(например, затронутыми в них проблемами представительного правления, централизации и т. п.). О последнем сочинении современник писал. «Книга Токвиля имела четырнадцать изданий, была прочитана всею образованной Европой и долго пользовалась первостепенным авторитетом между публицистами всех наций» (см.: Благосветлов Г. Е. Токвиль и его политическая доктрина // Сочинения Г. Е. Благосветлова. СПб, 1882. С. 158). Ср. также с ироническим определением Токвиля как «популярнейшего из публицистов в наших усадьбах», данным ему Щедриным в III главе «Дневника провинциала в Петербурге» (Отеч. зап. 1872. № 3) — Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч.: В 20 т. М., 1970. Т. 10. С. 327. О широко популярном в России 1840-х годов французском романисте-бытописателе Ш. Поль де Коке (Paul de Kock, 1793–1871) см.: наст. изд. Т. 1. С. 441; об отношении Достоевского к его творчеству — там же. Т. 2. С. 549–550. См. также выше, с. 731.
21
С. 20–21. …как страдальцу науки — как о ссыльном страдальце… — Возможно, что слово «страдалец» здесь употреблено по ассоциации с названием одноименного раннего стихотворения Грановского, напечатанного в «Дамском журнале» за 1828 г. (апр. № 8. С. 87–89). Возможно также, что Достоевский откликается на слова Герцена, писавшего в «Былом и думах» о Грановском как о «глубоко настрадавшемся человеке» (см.: Герцен А. И. Собр. соч.: В 30 т. М., 1956. Т. 9. С. 128). Возможно, что именно Грановского имел Достоевский в виду, когда писал во „Введении к «Ряду статей о русской литературе»“: «Были и у нас высокочистые сердцем, которым удалось высказать горячее, убежденное слово <…> не складывали рук и действовали как могли <…> Они были невинны и простодушны, как дети <…> и умерли наивными страдальцами» (XVIII, 59).
22
С. 20–21...в самом конце пятидесятых годов — явились и какие-то сопровождавшие их идеи, и, главное, в чрезмерном количестве. — Один из пунктов объявления об издании «Современника» на 1859 г. гласил: «…применение к нашему быту тех идей, которые уже выработаны в общественных науках и в современном быте народов на Западе» (Современник. 1858. № 11. Ноябрь).
Адвокат К. К. Арсеньев писал о конце пятидесятых годов как о «времени наибольшего распространения радикальных учений», совпадающем «с периодом ожидания реформ, с тем периодом, когда осужденные в принципе учреждения — крепостное право, закрытый канцелярский суд, цензура, полновластие администрации в делах земского и городского хозяйства — не успели еще уступить место новому порядку» (Вестн. Европы. 1871. № 11.C. 287). В этой же статье автор цитировал приговор Верховного уголовного суда по процессу тайного общества 1866 г., в котором говорилось: «Судебным следствием обнаружено, что еще в 1863-м году составился в Москве кружок из молодых людей, зараженных социалистическими идеями; впоследствии эти люди начали делать усилия для распространения и осуществления своих идей на практике; с этой целью они начали устраивать школы и различные ассоциации, как-то переплетное заведение, швейною, основали общества переводчиков и переводчиц и взаимного вспомоществования» (там же. С. 297). Анонимный корреспондент «Голоса», говоря об идеях, проникших в русское общество из французской и немецкой литератур, сокрушенно писал: «Мы не имеем возможности определить в газетной статье, какого рода идеи почерпались нами у Канта и Фихте, но не можем не указать на наше время. Какие французские материалисты, спросим мы, действовали на умы нашей современной молодежи так разрушительно, как Фейербахи, Бюхнеры и подобные им немецкие ученые? Откуда пришли те нелепые идеи о жизни, душе и человеке, которые вскружили голову нашим молодым людям и погубили столько свежих сил, как не из лекций и книг этих многоученых немцев? Не у Бюхнеров ли и Молешоттов заимствованы курьезные понятия о том, что человек есть только одна из форм действующей природы, отличающаяся от животных одним высшим развитием; что мысль не что иное, как механическое последствие организма; что единственная цель нашей жизни — наслаждение; что у женщины мозга меньше, чем у мужчины, следовательно, она обречена на низкое существование; что негр от природы ниже белого и оттого черная раса осуждена на вечное рабство, и проч., и проч.» (Голос. 1870. 17 (29) ноября. № 318).
23
С. 21...заграничные запрещенные издания и даже начавшиеся тогда прокламации… — Имеется в виду ряд революционных изданий (прокламаций и книг), отпечатанных в Лондоне вольной русской типографией, которая была основана Герценом в 1853 г. Исследователь пишет: „…«нелегальщина» шестидесятых годов началась с небольшого листка «Великорус», № 1, разбросанного кое-где в Петербурге, а вскоре и в Москве, в июле 1861 г.“ (см.: Лемке М. К. Очерки освободительного движения «шестидесятых годов». Пб., 1908. С. 350). Достоевскому были известны упоминавшийся выше сборник под редакцией Н. П. Огарева «Русская потаенная литература XIX столетия», а также «Полярная звезда» и «Колокол» (см.: Гроссман Л. П. Библиотека Достоевского. Одесса, 1919. С. 18). О «начавшихся тогда прокламациях» Достоевский писал в «Дневнике писателя» за 1873 г.: „Однажды утром я нашел у дверей моей квартиры, на ручке замка, одну из самых замечательных прокламаций изо всех, которые тогда появлялись; а появлялось их тогда довольно. Она называлась «К молодому поколению». Ничего нельзя было представить нелепее и глупее. Содержания возмутительного, в самой смешной форме, какую только их злодей мог бы им выдумать, чтобы их же зарезать. Мне ужасно стало досадно и было грустно весь день“ (XXI, 25).
24
С. 21. Затем кто-то напечатал, что он уже умер, и обещал его некролог. — Возможно, что здесь Достоевский откликается на факт, по-видимому широко известный и касавшийся А. Д. Галахова, который в 1849 г вынужден был поместить следующее объявление: «А. Д. Галахов жив и здравствует в Москве, деятельно работая над своими хрестоматиями…» (Отеч. зап. 1849. № 2. «Смесь». С. 259). Этот факт всплыл в 1860 г в «Современнике» в связи со слухами о гибели «Свистка». Автор «Предуведомления» писал: «Прискорбно, конечно, объявлять, что я, дескать, жив, и, сколько мы помним, в русской литературе только Алексею Дмитриевичу Галахову пришлось однажды сделать такое объявление» (1860. № 3. «Свисток». С. 2). Вообще случаи объявления живого лица умершим были нередки. Так, в фельетоне «Голоса» сообщалось: «По обыкновению, газеты откопали всех умерших 1864 года: даже, по рассеянности, они похоронили некоторых современников, получивших отсрочку..» — Голос. 1865. 2 янв. № 2.
25
С. 22...прежние литературные знаменитости — льнули ко всемуэтому новому сброду и позорно у него заискивали. — Этой фразой открывается в романе серия намеков на Тургенева. Как известно, в 1860-е годы, особенно в связи с выходом романа «Отцы и дети», раздавались голоса об «устарелости»
