Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
До таких глупостей я не дошел. Позволю себе не слишком приятное отступление от темы, но все-таки расскажу. Моя знакомая, студентка-медичка, пообещала мне, что если я познакомлю ее с Брэдом Питтом, то она позволит мне помогать ей при вскрытии трупов в анатомичке. Она таки познакомилась с Брэдом Питтом, а я целую ночь помогал ей вскрывать тела покойников для того, чтобы первокурсники могли их изучать. Наш третий по счету покойник был шестидесятилетним врачом. У него оказалась мышечная масса и телосложение двадцатилетнего юноши, но когда мы вскрыли ему грудную клетку, обнаружилось, что сердце у него размером с голову. Я придерживал края разреза, а моя подруга заливала внутрь формалин до тех пор, пока не всплыли легкие. Подруга посмотрела на его поразительно огромное сердце и в равной степени поразительно огромный член и сказала мне: «Тестостерон». Принимаемый долгие годы.
Она показала мне проводки и кардиостимулятор в груди покойного и пояснила, что у того случался инфаркт за инфарктом.
Примерно в то же самое время в одном национальном журнале по бодибилдингу на последних страницах время от времени начали публиковаться небольшие статьи. Они были не в каждом номере, но в каждой из них содержался биографический очерк звезд бодибилдинга, начиная с 1980-х годов. Это были парни, на которых Эд и Билл так хотели походить. Раньше эти красавчики позировали перед фотографами и в своих интервью клятвенно заявляли, что их щедро одарила природа, а они лишь правильно распорядились этим подарком, упорно тренируясь и никогда не принимая стероидов. Они клялись в этом. В более поздних статьях эти же люди выглядели бледными тенями себя былых, измученные проблемами со здоровьем, которые варьировались от диабета до рака. И они признавались, что принимали стероиды и гормональные препараты, способствующие росту мышечной массы.
Я обо всем этом знал и все-таки прыгнул в пропасть.
Друзья не стали меня останавливать. Лишь посоветовали больше употреблять богатой белком пищи, чтобы как-то оправдать прием выписанного мне препарата. Однако я не стал покупать десятифунтовые пачки яичного белка. Не стал забивать холодильник рядами упакованных в фольгу цыплят без костей и кожицы и печеного картофеля, как это делали Эд и Билл. Они набирали для каждого стероидного цикла столько продуктов, что их, казалось, должно хватить на полуторамесячную осаду крепости. Я не был таким фанатом бодибилдинга.
Я просто принимал маленькие белые таблетки и занимался своими делами, пока в один прекрасный день, принимая душ, не заметил, что у меня потихоньку исчезают яички.
Что ж, извините. Я пообещал многим друзьям, что до этого дело не дойдет, однако оказался перед таким поворотным пунктом. Когда старые добрые гусиные яйца уменьшились до размеров шариков для пинг-понга, потом до морской гальки. И вот приходит момент, когда врач спрашивает, не нужен ли тебе еще один рецепт на анадрол, и тебе уже легко сказать «нет».
Ты выглядишь потрясающе, ты красив и энергичен, накачан и ловок, ты выглядишь гораздо мужественнее, чем прежде, однако в другом отношении утрачиваешь эту самую мужественность. Становишься лишь бледным подобием настоящего мужика.
Кроме того, если и дальше вести такой образ жизни, то скоро начинаешь чувствовать, как радость по поводу груды мускулов начинает идти на убыль. Сначала это даже забавно, такое впечатление, будто ты — обладатель обветшалого викторианского особняка, украшенного дешевой мишурой; но после первых двух недель необходимость постоянно формировать собственное тело постепенно начинает казаться сущим адом. Я не мог отправиться куда-нибудь, где не было бы спортивного зала. Мне каждый час требовалась богатая белком пища. Дело доходит до того, что в один прекрасный день вся эта затея неизбежно оборачивается полным крахом.
Мой отец мертв. О Билле и Эде я уже говорил. Сам я стремительно терял веру в реальность, это материальное дерьмо. Материальное, тленное дерьмо. Я написал книгу, надуманную книгу, и она принесла больше денег, чем мне когда-либо удавалось заработать за реальную работу. У меня возникло окошко во времени, целых тридцать свободных дней. Свободное время между моими обязательствами как автора книги и началом съемок «Бойцовского клуба». Это был своего рода тридцатидневный эксперимент, усовершенствованная, современная версия джеклондоновских приключений, упакованная в маленькую коричневую бутылочку.
Я спрыгнул в пропасть, потому что это было приключение.
И эти тридцать дней я ощущал полноту жизни. До тех пор, пока у меня не кончились крошечные белые таблетки. Ощущение временной постоянности. Полной и независимой от всего. От всего, за исключением анадрола.
Та женщина в Сакраменто, которая много лет назад устраивала для своих гостей пикник с барбекю, она сказала: «Твои друзья — психи».
Стоявший возле бассейна мужчина баюкал колючий скелет кактуса, символ своей мужественности, а женщина продолжала смотреть на клочки «шерсти пумы», которые я состриг с головы Эда. Эд и Билл, накачанные, в одних майках, зашагали вперед по дороге и вскоре исчезли из виду. Где-то в темноте бродила та самая пума. Или какие-то другие пумы.
Хозяйка сказала:
— Зачем мужчинам нужны все эти глупости?
«Пока у Америки есть неосвоенная территория, — любил повторять Томас Джефферсон, — американским неудачникам и авантюристам всегда будет куда пойти».
Сегодня Эд и Билл являют собой малоприятное зрелище, но в то лето, чувак, они действительно смотрелись круто. Славное качание… мой отец… анадрол… все это кажется совершенно нереальным. Легендой. Вымыслом.
Да, что касается неосвоенной территории, вполне может статься, что это сказал вовсе не Томас Джефферсон, но вы меня все равно поняли.
А пумы будут всегда бродить где-то поблизости. Это так по-женски — думать о том, что жизнь должна длиться вечно.
Жестянка с людьми
Вы уходите в море усталым. После того, как вы драили и красили корпус подводной лодки, загрузили запас провизии, заменили оборудование, обеспечили себя запчастями; после того, как получили авансом часть жалованья и, возможно, внесли вперед квартплату за те три месяца, пока вас не будет дома, после того, как уладили все свои дела и оставили распоряжения типа «продавать» вашему брокеру, распрощались с семьей у ворот базы ВМФ в Кингз-Бэй, можете смело побрить себе голову, потому что к парикмахеру вы попадете еще очень и очень не скоро. Зато после всей этой суеты первые несколько дней пребывания в море покажутся вам удивительно спокойными.
Внутри «жестянки с людьми» или «трубы без окон и дверей», как подводники называют свой подводный дом, царит культ тишины. В спортивном зале все предметы покрыты толстым слоем черной резины. Между ними красные резиновые коврики. Офицеры и матросы носят теннисные туфли, а резиновая изоляция присутствует практически везде — от сантехнического оборудования до тренажерной бегущей дорожки; она везде, где металл соприкасается с металлом. Сделано это для того, чтобы избежать ненужных ударов, лязганья или дребезжания. На ножках стульев здесь надеты резиновые колпачки. После вахты слушать музыку можно только в наушниках. ПЛАРБ «Луизиана» (SSBN-743) покрыта изоляцией, чтобы не стать добычей неприятельских гидролокаторов и остаться невидимой, — любой громкий звук, произведенный ею, может быть услышан гидроакустиком, который занимается прослушиванием глубин в радиусе двадцати пяти миль.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
