Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
Ответ мне на самом деле требовался только один. А вот попугать противника лишний раз было весьма кстати.
И он испугался:
– Зачем ты заговорил о ней?
– Затем, что тамошние умельцы придумали одну интересную штуку… – Я присел на крыльцо рядом с искалеченным телом. – Устройство, которое вытягивает демона из человеческого тела. Очень действенное, испытал на себе.
– И что с того? Так случалось и раньше, мне рассказывали.
– Раньше демона помещали в Сосуд. В целости и сохранности. Подозреваю, что такое заточение не казалось вам приятным, но оно давало шанс когда-нибудь освободиться. Сосуды ведь очень хрупкие…
– К чему ты клонишь?
– Такие хрупкие, что могут разбиться в любой миг, и сталью их не укрепишь. А терять узников жалко, правда? Вот синие мантии и решили, что проще не наращивать толщину стен тюрьмы, а лишить заключенных желания бежать. Вообще лишить каких-либо собственных желаний.
Он корчился от боли, но слушал. Внимательно.
– Не знаю, как именно и что они делают, но от демонов в их руках остается одно лишь чистое могущество. Ваша сила, лишенная всего остального, что вы приносите с собой. Безмозглая и послушная сила.
– Ты сам это придумал или кто подсказал?
Садовник пытался бодриться, но зерна страха уже были посеяны в его душе. Или том, что ее успешно замещало.
– Я не буду тебя убивать. Слишком ценная добыча, чтобы вот так просто от нее отказаться. Лучше я доставлю тебя к мастерам Цепи одушевления, а уж они позаботятся о том, чтобы ты никогда не вернулся домой. Смерть не самое страшное в этом мире, согласен. Намного страшнее вечная жизнь, лишенная для тебя малейшего смысла.
– Ты лжешь!
– Хочешь проверить?
Я верил в то, о чем говорил, наверное, поэтому и показался демону убедительным. Но он даже в самой сумасбродной своей фантазии не смог бы предположить, что в моей жизни смысла тоже немного. И станет еще меньше, если Лус пропала навсегда.
Садовник недолго принимал решение:
– Что тебе нужно?
– Ты знаешь.
Я оперся спиной о дверной косяк и прикрыл глаза, наслаждаясь ласковым теплом вечернего солнца.
– Видел дом на вершине холма? Девчонка там.
– Для чего?
– Ты знаешь, – съехидничал демон, повторяя мои же слова, но благоразумно не стал продолжать насмешничать. – Местный землевладелец любит красоту во всех ее проявлениях. Особенно воплощенную в юных девственницах.
Как все просто. Но подобная простота лишь подчеркивает омерзительность происходящего.
– Он щедро заплатил тебе?
– Не слишком. Меньше, чем мог бы. Но я сделал бы все и даром.
Я это понял еще тогда, слушая проникновенные речи над девичьим телом. Но все же спросил:
– За что ты ненавидишь своего старого друга?
– Мы никогда не были друзьями!
Похоже на то. Жаль, что все выяснилось так поздно и так бесповоротно.
– И конечно, у этого богатея полно охраны?
– А ты сам как думаешь?
Даже не глядя на демона, можно было понять, что он довольно скалится.
– Думать я буду позже. Когда позабочусь о тебе.
– Давай!
Он вытянулся, зажмуриваясь и запрокидывая голову так, чтобы горло можно было перерубить одним ударом. Сжался, когда лопата звякнула о камень, но, поскольку ничего не произошло, распахнул глаза снова, как мне показалось, слегка раздосадованно.
– Почему ты медлишь? Остались еще вопросы? Тогда спрашивай!
Вопросов и впрямь имелась целая куча, но задавать их не было смысла. В доме на холме есть охрана? Верю. Но вряд ли садовник, даже оказывающий хозяину услуги особого рода, знает о ней все в подробностях. Точно так же, как и о планировке самого дома, ведь дело этого слуги – копаться в земле, а не шаркать по паркету.
О да, демон мог бы ответить! Насочиняв то, что есть и чего нет. Но мне сейчас больше нужна была помощь, а брать в помощники тварь, предавшую не просто сородича, а близкого знакомого, почти родственника, я не собирался. Брезговал. Так, самую малость.
– У тебя в хозяйстве мешки водятся? И сменная одежда тоже не помешает.
* * *
Денег в кошельке и правда оказалось немного. Мелочь. Несколько серебряных кругляшей и пригоршня меди. В столице с таким богатством можно было протянуть дней пять, не больше, да и то если не слишком зарываться с желаниями. А ведь местный хозяин не бедный человек, если судить хотя бы по его наряду. Жадный? Что ж, бывает. Хотя настоящий жадина не стал бы устраивать тягомотные колокольные процессии, чтобы принять поклоны своих…
Слуг? Ну да, кто-то из них явно служил в доме на холме. Но тогда довольно было бы лишь одной согнутой спины, зачем тащить на улицу всех домочадцев? Особенно несмышленых детей. Хотя как раз несмышлеными они не выглядели. Стояли, в точности повторяя поведение родителей, и даже не пытались спорить. Впрочем, загадки местного общества меня волновали мало. А вот медленно, но неуклонно заходящее солнце тревожило скорым приближением ночи. Потому что именно по ночам обычно…
На стук в дверь Наблюдательного дома открыл давешний паренек в синей мантии. Итак, здесь нет даже стражи на входе? Совсем плохо дело.
– Что вам угодно?
– Увидеть твое начальство и сообщить ему, что…
– Вас предупреждали, – скорбно прервал мою речь появившийся в коридоре сереброзвенник. Камзол начальника единственного подчиненного по-прежнему был застегнут на все пуговицы, несмотря на позднее время, располагающее к более свободной одежде и заслуженному за день отдыху.
– О чем именно? О красоте моей жены?
– Догадаться было несложно.
Разумеется. Местный житель понял бы все с полуслова. А вот человеку, проведшему почти всю жизнь с рождения в городе, живущем по не самым благодушным, но все же законам, было трудно представить самодурство захолустного богача во всем его великолепии.
– А выразиться яснее было сложно?
Я подпустил в голос скандальных ноток, и это сработало.
– Пройдемте внутрь. Негоже разговаривать на пороге, – поджал губы старикан.
– Что вы собираетесь делать? – спросил я, не дожидаясь, пока сереброзвенник опустится в свое кресло.
– Ничего. И вам не советую.
– Как прикажете это понимать?
– Местный… хозяин, – старик откинулся на спинку кресла, так и не позволив спине хоть немного расслабиться, – любит женщин. Особенно тех, которые ему не принадлежат. Но он не причиняет им вреда, не беспокойтесь! Всего лишь…
– Всего лишь насилует, – закончил я оборванную мысль, и, видимо, грубее, чем это намеревался сделать он сам.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 122
