— Ты будешь? — обратился к Мие, а она в ответ отрицательно покачала головой. — Мяско будет на ужин. Стоит задуматься.
— Иди уже, задумщик.
Я только хмыкнул и, прихватив два стакана, вернулся к другу.
— Это вам, сэр.
— Тебе это не поможет, — буркнул Крам, сверля меня суровым взглядом.
— Блин, ну Крам, ну серьезно, а что ты хотел? Чтобы мы всем распели?
— Ты мне другое скажи, Макс, неужели шалав мало, что ты полез к Виталинке?
— Понятно. Вот ты о чем, — хмыкнул я и, отпив сока, добавил: — А как я должен реагировать на девушку, которая меня соблазняет? Она чертовски красива!
— Хрен свой в штанах держать! Ты же ей жизнь портишь. За что она тебя любит козла такого?
— Нравится она мне. Конечно, раньше я смотрел на нее только как на сестру друга, а позже, когда она подросла, всегда мне симпатична была. Но я особо не обращал внимания. Спустя время уже начало рвать крышу.
— Угу, а на своей свадьбе дебильной решил с ней переспать, вместо того чтобы с женой быть рядом.
— Оправдываться не буду. Я не жалею.
— Что сейчас у вас произошло?
— Да эта коза… Инка приперлась в село. Ну вот какого хрена?
— Ты ее послать не мог?
— Уже, — виновато кивнул я, понимая, что сделал это слишком поздно. — Только Виталинка все равно уехала домой. Вот я и примчался за ней.
— Уехала она, наверное, не просто так, — заметил друг и отпил свой сок.
— Инка опять бузить начала.
— А ты, как всегда, тупил.
— Знаешь, тоже умничаешь сидишь! Да! Я профан в отношениях.
— Каких отношениях? Вы даже не встречаетесь с Линой! — возмутился Крам, со стуком ставя стакан на стол.
— А я хочу! Хочу встречаться с ней!
— Макс, ты же не сможешь быть с одной женщиной. Я же тебя знаю. И я не осуждаю тебя, это твоя жизнь, твой выбор, но я не хочу, чтобы Лине было больно.
— Я хочу попробовать построить отношения. Да, для меня это будет что-то новое, потому что это намного серьезнее моей свадьбы с Инной. Но меня нахрен бесит, когда кто-то подходит к Виталине. Не хочу я ее видеть рядом с другим мужиком.
— Тебе придется трудно.
— Я знаю. И не думаю, что Виталинка растает и доверится мне так быстро, как хотелось бы.
— Твоя вина в том, что ты привык быть свободным и получать от жизни легкость. Но поверь, если ты полюбишь, холостяцкой жизни уже не захочешь.
— Ведьма твоя сестра, Крам. Определенно ведьма.
— Как ни крути, а у Виталины с Мией одна кровь. И могу смело сказать, если я попал под чары Мими, то и ты тоже влип с Линкой.
— Кстати, что-то ее долго нет. Уже вроде должна быть по моим расчетам, — посмотрел на время на телефоне.
— Давай позвоним ей, — предложил Никита, и поднялся из кресла, собираясь найти свой телефон.
— Только не говори, что я здесь. А то вообще не приедет.
— Ладно.
Никита вышел за телефоном, а я еще раз подумал о том, что действительно хочу попробовать построить отношения со своей занозой. Тянет меня к ней. Вот даже сейчас ощущаю это. Навиделись полдня, а я уже соскучился. До зуда в пальцах обнять ее хочется.
— Макс… — услышал взволнованный голос Крама.
Повернувшись, увидел бледного друга, который все еще держал телефон около уха.
— Ты чего, Никит?
— Лина… она в больнице.
Глава 14 (Лина)
Я едва нашла в себе силы открыть веки, как тут же зажмурилась от яркого света, мысленно ругаясь на тех, кто посмел открыть шторы и впустить лучи солнца в комнату. Откуда вообще в Лондоне такое солнце? Нет, я, конечно, знаю, и такое часто бывает, но все же я привыкла к дождю и серости. Господи, но как же ныло правое плечо… стоп! Какой Лондон, я же в Харьков ехала.
Снова попыталась открыть глаза, и таки получилось это сделать раза с пятого. Спасибо какому-то доброму человеку, который наконец-то закрыл шторы.
— Больница, точно… — прошептала я и, осмотревшись, замерла.
Возле моей кровати, на стуле спал… кто бы мог подумать… Оболонский! А этот что здесь делает?
Его появлению я была искренне удивлена, ведь знаю его: он побежит за девушкой, только если она ему обещала секс. Как вообще он узнал, что я в больнице?
Хотела немного приподняться на подушке, как плечо снова прострелила острая боль. Да что же такое!
— Виталина? Лежи, тебе нельзя вставать! — открыв глаза, нервно произнес Макс, резко вскакивая со стула.
— Я хочу приподняться немного, Макс. Помоги мне.
Он тут же придержал меня, положил удобнее подушку и сам поднял мое тельце, усаживая так, чтобы мне стало удобнее.
— Как ты себя чувствуешь? — взволнованно поинтересовался он, присаживаясь рядом со мной на кровать.
— К ребрам прибавилось еще и плечо, — грустно хмыкнула я и тут же вспомнила о случившемся. — А где малыш?
- Какой малыш?
— Ребенок, Кукурузник! Такой маленький человечек с двумя ручками и ножками!
— Лина, не тупи, я знаю, что такое ребенок. Откуда ему взяться? — гаркнул он, сверля меня взглядом наполненным удивлением.
— Позови врача! Макс, я прошу тебя, позови врача!
— Ладно-ладно, только успокойся.
Я начала жутко переживать, боясь, что с ребеночком что-то случилось. Этого не должно быть. Он должен быть жив, должен смеяться, радоваться жизни, познать ее в конце концов!
Мне нужно было убедиться, что с ним все в порядке. Я должна лично знать.
Макс вышел из палаты, а я нервно кусала губы, злясь на то, что не могу подняться с кровати. Почему все это происходит со мной? Где успела нагрешить? Кому перешла дорогу?
Мне бы сейчас только знать, что с малышом все в порядке, и я успокоюсь. Смогу расслабиться, правда ненадолго. Будут и другие волнующие меня вопросы.
В палату вернулся Макс с врачом, и оба посмотрели на меня сердитыми взглядами.
— Что такое? Что я не так сделала? Лежу, никого не трогаю.
— Виталина, прекратите нервничать и успокойтесь, иначе мне придется вколоть Вам успокоительное, — сурово произнес врач, и я поняла в чем дело.
— Ну, Кукурузник, зараза!
— Не шипи, а успокойся, — хмыкнул он, а потом сверкнул в меня самодовольным взглядом.
— Ладно. Как Вас зовут? — обратилась к мужчине в белом халате.
— Григорий Степанович.
— Так вот, скажите, пожалуйста, Григорий Степанович, где малыш, которого я держала в руках, когда пыталась его спасти?
