− …участились случаи пропажи людей, − уловили они фразу. – Одновременно вместе с этим, − продолжала ведущая беспристрастным голосом, − в разных частях мира стали обнаруживать двойников, практически клонов, как исчезнувших, так и не пропадавших граждан, причем, в некоторых случая число этих двойников достигало нескольких десятков.
Со своими двойниками, ни упомянутые люди, ни их родственники ранее знакомы не были, более того, сведений о наличии у них близнецов так же не поступало. Получить какую-либо информацию от внезапно появившихся людей невозможно, поскольку всех их объединяет один и тот же диагноз: диссоциативная амнезия. Стоит отметить, что расстройство такого типа возникает, как правило, вследствие сильнейшей эмоциональной травмы.
На данный момент инциденты с пропажей одних и внезапному появлению других людей произошли более чем в сорока городах России. Ситуация в небольших населенных пунктах, а также общая статистика по миру пока неизвестны. Ведутся многочисленные расследования.
***
− У каждого человека есть клоны… − рассуждал Дмитрий по пути домой. – Как цинично шутит над нами Мультивселенная, учитывая тот факт, что на Земле в нынешний век мы и без того являемся копиями друг друга. Стоит только мне выйти на улицу, я встречу таких же, как и я, мужиков, одетых в тряпье тех же марок, спешащих по таким же срочным делам, а потом − домой, к таким же женщинам, как моя. И все эти люди, так же, как и я, работают с утра до ночи, уходят из дома затемно и возвращаются по темноте, годами не видя ни своих друзей, ни возлюбленных при солнечном свете. И ведь каждый из нас считает себя уникальным, с неповторимым складом ума, с необычной работой или отношениями, не такими, как у всех… Ощущение уникальности, видимо, необходимо нашему виду для выживания, но я бы, пожалуй, все-таки не обольщался. Как ни крути, все мы – клоны друг друга. Идентичность наша поддерживается и усугубляется массовой культурой, масс-маркетом и доступностью информации, в частности, через интернет. И отовсюду с особой настойчивостью до нас доносятся слова: «Ты уникален, ты неповторим, ты один такой! Слушай нас, делай то, что мы тебе скажем, носи шмотки, которые мы сошьем, слушай музыку, которую мы вложим в твои уши, смотри то, что мы тебе покажем, даже если тебе это не по нраву…. и ты станешь еще более самобытной личностью, а твой внутренний мир обогатится до краев».
А может, врыв действительно нужен, чтобы очистилась эта несчастная Мультвселененная, будь она сто раз неладна? Не знаю, как в других мирах, но в нашем стало слишком много мусора.
Так странно ощущать, что тебя скоро может не стать. Почему-то мне не страшно. Только очень одиноко. Хорошо, если бы она оказалась сейчас дома.
Глава 8
Местоположение: 2
Дата: четверг, 24 января 2013 г.
Подходил к концу четвертый день с тех пор, как она исчезла. За это время солнце успело четыре раза описать дугу над горизонтом, с каждым новым рассветом из-за сложных атмосферных явлений принимая новый цвет. Сейчас же, в момент оранжевого заката, его лучи, распластавшиеся между приземистых блочных пятиэтажек спального района, были особенно прекрасны. Не менее красивым и величественным был тот миг, когда солнечный диск начал опрокидываться в морскую воду – ведь именно морским берегом заканчивался этот район, а рассекавшая его дорога упиралась прямо в набегающие волны. Из-за такого соседства пятиэтажки уже в течение многих лет стояли обветренными, а их стены покрывал соляной налет, напоминающий белую накипь.
Сегодня море было неспокойным. Подсвеченное оранжевым, оно ярко рябило вдали. Частный сыщик Лазарь Полуночник долго не мог налюбоваться этим зрелищем, стоя у окна съемной квартиры. У себя дома он был лишен этого удовольствия – там окна выходили на глухую стену соседнего дома. Наконец он со вздохом задернул пыльный тюль, уселся в продавленное кресло, некогда порванное каким-то домашним животным, оправил сюртук, закинул ногу на ногу и позвал одного из своих помощников:
− Вакей! Принеси мои сигары с кухни.
