На самом деле причина была совсем в другом. В этом его «эйя» мне слышалось «Эля», что вызывало пресловутый когнитивный диссонанс.
— Хорошо, эй… нисса Дженна. Да, вы правы насчет того, что дознаватели прикрываются в темных делах церковью. Но светлые силы не слабее. Просто не карают и не мстят. Они позволяют тьме самой пожирать своих приверженцев. Рано или поздно так и происходит.
— Зачастую слишком поздно, — с горечью заметила я. — Только не говорите мне, что всем добрым потом воздастся по заслугам в лучшем мире. После смерти. Это не слишком радует.
— Не буду, — усмехнулся Маллен. — Никто не знает, что происходит там — в другом мире.
«А он не дурак, — влез Кай. — Спроси у него, что будет с ведьмой, если она все-таки захочет ускорить естественный ход событий».
Спрашивать не пришлось — Маллен сам заговорил об этом:
— Хочу предостеречь вас, нисса Дженна, на тот случай, если вы по юной горячности вдруг захотите навести справедливость самостоятельно. Светлые силы дают нам этот дар, но они же могут его и забрать.
— Выходит, я должна сидеть и ждать, пока не придушат, как цыпленка? Я устала бояться, Маллен. Хотя после испытания прошло всего несколько месяцев. Вы думаете, Гирмас успокоится? Сомневаюсь. Только когда избавится от меня.
— Будем надеяться, ему не удастся, — не слишком уверенно пробормотал Маллен и замолчал.
Просто супер. Очень оптимистично! Я рассчитывала на то, что проснувшиеся способности помогут, но, выходит, зря. Разве что прикончить Гирмаса, избавиться от ведьминского дара и жить себе спокойно дальше? Только вот где гарантия, что жизнь эта действительно будет спокойной?
Кораблик тошнотворно скакал по волнам, и если б не смутные силуэты гор со стороны берега, я бы подумала, что мы давно в открытом океане. Но вот вдалеке показались крохотные белые дома с красными крышами — порт Ниат. Первая часть нашего путешествия подошла к концу.
Выбравшись на твердую землю, мы с Малленом прошли по длинной пристани и оказались на торговой площади.
— Подождите здесь, — он подвел меня к фонтанчику, где и пили, и поили лошадей. — Постараюсь побыстрее.
Чтобы не замерзнуть, я бродила вокруг фонтана, настороженно озираясь по сторонам. Но никто не обращал внимания на девочку в темном плаще с капюшоном. Люди ходили между рядами, приценивались, складывали покупки в большие корзины. Глядя на аппетитные головки сыра, жирные окорока и толстые колбасы, я почувствовала, как посасывает под ложечкой: времени после завтрака прошло немало. И подумала, что в замке уже обед, наверняка меня хватились.
«Да-да, в тюрьме макароны дают, — съехидничал Кай. — Но обратной дороги нет. Корабль теперь только через неделю. И платить за проезд нечем».
«Прекрати! — разозлилась я. — Какие макароны? Мне в столицу надо быстрее».
Чтобы не так хотелось есть, я напилась из фонтанчика. Терпение потихоньку начало иссякать, когда Маллен вернулся с двумя оседланными лошадьми и краюшкой черного хлеба, которую я честно разделила пополам.
— Кони не самые лучшие, — сказал он с сожалением, помогая мне забраться в седло, — но выбирать было особо не из чего.
Серый зимний день больше напоминал ранний вечер, а нам предстояло несколько часов пути по заснеженным дорогам. И если у города все было еще более-менее сносно, дальше пошли такие заносы, что бедные лошади вязли в сугробах по колено, а то и выше. Гнедой жеребец Маллена оказался покрепче, а вот моя рыжая кобылка скоро выбилась из сил.
— Ну же, девочка, давай! — подбадривала я ее, наклонившись и поглаживая по шее.
И что-то вдруг произошло. Как будто моя рука налилась теплом и заискрилась мягким неярким светом. Рыжая встрепенулась, коротко заржала, вскинув голову, и прибавила шагу.
«Ого! — немедленно отозвался Кай. — Круто, эйя ведьма! Так ты, возможно, и Тэрвина на ноги поставишь. Только надо как-то поосторожнее, не так резво. А то ведь заподозрят неладное».
«Добраться бы еще вовремя!» — проворчала я и пришпорила лошадь.
34
Вскоре помощь понадобилась и коню Маллена. Гнедой остановился, опустив голову, и не реагировал ни на что. «Отстаньте, а то вообще лягу», — вопил весь его вид. Пришлось спешиться и поговорить с ним, поглаживая по шее. И снова моя рука стала теплой, ее покалывало изнутри тонкими иголочками, и казалось, что она светится. Хотя Кай это и отрицал.
Конь ткнулся мне в щеку мягкими губами — как будто поцеловал. И легко пошел дальше, словно не по сугробам, а по ровной укатанной дороге. Так мы останавливались еще дважды, и каждый раз после этого лошади с новыми силами бросались вперед. А вот я чувствовала себя совершенно измочаленной. Уставшей, замерзшей, голодной. Подстегнуть себя так же, как их, не удавалось.
К столице мы подъехали уже поздним вечером, в полной темноте. Луна пряталась за тучами, но вдалеке тускло мерцали огоньки предместья. Да и лошади приободрились, выбравшись на утоптанную дорогу и почуяв жилье. Городские ворота были открыты, но стража внимательно присматривалась к въезжающим и выезжающим. Нас пропустили без вопросов. А вот во дворец попасть удалось далеко не сразу.
— Эй, караульные! — крикнул Маллен, когда мы подъехали к краю мостового пролета. Его поднятая часть сейчас служила вторыми воротами.
— Кто такие? — рявкнул из-за решетки башенного окна невидимый страж.
— Нисса Дженна Саанти, невеста наследника Тэрвина, — ответил за меня Маллен. — С провожатым.
Воцарилась тишина: похоже, нас внимательно разглядывали.
— Подождите там, — спустя какое-то время донеслось из башни. — Я отправлю за кем-нибудь во дворец.
Ждать пришлось долго. Узкий мост с низким ограждением продувался всеми ветрами. Я подумала, не здесь ли конь скинул в воду Тэрвина. Очень даже вероятно.
Наконец с той стороны началось какое-то движение, раздались громкие голоса. Мост со скрежетом опустился, ворота открылись, и мы въехали в первый двор.
— Дженна! — в человеке, бросившемся навстречу, я узнала Медора. — Как ты очутилась здесь?
— Простите, отец, — соскочив с седла и едва не запутавшись в длинной юбке, я бросила поводья конюшему. — После вашего письма я не могла оставаться в замке. Маллен помог мне добраться сюда. Как Тэрвин?
— Плохо, — после долгой паузы ответил Медор. — Лекари говорят, вряд ли доживет до утра. Ты успела вовремя. Чтобы попрощаться. Но он без сознания.
— Пойдемте быстрее! К нему!
Мы шли дворцовыми коридорами, и я проклинала эту дурацкую средневековую моду. Сейчас бы джинсы и кроссы — понеслась бы так, словно сдавала норму на значок ГТО.
В ярко освещенной спальне Тэрвина, как мне показалось, толпилось множество народу. Герцог сидел у постели, держа сына за руку, рядом стояли двое лекарей в обычной черной одежде, слуга Тэрвина Кэррис замачивал в тазу какие-то тряпки. И кто-то там топтался еще, но мне не было до них дела.
