– Что?!
– Я знаю, что, когда ты был со мной в постели, ты думал о ней, – быстро продолжала Полли, собираясь высказать ему все, пока смелость не оставила ее. – Я… я должна была остановить тебя, но…
– Но было легче представить на моем месте Бернстайна, – резко отозвался Маркус.
Полли покачала головой.
– Нет. То, что я говорила тебе по поводу Фила, – это правда, Маркус, он никогда не был для меня кем-то, а только перспективным работодателем.
– Но Сюзи говорила…
– Меня не интересует, что говорила Сюзи, – перебила его Полли. – Я никогда не испытывала к Филу ничего, кроме дружеских чувств, и никогда не хотела с ним интимных отношений…
Маркус взглянул на нее.
– Тогда почему?..
– Я думаю, нам нужно забыть все, – торопливо предложила Полли.
– Забыть? Забыть наиболее важные, самые лучшие часы моей жизни? Ты понимаешь, что ты говоришь? Я годами ждал, чтобы ты взглянула на меня… захотела меня… дотронулась до меня так, как ты это делаешь… и если ты думаешь, что я забуду хоть одну секунду того наслаждения, какое ты мне подарила… Я знаю, ты не любишь меня, Полли; я всегда знал это. Господи, сколько раз за эти годы я пытался разбудить в тебе ответные чувства, пробиться сквозь стену твоего равнодушия. Любовь к тебе давно сделалась основой моей жизни.
Любовь – к ней?
– Ты любишь меня?.. – У Полли перехватило дыхание.
Маркус в недоумении посмотрел на нее.
– Полли, ты что, так ничего и не понимаешь? Я люблю тебя. Я полюбил тебя с первого мгновения, когда увидел. Я находился рядом с тобой, когда ты рожала Брайони, это было для меня незабываемое переживание! Мне всегда хотелось, чтобы Брайони была моим ребенком. Я хотел иметь ребенка от тебя.
– Хотел? – недоверчиво спросила его Полли, затаив дыхание. – Ты действительно этого хотел?
– Да, – искренне сказал Маркус, пытаясь понять, что последует за ее словами, а когда понял, бросился к ней, заключил в объятия, сжал так, что она прошептала:
– Маркус, мы не должны… Только не здесь, нас могут увидеть.
– Мне наплевать на всех, кто нас увидит, – бросил Маркус, целуя Полли. Когда он почувствовал, что ее губы отвечают, он хрипло согласился: – Да, пожалуй, некоторое уединение не помешает.
– Прекрасная идея, – согласилась Полли и, поколебавшись, пошла к лестнице.
– У меня есть идея получше. – Он взял ее за руку и потянул к двери.
– Куда ты меня ведешь?
– Домой, – ответил Маркус и нежно добавил: – Я вас обоих веду домой.
– О! – Полли порозовела.
Он открыл машину.
– Или я не так понял твое замечание?
– Нет, так, – подтвердила Полли. – Конечно, я пока еще не совсем уверена, но…
Всю последнюю неделю она плохо себя чувствовала по утрам и была настолько уверена в своем состоянии, что позвонила врачу выяснить, не окажут ли вредного влияния на зарождающуюся в ней новую жизнь таблетки, которые он ей прописал.
День за днем Полли собиралась сделать соответствующий тест. Все симптомы были налицо. Но мысль о том, что другая женщина тоже вынашивает ребенка Маркуса, – женщина, которую, как Полли думала, он любит, – удерживала ее от последнего шага. Ночью, страдая от бессонницы, она думала, что у нее за судьба, если ее дети остаются без отцов?
– Господи, как отреагирует Брайони? – говорила Полли Маркусу через несколько часов, лежа в его объятиях.
Он вначале сомневался, можно ли ей сейчас заниматься сексом, но Полли убедила его, что нет никакой опасности, и, не стесняясь, добавила:
– Я так хочу тебя, Маркус. Все это так ново для меня… я никогда прежде не знала… Мы с Ричардом… я была тогда девочкой, а он мальчиком… Нас связывали хорошие отношения, но была ли это любовь… Это была просто тень того, что я испытываю к тебе. Не могу поверить, что мы с тобой так глупо себя вели и потеряли столько лет. Я была уверена, что ты меня не любишь, ты так скептически ко мне относился.
– Так скептически, что не мог выпустить тебя из виду, не обращая внимания на собственную жизнь!
– Я думала, что ты делаешь это из-за Брайони.
– Я люблю Брайони, – сказал ей Маркус. – И всегда буду любить. Хорошо бы у нас был мальчик, Полли, но не потому, что я разделяю желание Бернстайна основать династию, а потому, что Брайони всегда вызывала у меня особые чувства. Я не смогу полюбить другого ребенка больше, чем я люблю Брайони. Другая дочь, вторая дочь, – подчеркнул он с легкой улыбкой, – будет чувствовать, что она вторая, тогда как сын…
– О, Маркус, не могу поверить своему счастью… Неужели все это случилось благодаря Сюзи и Филу? Как тебе пришло в голову, что мне может нравиться Фил?
– А как тебе могло прийти в голову, что мне нравится Сюзи? – улыбнулся в ответ Маркус.
– Но ты предполагал, что я чувствую, когда?..
– Когда мы занимались любовью? – продолжил за нее Маркус. – Я знаю, что ты реагировала только на меня. Господи, я знал это, но не собирался этим пользоваться… Как мне хотелось выкрасть тебя, спрятать где-нибудь и не выпускать из постели, пока ты не сдашься и не скажешь, что любишь меня.
– Ты действительно хотел это сделать? – У Полли округлились глаза от удивления.
– Ну, не совсем так, – согласился он. – Но я всегда представлял себе, как мы живем с тобой вместе. Хотя, честно говоря, я не видел способа осуществить это.
– Брайони будет поражена. Она хотела, чтобы ты женился на Сюзи, – сообщила ему Полли.
– Ммм… она ошиблась, не так ли? Брайони предупредила меня, что ты в опасности, что собираешься сделать глупость, сойдясь с Бернстайном, и попросила меня следить за развитием событий, потому что боялась за тебя…
– Она? – возмутилась Полли. – Вот откуда у тебя возникла идея, что у меня кризис среднего возраста. Ну-ка, подожди, пока я позвоню ей…
* * *
– Брайони, дорогая, как замечательно! Мы… я не ожидала, что ты приедешь домой на эти выходные, – сказала Полли, встречая дочь.
Не то чтобы она была не рада ей, но они с Маркусом хотели заняться покупками для ребенка, который должен появиться на свет, а потом поужинать, чтобы отпраздновать свое будущее. Они уже решили устроить тихое семейное торжество, а не пышную свадьбу, и Полли подозревала, что сегодня вечером Маркус собирался преподнести ей обручальное кольцо, нечто старомодное и не слишком обязательное в их положении, но это казалось Полли очень трогательным.
Они сейчас точно знали, что Полли беременна. Маркус витал на небесах от счастья и так заботился о ее здоровье, что Полли была поражена.
Она… они… все собирались сказать об этом Брайони, но нужно было время, чтобы найти верные слова, верный способ.