Через минуту в дверях показалась скособоченная фигура, которая передвигалась крайне медленно, подволакивая ноги и тяжело переваливаясь. При этом Вакей распространял вокруг себя сладковатый трупный запах, а звуки, которые он издавал, напоминали то хрюканье, то стоны.
− Спасибо, давай сюда, − сказал Лазарь, протягивая руку.
Передав сигары, Вакей замотал головой, довольный, что угодил своему другу. Лазарь, и вправду, по-дружески любил этого мертвеца, волею судьбы, возвращенного к жизни. Точнее, ожить его заставила не только судьба…
В это время на кухне гремели посудой еще два таких же мертвых увальня, Матвей и Евсей, пытаясь соорудить для детектива ужин, состоящий из пельменей и других нехитрых продуктов, купленных в дешевом магазине за углом. Сами они в такого рода питании не нуждались, их интересовала несколько иная пища. Ее они добывали по ночам, деликатно скрывая сей факт от Лазаря, чтобы лишний раз не шокировать человека.
Нанимая когда-то давно эту троицу себе в помощники, детектив сперва навел справки об их прошлом и выяснил, что при жизни все они были работниками Хорьей фабрики, а теперь представляли собой не что иное, как отработанный материал этого предприятия, пусть и человеческий.
Например, Вакей − самый коммуникабельный из их троицы, единственный, кто не утратил до конца навыки речи – имел в центре груди огромную черную вмятину. Ее он получил во время строительства нового корпуса фабрики, когда неквалифицированный экскаваторщик при повороте не заметил рабочего Вакея и придавил его к стене ковшом. Несчастному проломило грудную клетку, но зато ему посчастливилось умереть мгновенно. Второй из помощников – Евсей, был из низшей обслуги, в рядах которой царили нищета, грязь и болезни, поэтому еще при жизни кисти его рук были сильно изуродованы лепрой, умер же он от осложнений, которые эта болезнь дала на внутренние органы. Матвей – третий мертвец – не имел головы на плечах, в прямом смысле этого слова. Он утратил ее вследствие смертной казни, к которой был приговорен, якобы, за уклонение от трудовых обязанностей. Теперь же отделенную от туловища, но все еще не утратившую свой функционал голову ему приходилось либо носить за волосы, либо, когда нужны были свободные руки, пинать впереди себя во время ходьбы.
До сих пор необъясненным оставался тот факт, что смертность на предприятии резко возросла с приходом на руководящий пост Асфикса Асфиксеевича.
Закурив сигару, Полуночник потянулся за телефонным аппаратом с круглым наборным диском, взял его и поставил себе на колени, однако набрать номер он так и не успел, поскольку с кухни донесся резкий звук бьющейся посуды.
− Сколько еще вам повторять, − простонал Лазарь, и Матвей с Евсеем на кухне виновато зарычали, − в этой квартире все вещи – чужие, поэтому нельзя ничего портить!
Эту безумно грязную и пропахшую клопами хрущевку, в которой любая поверхность на ощупь казалась липкой, Лазарь снял несколько дней назад. Сделал он это специально, чтобы быть поближе к месту поисков пропавшей девушки, Аделаиды Чевенгур, которая жила с родителями в этом районе. На данный момент расследование очень замедлилось, и тормозило его, по большей части, то, что ее любовник, Карп, с которым девушка изредка встречалась в тайне от мужа, и с кем она провела последнюю ночь перед исчезновением, отказывался идти на контакт. Точнее, один раз, когда Лазарь впервые позвонил ему, мужчина взял трубку, ответил, что такой девушки не знает и убедительно попросил оставить его в покое, после чего резко прервал разговор. Однако Полуночник был неумолим и продолжал звонить ему весь вчерашний и сегодняшний день, в надежде все-таки получить от Карпа больше информации.
