В воздухе снова повисла тишина. Мужчины смотрели друг на друга и молчали.
— Надо уточнить, дошел Имеющий Право до цели или нет, — предложил Будимир. Все посмотрели на него.
— Устами младенца глаголет истина, — улыбнулся Сухов-старший. — Однако учтите, после того как мы забрали у Дуггура меч и «умертвие», он из кожи вылезет, чтобы нас ущучить.
— Отобьемся, — хладнокровно сказал Такэда. — У нас теперь три меча и кое-что помощней.
— «Умертвие» же не работает.
— Я имею в виду мозги.
— По части мозгов я — пас, — вздохнул Никита. — Только на молодежь надежда.
Ростислав засмеялся. Ему нравилась легкая пикировка старых друзей и отличительная черта их характеров — не унывать ни при каких обстоятельствах.
— Как мы будем действовать?
— Как обычно — вызывать магических помощников. Отыскать хрон Уицраора, из которого он строит Мост через Суфэтх, могут только они. Даром мы их, что ли, спасали?
— Положим, спасли их они, — кивнул японец на Ростислава с Будимиром.
— Так было задумано, — отмахнулся Никита. — Этот сценарий не менялся тысячи лет, и я подозреваю, что он разработан Создателем Веера. Когда Шаданакар нуждается в защите, срабатывает некий Закон охраны основных этических норм, и самый ответственный исполнитель начинает собирать команду, искать союзников и помощников. Одно то, что нам удалось освободить магов, стоящих на стороне этого Закона в разные времена, говорит о правильности нашего выбора.
— Тебя сложновато отнести к разряду ответственных исполнителей, — заметил Такэда ровным голосом.
— У меня было трудное детство, — парировал Сухов-старший. — И еще более трудная юность. Но я все-таки смог изменить карму. Как говорил один древний мусульманский поэт:
Я только сын Аллаха, я не Бог.
Но я достичь своей вершины смог[106].
Он подумал и добавил:
— Теперь ваша очередь.
— Я стар для этого, — хмыкнул Такэда. — Но у нас есть неплохая замена — капитан Светлов, который, судя по всему, идет верной дорогой, и наш Дим-Избавитель. Я очень на них надеюсь.
— Слава, прояви инициативу, — посмотрел Никита на Светлова.
— Я предлагаю вызвать Усыню, — сказал Ростислав. — Он помогал нам только один раз и не устал так, как Волк и Сокол.
Сухов-старший вопросительно поднял брови.
— Усыня — это Сом Сомов, — сказал Будимир. — Он живет здесь, на Олирне. Но вряд ли он так же свободен, как Вольх или Рамаг. Его стихия — вода.
— Тогда решай сам.
— Давайте вызовем Рамага, он старший среди зооморфов и знает о Шаданакаре больше.
— Хорошо. — Ростислав сосредоточился, ушел в «саммай» и позвал звучным голосом, нараспев: — Рамаг, приди!
С минуту ничего не происходило, даже ветер перестал шевелить вершины деревьев вокруг избы Ягойой. Затем над центром поляны, поросшей желтой пожухлой травой, возникло тусклое стрельчатое сияние, и с тугим хлопком из этого сияния вылупилось тело огромной серебристо-белой рогатой птицы.
Рамаг взмахнул крыльями так, что воздушная волна шатнула людей, и сел в траву. Янтарно-желтые глаза его были полны терпеливой грусти.
— Приветствую Избавителя и честную компанию, — послышался его характерный — посвистывающий и клекочущий — мыслеголос. — Рад убедиться, что вы здоровы и вместе. Чем могу служить?
— Мы знаем, что ты устал и, наверное, еще полностью не восстановился, — сказал Никита. — Однако без твоей помощи нам не обойтись. Слышал ли ты что-нибудь о маге по имени Имеющий Право Решать?
Сокол Соколов повесил голову, как это делает задумавшийся человек.
— Если память мне не изменяет, он является одним из воплощений Соборной Души Веера. Иногда его называют «богом данного мгновения». Я знавал одного человека по имени Александр, которого тоже называли «богом данного мгновения». И он тоже являлся инкарнацией Соборной Души Шаданакара. Но я также точно знаю, что Имеющий Право Решать — не человек.
— Соборная Душа Веера может проявляться одновременно в миллионах существ, живущих в мирах Шаданакара.
— Возможно, не спорю. Я об этом не подумал. Еще вопрос: что ты знаешь о судьбе Имеющего Право Решать?
— Ничего, — лаконично ответил Сокол Соколов. Мужчины обменялись взглядами.
— Печально, — огорченно пробормотал Никита. — Похоже, мы в тупике, господа.
— Что случилось?
— Дело в том, что Имеющий Право является первоидущим по пути Избавителя Веера, и если он погиб, у нас не остается выбора, как продолжить этот путь.
— Разве этот юный маг — не Избавитель? — Рамаг кинул на смутившегося Будимира просиявший симпатией взгляд.
— Избавитель, — подтвердил Такэда, — но… как бы это поточней выразиться… запасной, что ли. Расчет светлых иерархов Веера опирался на возможности Имеющего Право. Но, судя по тишине Веера, точнее, по отсутствию каких-либо сведений о его подвигах, он не дошел до Моста через Суфэтх.
— Минуту, кажется, я начинаю понимать… Еще до вашего появления на «лестнице» Шаданакара мне пришла весть о какой-то великой битве у границ Болота Смерти. Но кто с кем воевал и чем закончилась битва, я не знаю.
— Я подозревал, что закончится все хреново, — сказал Такэда меланхолически. — Битва — это почти всегда агония, провал операции. Все-таки мы не смогли оттянуть на себя погоню, и она достала Избавителя номер один.
— Не факт, — качнул головой Сухов-старший.
— Я хотел бы ошибиться.
Стало тихо.
Сокол Соколов терпеливо ждал решения людей, посматривая то на одного, то на другого.
— Надо идти туда, — сказал наконец Никита. — Не знаю куда. Может быть, Имеющий Право еще жив и мы поможем ему. Возражения есть?
Ответом ему было молчание.
Хотя возражения у Ростислава были и вполне объективные, но высказывать их вслух он не стал, понимая, что его слова могут быть истолкованы превратно.
— Поскольку хронопередатчик Ягойой сдох, надо искать транспорт. Дим, у тебя случаем не осталось яиц бабы Домны?
— Мы потеряли кошелку с кляцей на Хаббарде, — виновато шмыгнул носом мальчишка. — Оставалось два яйца, но мы их использовали.
— Жаль. Придется-таки вызывать Вольха.
— Я помогу вам, — вмешался в разговор нахохлившийся Сокол. — Хрон, где произошла битва неведомых мне богатырей, располагается у самого Края Тьмы, в двух переходах от мира, где обитает крайняя ветвь моего рода. Я отнесу вас туда, а Держатель хрона переправит вас дальше.
— Но ты же еще не совсем здоров.
