Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Но еще больше удивило ее, что стены были обтянуты красивым голубеньким в белый цветочек ситцем. Она с завистью подумала, что ей и на платье такого никогда бы не купили. А тут его на стенах было навешано на десяток одежек.
– Садись к столу, – хозяйка кивнула в сторону непонятного табурета со спинкой. – Это стул, я терпеть не могу лавки, – пояснила она.
Алина опасливо присела на краешек резного чудовища, но, убедившись, что табурет стоит прочно, смело облокотилась на спинку.
– Вот-вот настырная и смелая, – прокомментировала ее поведение хозяйка. – Именно поэтому ты ко мне и попала. Как зовут-то тебя?
– Алина, – прошептала смущенная девочка.
– Поди, ж ты, не Маша, не Даша, а целая Алина.
Девочка втянула голову в плечи, думая, что сейчас опять придется защищаться от нападок, но хозяйка пошла к печи и уже через минуту на столе стояла тарелка с оладушками, ковш со сметаной, туесок с вареньем и кружка парного молока. Алина озадаченно смотрела на это изобилие, думая, что разрешат ей съесть: немножко сметаны или пару оладушков? У них в доме отец строго наказывал детей, которые лезли к еде вперед родителей или пытались прихватить больше, чем им было положено.
– Ты чего не ешь, дурочка? – удивилась хозяйка. – Или не голодная?
– Очень голодная, – призналась честно Алина. – А что мне можно?
– Ах ты, бедная деточка, – хозяйка подошла и неожиданно ласково погладила ее по голове. – Все тебе можно. Все и всегда. Чем-чем, а куском хлеба попрекать не стану. И знаешь, – она задумчиво поглядела на Алину, – даже если в ученицы мне не подойдешь, я тебя все равно оставлю.
Она пошла к печке, и загремела горшками, бормоча.
– Удумали, дитя куском попрекать. Неудивительно, что такая тощая.
Алина сидела с набитым ртом, и торопливо поглощала все, до чего дотягивалась рука. Она никак не могла понять добрая Аграфена или злая и потому старалась наесться впрок. Но когда наполовину опустела тарелка с оладушками, исчезла сметана, и был вылизан туесок с вареньем, она решилась задать вопрос.
– А я думала, вы меня вчера убить хотели?
Хозяйка, колдовавшая над большим котлом, засунутым в печку, от неожиданности уронила хвойную метелочку, которой помешивала смесь.
– Это когда же?
– Когда в баньке заперли.
– Дуреха ты деревенская. Я тебя под присмотром у Тиши оставила, чтоб одна в пустом доме не испугалась. Вчера ночью по делам летала. Травку надо было собрать. Сейчас первая четверть луны, последние новолуние перед холодами. Что не заготовили на зиму самое время дособирать. Сила конечно в этих травах не та, что на Ивана Купалу. Но лучше чем ничего.
– А Тиша это кто? – уточнила Алина, не понявшая и половины из объяснений женщины.
– Домовой, тот, кто ночью тебе косицы заплетал. Добрый он, хозяйственный. Хоть и шалун. Почитай уже сто лет со мной из дома в дом переходит. А этот дом ему не нравится. Чую, говорит, что Недоля сюда дорожке идет. И так уговаривала, и эдак. Упрямится. Решил в баньке поселиться. Я здесь уже годков двадцать живу, и все ничего, – продолжая разговаривать, ведьма вытащила котел из печки и поставила на столик в углу. Затем шмыгнула в кладовку, вернулась с пучком разновеликих трав и бросила их в котел.
– Иди сюда, – приказала она девочке.
Алина подошла к женщине, та властно наклонила ее над дымящимся котлом и накрыла сверху большим льняным полотенцем. Обжигающий пар забил рот. Она попыталась дернуться, но Аграфена грозно прикрикнула.
Девочка покорно сидела под полотенцем, глотая слезы пополам с паром, в то время как женщина над ней читала странные слова про остров Буян, и семь сестриц-лиховиц, которые должны были слезть с Алины и вернуться туда, откуда пришли.
– Ну, вот и ладно, – ведьма сняла полотенце и вытерла мокрое от слез и пара лицо девочки. – Не бойся, плохого не сделаю. Что непонятно спрашивай. Испытывать тебя буду в полнолуние. Сейчас слаба ты очень. Пока ешь, спи. По хозяйству помогай, коли, силы есть. Поднимайся наверх, там справа спаленка. Будет твоей, – она подтолкнула девочку к узкой лесенке, ведущей на второй этаж.
Алина покорно поднялась. Зашла в маленькую комнату и обомлела. Солнышко заглядывало в спаленку через небольшое окошко, на котором висели веселенькие занавески из того же голубого ситца. У одной стены стоял плетеный из лозы сундук, у другой самая настоящая с кованой спинкой кровать. Она была покрыта голубым вязаным покрывалом, а поверх него одна на другой громоздились семь подушек: мал, мала, меньше.
Девочка растерялась от такого великолепия, но не смогла удержаться и присела на краешек кровати. И тут же провалилась в мягкую пуховую перину. Разморенная едой и жарким паром, она почувствовала, как валится на кровать, и мягкие подушечки падают ей на голову и плечи.
– Она никогда меня не любила, – вдруг жестко сказала Алина, прерывая рассказ.
– Судя по тому, что ты говоришь, Аграфена хорошо к тебе относилась, – произнес колдун.
– Да не меня она ждала, – почти крикнула Алина. – Все рассказывала, что во сне намороченном, когда помощницу просила, привиделась ей красотка русоволосая да зеленоглазая, стоящая на том самом перекрестке. Вот и поперлась она туда. А там я больная вся в крови. Она всегда сомневалась. Думала, что ту девушку не дождалась, и я чужое место занимаю.
– Алина, насколько я понимаю, ты успешно прошла испытание, Аграфена передала тебе знания. Ведьма не доверила бы их случайному человеку. И вообще, если ты так сердита на нее, пойди и поговори, выясни отношения.
– Не с кем выяснять, – почти весело сказала Алина. – Ведьма давно умерла. Сожгли ее крестьяне, – она смотрела на Илью темными, горящими безумным блеском глазами. – А что касается испытания, я все равно никогда ей этого не прощу. Она должна была просто так в меня поверить.
Глава 6
Алина довольно быстро освоилась в доме у странной женщины. Тем более, что ее все время опекал Тиша. Днем он тенью шуршал по углам. Ночью рассказывал сказки и забавные истории. С тех пор как она поселилась у Аграфены, деревенские жители вежливо кланялись ей при встрече и заискивающе заглядывали в глаза. Сначала девочку это пугало, но очень скоро стало нравиться.
Она старалась помогать по хозяйству, чтобы даром не есть чужой хлеб. Но в доме и во дворе всегда, будто чьими-то невидимыми руками, поддерживалась идеальная чистота. В баньке хозяйничал Тиша. Живности, кроме нескольких черных кошек у хозяйки не водилось. А огород вообще сложно было назвать огородом. Он полностью зарос бурьяном, между которым хозяйка зачем-то расставила палочки с надписями. Когда Алина, решив навести порядок, выполола часть сорняков, то услышала от всегда спокойной женщины такой строгий выговор, что больше туда не совалась.
В тот вечер Аграфена пришла к ней в спальню и растолкала уже заснувшую Алину.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
