Книга Исповедь блудницы - Катя Лоренц

Хихикнула, представив его лицо. Села на пол, покорно ждала его. С каждой секундой ожидание становилось невыносимым, возбуждающим все больше, я ерзала, ноги затекли, а его все не было, когда я уже отчаялась ждать, дверь приоткрылась, впуская в полумрак полоску света. Шагов не было слышно, но спину пек взгляд Доминика, только от этого я потекла.

С каждым его шагом напряжение во мне растет. Вдруг он скажет, что ему не нужна такая неопытная саба?

– Ты все-таки решилась, Адель? – он приподнял меня за подбородок, заставляя смотреть в его глаза.

Облизав пересохшие губы, прошептала:

– Да, господин.

– Хорошая девочка, – он посмотрел на коробочку в матовой черной упаковке.

– Это что?

– Откройте, господин.

Зашуршала бумага, когда Доминик откинул в сторону крышку, увидела его удивленное лицо. Он достал из коробочки ошейник с цепочкой, вопросительно смотрел на меня.

– Я хочу принадлежать вам всецело. Сделайте меня своей рабыней. Зеленая радужка пропала, ее выместил черный дьявольский туман зрачка. Он вмиг изменился, словно легион демонов, которых он так старательно сдерживал, вырвался на свободу. Это так порочно, я сижу у его ног, предлагаю ему себя в подчиненные, и не чувствую и толики сомнения. Хочу его всего целиком, хочу, чтобы показал свой мир на полную катушку.

Он растягивает черный ошейник у себя в руках, вопросительно смотрит на меня. Нам не нужны слова, он понимает все по моему покорному взгляду. Кивнув, застегивает ошейник на шее.

– Моя девочка, – очерчивает большим пальцем нижнюю губу, надавливает, палец проникает внутрь.

– Соси, – приказывает жестким повелевающим голосом, от чего я готова прожечь ковер под собой. Вкус его кожи будоражит, эти движения туда-сюда так возбуждают, а я только могу мечтать, что на место его пальца придет член. Он покидает мой рот вместе с разочарованным стоном, цепляет к карабину цепь и приказывает.

– Ползи вперед, – ноги затекли, их покалывает от долго сиденья на коленях. – Медленнее, – стальным голосом говорит он, дергая за цепочку. Я вспоминаю видео, которые штудировала неделю, стараюсь выглядеть эротичнее, прогибаясь в спине, оттопырила попу. Доминик проходит вперед, вижу заткнутый за пояс флоггер и «кошку».

– Ты готова к порке? Смотри, ты сама подписалась, – страх и предвкушение взрываются волнующим коктейлем. – Ты должна доверять мне, Адель. Если ты не сможешь этого выдержать, есть стоп-слово.

– Я знаю, – черная бровь удивленно ползет вверх.

– Откуда?

– Я смотрела видео, – заливаясь румянцем и потупив глаза, говорю я. Кончики губ Доминика подрагивают, но он сдерживается от улыбки.

– И какое ты придумала?

– Мертвые кошки, – он усмехается.

– Это два слова. Ну хорошо.

Подтягивает со стены ремешки на цыпочках, засовывает в них мои руки, потом дергает за них, и я сгибаюсь пополам, смотрю в ковер, руки неприятно тянет, и я повторяю установку, что все выдержу, но мандраж берет свое. Мне страшно.

– Ноги шире! – показывает он, неуклюже раздвигаю, он видит самое укромное местечко, и хоть Доминик видел его не раз, все равно стыд берет вверх.

– Еще шире, – расставила ноги шире плеч. Он нагибается, цепляет мои ноги в какие-то деревяшки, и я не могу свести их вместе, горячее дыхание опаляет кожу.

– Знала бы ты, какой потрясающий вид открывается отсюда, – ойкнула, когда он укусил меня за попу. Доминик ходит сзади меня, я молюсь, чтобы эта экзекуция прошла быстрее, чтобы я смогла выдержать и не воспользовалась стоп-словом.

Вздрагиваю, когда холодная мазь касается ягодиц, контрастируя с горячими ладонями.

– Сначала флоггер, для разогрева, – концы флогера путешествуют по внутренней стороне бедра, и я позорно теку, кусаю губу, пытаясь сдержать стон, когда он невзначай касается интимного места.

Свист…

Удар…

Вздрогнула, скорее, от неожиданности. Я превратилась в слух, пытаясь понять, что мне ждать дальше. Мою реальность замещает темный порочный мир, я слышу свое бешено колотящееся сердце, я превратилась в оголенный нерв и электроимпульсы бегут по телу. Удар сменяется поглаживанием, кожу на ягодицах жжет, промежность пульсирует. «Дотронься до меня», – молю про себя, хотя бы на мгновение ощутить его прикосновение. Но он жестокий, не дает мне получить и толику удовольствия. Хлещет, поглаживает.

А я, ненормальная, теку еще сильнее. Минутная заминка и на мои ягодицы ложится сильный удар, я догадываюсь, что это «кошка». Из меня вырывается крик, слезы бегут по лицу, но они особенные, очищающие. Удар. Еще удар, комок в животе концентрируется в бомбу и при следующем ударе взрывается, разнося по телу невероятное наслаждение. Стенки влагалища сжимаются и разжимаются бесконечно долго, невозможно свести ноги вместе из-за распорки, чтобы, наконец, остановить это, еще чуть-чуть, и я умру, мое сердце просто разорвется.

– Охуеть, Адель, – в голосе Доминика слышу восхищение. -Ты кончила от «кошки». Ты совершенна, моя порочная девочка, – стону, когда его язык касается нежных складочек губок, мое тело закручивает в новый виток.

– Хочу твою попку.

– Как вам будет угодно, хозяин, – мои слова вызывают вымученный стон. Доминик плюет на попку, слюна бежит по ягодицам, его палец ныряет внутрь, расширяя. Потеряв стыд, насаживаюсь сама, я хочу принадлежать ему полностью, даже там. Головка давит на узкий вход, кричу, когда он медленно продвигается. Адская боль смешивается с возбуждением, и я сама подаюсь назад.

– Стой смирно! – говорит Доминик, шлепая по горящим ягодицам.

– Да, хозяин.

– Черт, Адель. С тобой я теряю всю выдержку. Он хватает за цепочку на шее, голова задирается, приступ удушья лишает кислорода, а я мечтаю только об одном, чтобы он двигался быстрее. Шлепки бедер, комната вся пропахла сексом, мой голос только хрипит. Когда он касается клитора, я в очередной раз разлетаюсь на куски, он пульсирует во мне и силы меня покидают, висну на цепях.

Не помню, как он освобождает, как несет мое тело на кровать, втирает в кожу мазь, покрывая поцелуями.

–Я справилась? – устало улыбнулась.

–Ты лучшая саба, Адель.

В теплых объятьях Доминика проваливаюсь в сон.