Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Анна Степановна махнула рукой и снова платком к глазам приложилась. Мне следовало выразить соболезнования, но я понятия не имела, как это лучше сделать. Прокручивала слова, подбирала, хотелось как-то мягче, душевнее что ли. А они в горле застряли и никак.
— Игорь гульнул от неё пару раз, ей бы глаза прикрыть, ребенок всё же, глядишь, и жива бы сейчас осталась, горемычная, — продолжила она. — Осторожно коснулась меня, у сгиба локтя, и спросила: — Знаешь, чего она выкинула?
— Что?
— С одноклассником своим переспала, отомстила будто. Ночь дома не ночевала, а утром вернулась, да Игорю хвастает. Ну, не дура ли? Он вещички-то собрал, и сюда на заработки укатил. Я ещё надеялась помирятся, без толку. Галька в бар работать устроилась, пить, гулять придумала. Красивой жизни насмотрелась. Подружки, поскакушки, да телефон один на уме. Уж как я на неё ругалась… Ты, говорю, на меня не рассчитывай, я твоего ребенка тянуть не стану! Я четверых одна подняла, будет с меня, пожить дайте. Ей все нипочем. Это уж когда Игорь ребятёнка забрал, тогда и отлегло у меня немного. Вы, Анна Степановна, не переживайте, сказал он мне, жена у меня хорошая, она Славку никогда не обидит. А Галька ещё и денег с него за сына содрала, на полную катушку. Он, говорит, зарабатывает сейчас, пусть платит. И не стыдно, говорю, тебе... Ну, а потом женатика этого встретила, так и вовсе, словно с катушек слетела. Он какая-то шишка важная, при деньгах, а толку-то что, всё равно не женился бы на ней. А Гальке хоть в лоб, хоть по лбу! Говори, не говори, заладила – не лезь ко мне! Я на праздники к ней приехала, она сама позвала, с внуком повидаешься, мол, Игорь привезти должен. Новый год, а мы втором сидим. Оно и понятно, хахаль Галкин женат ведь, со своей семьей праздновать станет. Оказалось, и вовсе на горнолыжный курорт умчали. Вот она, доля полюбовницы, все выходные и праздники одной куковать. Она, когда Славку везти собралась, я сразу подумала: вернулся поди-ка, женатик этот. Они же у неё встречались, гостиницы тот не жаловал. Я ей сказала однажды: не бедный же, чего к тебе-то таскается, заплатить, что ли не может? В шутку вроде. А она – ой, мама! Его каждая собака в городе знает, будет он ещё по гостиницам светиться! Вот и понеслась, бестолковая… Сгинула, а матери хорони теперь, ещё и Игоря не застала.
Анна Степановна головой в стенку уперлась и заплакала. А мне стыдно стало. Потому что, не жалко – брезгливо. Помыться от её рассказала захотелось. И сочувствие куда-то испарилось, злость пришла: на Галю, за дурость её, на женщину эту, за то, что дочку воспитать не сумела.
— Я могу вам чем-то помочь? — спросила я. Она оживилась. Встрепенулась, моргнула, слезы утерла:
— Помоги, милая, помоги. Похороны послезавтра, а мне деньжищ таких вовек не собрать, Игореша обещал вот дать. Вы, говорит, Анна Степановна, займите, я вам пришлю дня через три. А я где займу, мне занять негде.
— Простите, я сама и не додумалась, — спохватилась я. Открыла сумочку, вытащила «двадцатку» и ей протянула: — Вот, у меня и нет с собой больше...
Она окинула взглядом купюры, зажала их в ладошке и снова расплакалась:
— Ой, спасибо, дочка, спасибо. — Покланялась зачем-то и соскочила: — Я побегу, со Славиком попрощаюсь, ещё на проходящий вечерний успею.
— Слезы вытрите, перед тем как к Славику зайти, — попросила я. Она закивала, усердно заработала платком и понеслась в палату. А у меня даже подняться, чтобы пойти за ней, сил не нашлось, словно всю энергию выкачали.
