- Ты… очень красивая. - И застегнул на её шее колье. - Подарок.
Бриллианты. Лица заставила себя улыбнуться. Очень красиво, дорого, пошло. Хотела открыть рот, но он вскинул руку.
- Подожди, не благодари. У меня есть еще кое-что для тебя.
Полез в карман, вытащить телефон, а Лиза замерла, боясь спугнуть догадку, пока он набирал номер.
- Вот, - передал ей трубку.
Пошли гудки, а потом:
- Девочка моя, я так рада за тебя, - тихий голос мамы. – Так рада…
Он сразу же забрал трубку, потому что нельзя много, пока нельзя, а Лаза, как ни крепилась, все-таки кинулась ему на шею со слезами на глазах.
- Ну все, все, - бормотал он, странно блестя глазами. – Всю красоту испортишь.
И ушел. Потому что гости уже собирались. Пресса, телевизионщики, надо было уделить всем внимание.
Огромный комок тепла собрался в груди. Теперь можно было выдержать ВСЕ. в том числе и эту свадьбу.
***
К назначенному времени Лиза вышла из своей комнаты. По странной прихоти отца, вести её к жениху должен был не он сам, а Олег. Неизвестно, что за цели Серов преследовал, но Лизе это не очень нравилось, потому что в последние дни сводный братец вел себя не очень адекватно. Но Серов заверил, что с его стороны не будет эксцессов. Видимо, опять зачем-то надо было являть семейное единство. Ладно, в последний раз можно было и потерпеть.
Олег должен был ждать её в холле, и Лиза уже почти дошла до лестницы, когда ей на пути встретилась Лариса. Они застыли, уставившись друг на друга, наконец мачеха оторвала взгляд от бриллиантового колье на её груди, приблизилась к ней и сказала тихо и ласково так, с улыбкой:
- Я рада, что ты уберешься отсюда. Будешь теперь мужу глаза мозолить, приблудная.
- Спасибо, - так же негромко проговорила Лиза, изобразив ответную улыбку. – И вам не хворать.
И прошла мимо. Наверное, она должна была испытать досаду, душевную боль? Мачеха ведь так старалась её уколоть. Может быть, и вышло бы, но тот теплый комок в груди сработал как защита.
***
В холле ждал Олег. Стоял, спиной, смотрел в сторону двери. На шум шагов обернулся. Увидел её и весь подался вперед, а потом замер, закрыв глаза. Когда он их открыл и пошел к лестнице, чтобы протянуть ей руку, Лиза уже почти спустилась.
- Здравствуй, сестричка, - помедлил он и спросил шутливо: - Доверяешь?
Красивый мужчина в идеальном пошитом костюме. Держался он хорошо, даже улыбался, только взгляд… Какой-то горький.
- Доверяю, - сказала Лиза, вкладывая руку в его ладонь.
Мужчина вдруг крепко сжал её пальцы и едва слышно прошипел сквозь зубы:
- Зря доверяешь, сестричка. А если я украду тебя сейчас?
И не было злости в его словах, какой-то порыв отчаяния, мальчишеский, дерзкий. Безнадежный.
- Не зря, братик.
Она видела, что горело сейчас в его в взгляде. Протест против её слов, против ситуации. И осознание, что ему придется примириться.
- Тогда поцелуй меня. Как брата.
Как брата… Лиза сначала погладила его по щеке, а потом невесомо коснулась губами. Едва слышный выдох, кривоватая улыбка. Он чуть отступил, предлагая ей согнутую в локте руку, и преувеличенно весело сказал:
- Ну что, пошли. А то жених там весь заждался.
Черт! Стоило ему так сказать, и у Лизы тут же сердце сжалось. Жених…
Но Олег уже пристроил на локте её руку и сверху прикрыл своей ладонью. Того странно горького интимного момента как не бывало. Он посмеивался, рассказывая о гостях, из которых она практически никого не знала. И вел её по специально выложенной дорожке к белому павильону, похожему на огромный торт.
***
Вот вроде же успокоилась, слушая болтовню Олега, а стоило войти, как будто в грудь ударило что-то. В ушах завис какой-то ватный шум, а взгляд сам по себе прилип к высокой фигуре. Марк был в черном костюме, стоял как-то обособленно и смотрел в толпу. И он был слишком, опасно красив. Мелькнула паническая мысль подхватить юбки и бежать отсюда, пока он её не видит.
Но в тот момент он обернулся. Как-то резко. И вдруг замер, глядя на них. На нее.
У Лизы руки взмокли под перчатками, а сердце в горле затрепыхалось.
***
Он обернулся на шум, и в первый момент показалось, что ослеп. Только потом, сфокусировав взгляд, смог разглядеть девушку в белом платье. И ослеп снова.
Однако… Бешенство потихоньку стало разгораться в груди, потому что ситуация повторялась. Снова, как в тот раз, Олежек Серов смотрел ему в глаза и накрывал своей ладонью её руку. И кривил губы. Вызывающе, бл***, улыбался.
Мериться решил, у кого больше? Намекает, что у них что-то есть?
Пох***! Эта упакованная в километры кружев снежная королева принадлежала ему. Марк вдруг почувствовал, как что-то злое и горячее ворочается в груди и нехорошо усмехнулся, глядя Олежке в глаза. Как бы говоря:
- Это. Мое. Убери руки, мальчик.
И пошел навстречу.
А сзади снова шум, странные вскрики, гомон. Марк просто затылком почувствовал опасность и инстинктивно обернулся. Ну конечно! Конечно! Бл***!!!
С другой стороны по проходу, победно улыбаясь, шествовал младший из братьев Серовых Роман под ручку с Ириной Дягилевой.
Глава 30
И вот тут шум стих. Вся эта свора мгновенно затаилась, почуяв ТО, ради чего они здесь собрались.
Жрать.
Марку показалось, что глаза заволакивает красной мутью от желание размазать Серова младшего, а красивую тонкую шейку Ирины просто пережать двумя пальцами. С его точки зрения этот миг длился бесконечно долго. На самом деле, он обернулся на ходу, даже не сбился с шага.
Это внутри ревело дикое пламя, а внешне он почти не изменился в лице.
В этот момент Марк не мог видеть, как хозяин дома заступил дорогу Роману и глазами указал ему и его гостье место в толпе. А потом с улыбкой обернулся к гостям, как будто ничего не произошло. Он просто шел к цели.
Взять СВОЕ. Взять обещанный кусок бизнеса и прилагавшуюся к нему девушку, упакованную в ворох белоснежных кружев. Которая сейчас смотрела на него как на пустое место.
От досады и ощущения, что облажался, хотя по сути ничего не сделал, у Марка челюсти свело. Надо было просчитать все заранее! Подстраховаться.
Беспечный идиот, бл***.
Допустил, чтобы обиженная баба из мести выставила его на посмешище. Что бы он сейчас ни сказал и не сделал, он уже проиграл. Он видел это в глазах девушки в белом платье, и это почему-то сильно ранило и взбесило мужчину.
Плевать было, что лыбился Олег, девушка теперь казалась просто неживой. Безразличный застывший взгляд, словно она где-то за тридевять земель, а он так, досадная помеха созерцанию и медитации. Вот что стирало нах*** всю самооценку и разъедало его самолюбие как кислотой.
