разных сочетаниях мне накрыли молниеносно, как за углом всё стояло. Я отметил, что тарелки были сделаны как из обожжённой глины, так и из дерева, и из хрусталя, и из камня. Пока я заедал слабость вкусняшками, боги по очереди рассказывали, какая культура какое блюдо изготовила и у кого конкретно они его потянули. Я благодарно кивал и обращал свой взор в сторону обворованных. Это было очень хорошее знакомство с моим миром и народами.
Людей в мире было уже довольно много, больше миллиона. Мои служилые боги поступили мудро и сразу разделили их на племена, после чего расселили по разным углам, далеко друг от друга. Сейчас эти племена уже умножились и соприкоснулись. Пока без конфликтов, но единый поначалу язык успел измениться у разных племён так, что они друг друга уже не понимали. Письменность была, но она тоже отличалась. Всё это грозило в ближайшем будущем большими войнами между племенами на уничтожение.
Мои служилые боги оказались умницами. Они научили людей и говорить, и заботиться друг о друге, и основам медицины, и уважению старших, и выборности вождей племён. Ввели единобрачие и запретили отнимать чужих жён. Научили племена обмениваться детьми, чтобы не было вырождения. Научили множеству технологий, практически всем, которые можно было научить, не применяя искусственные источники энергии. Даже ткацкие станки уже применяли. В качестве религии действовала религия бога Кота. В религии кроме основных заповедей заботиться друг о друге и не воровать существовала заповедь стремиться перестать быть животным и освоить контроль над животными желаниями. Бога изображали как кота у очага. Сыграло моё имя.
Мои боги имели мои знания примерно на уровне меня двадцатилетнего. А я тогда уже много чего знал…
Среди обычных людей я заметил вампиров и оборотней. Удивлённый, я спросил, как служилые могли позволить им существовать. Слуги меня не поняли, сказали, что вампиры и оборотни были в изначальном комплекте и они их выхаживали, как и всех остальных. Кроме того, у всякого вида должен быть ограничитель численности, а то мир будет не сбалансирован. Кроме того, оборотни первое время были не против людей, а очень даже помогали им выживать, в животном виде они были сильнее людей и это имело свои плюсы при встрече с крупными хищниками. Впрочем, многие оборотни до сих пор жили с людьми, дружили и считали себя частью человеческого мира.
Неожиданно.
У меня зародилась идея присоединить этот мир к отцовскому. Я спросил, как часто приходили люди через портал. Служилые боги меня не поняли. Они вообще не знали, что через портал можно ходить!
Мы перенеслись к исходному порталу моего мира, и я попробовал настроить портал на адреса известных мне миров и порталов. Не получилось ни с одним! Вот тут я сильно испугался. Это значило, что мы очень, очень, очень далеко от отцовского мира. Или вообще в другой Вселенной. Я попробовал набрать случайные адреса. Вообще никакой реакции.
Ладно, видали мы таких упрямых. Хорошо, что я знал, что отец в своё время создал искусственное пространство, в котором вырастил копию мирового дерева, на котором отображались все соседние миры. Мир Линдси тоже одно время был такой моделью. Особенность локального бога — ты можешь всё, если ты знаешь о том, что такая способность существует. Я знал, что можно создавать мир-модель. И знание, как его делать, пришло ко мне сразу, как только я задумался об этом.
Я организовал локальное пространство и перенёсся в него со своими богами, кто захотел. Захотели немногие.
Модель сработала, как ей положено, и начала отображать ствол мирового дерева, на котором было очень мало ветвей, а на ветвях было очень мало миров. Тем не менее, за несколько минут обнаружилось десять ветвей и два мира!
Я перенёсся в ближайший мир вместе с богами войны и правды. Богом локального мира был совсем маленький парнишка, совсем неразвитый. Он даже говорить не умел! Его локальные боги, похоже, считали, что их обязанности исчерпываются кормёжкой парня и танцами для его развлечения. Люди этого парня были ещё хуже. Животные, и не более того. Ужас.
Парень почему-то испугался меня и попытался убежать. Его служилые выстроились стеной, будто собирались защищать. Догонять не стал. Помахал ручкой, поулыбался издалека. Ладно, в другой раз побеседуем.
Идея найти отцовский мир и прилепить этот мир к нему умерла. Похоже, это надолго. Я подумал о Жи. Я видел, как её душу вынули из тела. Если она воплотилась, как предполагалось, то она освободится лет через шестьдесят — восемьдесят. Если вычесть моё пребывание в хрустальном репликаторе, у меня где-то пятьдесят лет на то, чтобы найти отцовский мир.
Пришлось заняться срочными делами своего мира. Я не стал заморачиваться и явился по очереди всем племенам в лёгком сиянии. Рассказал о том, что теперь их бог — заботник с ними, ещё рассказал им историю другого мира и про религию Бога-из-Огня. Пояснил, что Бог — Создатель любит своих людей, а я не совсем бог, а так, типа маленький папа с большими возможностями. Сказал, что я мог бы дать им сотни и тысячи лет для того, чтобы пережить развитие религии и все отклонения на своей шкуре, но что гораздо лучше учиться на чужих ошибках.
Дальше пришлось заниматься вечными проблемами — продовольствие, вода, модификация растений под условия нашего мира и отдельные климатические зоны… Несколько раз пришлось поприсутствовать на уголовных судах, которые проводили вожди племён, и внести свои коррективы с подпаливаниями молниями тех, кто вёл себя неуважительно, судил несправедливо или клеветал. Несколько законов посоветовал изменить. Народ должен был почувствовать тяжёлую руку реальной власти.
Когда меня стали звать на каждый уголовный суд, прошёлся по всем племенам ещё раз и предупредил, что по мелочам меня звать не надо, что свои дела они должны обделывать сами, но помнить, что я всё вижу.
* * *
За что мне это всё? Когда отец стал локальным богом, он к тому времени уже прошёл Преображение. А я даже не начал проходить.
Другие люди, ставшие локальными богами, долго мечтали о своём мире. А я даже не мечтал! Многие локальные боги мечтали заботиться о людях, развивать их и возиться с ними. Я же людей вообще не видел бы, кроме немногих друзей и возлюбленных, предпочитаю технику. А теперь приходится ходить за маленькими и подбирать все их ошибки.
Слабость. Слабость и неготовность. Это всё, что я сейчас чувствую.
* * *
Я не оставлял надежды найти родной мир. Сконструировал специальное устройство, которое должно было изучить