Вскоре, Анна Степановна пронеслась мимо, прощаясь на ходу и бросив напоследок: «Тебе Игореша потом вернет, не переживай». Я сходила в туалет, умылась и пошла в палату.
На щеке Славика бордовый след от помады. Я отыскала влажные салфетки в сумке и тщательно вытерла ему лицо.
«Игореша» - бесило больше всего. Ради кучки купюр, или за этим стоит хоть капля уважения и любви к бывшему зятю? Почему-то не верилось. Женщина, которая не нашла для своей, пусть и непутевой, дочери не единого доброго слова. Разве было хоть одно? Нет. Я ничего не пропустила.
Осадок казалось ничем не смыть. Да… не о такой своей прошлой жизни «Игореша» мне рассказывал. Никаких взаимных измен, ничего подобного в том рассказе не фигурировало. Впрочем, излишней откровенности я не требовала и выведывать у него подробности этой самой прошлой жизни я никогда не пыталась, да и не моё это дело. По крайней мере, той её части, где фигурировали женщины. Зачем оно мне, чтобы ревновать потом к прошлому? Легкие, забавные истории из детства и юности – да, этим пестрит период «узнавания» в любой паре. Так и у нас.
Весь вечер я ловила себя на мысли, что совершенно иначе присматриваюсь к Славику. Не просто, как к ребенку, которому недостает внимания и заботы, но и как к возможному… сыну? Я понятия не имею, кем он мне будет приходиться, в юридических терминах я не сильна, однако, если я его усыновлю, получается сыном. А как иначе? Иначе нет смысла в подобном решении. Это серьезный шаг. Обдуманное взвешенное решение. Выверенное, осмысленное – твердила себе.
Готова ли я к нему, готов ли Славик к такому виражу в своей жизни?.. Ближе к ночи у меня голова буквально кипела от размышлений. Я приглядывалась к нему, принюхивалась в буквальном и переносном смыслах. Проецировала в воображении наш с ним гипотетический быт, развитие отношений: получилось бы у меня, смогла ли я? Мальчишке в скором времени предстоит подростковый период, да других сложностей, думаю, будет не меньше. Важно принять его, как родного, по-другому – бессмысленно.
Славка как будто чувствовал – в его жизни что-то не так, словно знал, что мир для него не будет прежним. Возможно, заплаканная бабушка натолкнула на невеселые мысли или предчувствие какое-то, не знаю. В общем, с уверенностью не могу утверждать ни того, ни другого, только весь вечер он ластился, называл меня по имени и очень много болтал, что в принципе ему не свойственно. «Лиза – Лиза – Лиза», - стояло набатом в голове. Словно он познал для себя: произносить моё имя не так уж и сложно, и теперь наслаждался этим открытием.
— Лиза, а ты летала на самолете?
Очередной вопрос. Я прихватила энциклопедию о авиации, решив, мальчишкам априори эта тема интересна. Вся история индустрии, от первой модели, выпущенной братьями Райт, до сверхзвуковых истребителей, сопровождалась красочными картинками.
— Летала.
— А сколько раз?
— Не помню. Раз пять или шесть.
— Лиз, а страшно?
— В первый раз – да, пожалуй, — качнула я головой. — Знаешь, вот ты сидишь в кресле, а у тебя в животе будто маленькие мураши бегают. Щекочут, волнуются… и ты вместе с ними. Но когда самолет отрывается от земли, они – раз и… замирают. А ты смотришь в иллюминатор, город внизу всё меньше и меньше, а вы поднимаетесь выше и выше, до самых облаков. А потом уже облака плывут под вами. Но это при условии дневного полета. Ночью придется ориентироваться по огням.
— Я тоже хочу, — с грустью вздохнул он.
— Обязательно полетишь. Я первый раз в двенадцать лет летала, всё у тебя ещё впереди.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
