– …сделал вид, что только что из библиотеки, – закончила Полина.
– А в этого придурка Марата Соня ни капельки не была влюблена! Мне бы она точно сказала! Да и вообще… Марат – павлин надутый, за ним полкласса бегает, но Соне он никогда не нравился! Ей, если хотите знать, другой… – Лиля прикусила губу, сообразив, что выбалтывает подружкин секрет.
– Ей нравился другой мальчик? – мягко спросила Полина.
Значит, он все-таки был, но только маме своей Соня о нем не сказала. Выходит, не доверяла настолько, насколько хотелось думать Полине.
Лиля внимательно, очень по-доброму посмотрела на нее и разгадала, поняла эту затаенную боль.
– Вы не думайте, он ей только самую чуточку нравился! – Девочка ласково тронула Полину за руку. – Про такое и говорить-то нечего. А если бы всерьез влюбилась, обязательно сказала бы вам.
– Спасибо тебе, малышка, – слово вырвалось само. Так Полина звала только дочку. На глаза снова навернулись слезы, пришлось сделать над собой титаническое усилие, чтобы опять не заплакать.
– Это Адель Гилязов. Соню с ним в ноябре за одну парту посадили.
Полина молчала, собираясь с мыслями.
– Но раз у Сонечки нашлись все эти сердечки и записи про Марата, то, получается, кто-то…
– Так я и говорю! Алик мог запросто подделать все это! Он знал, что все девчонки за Маратом бегают, вот и наляпал наугад, особо не заморачиваясь. А возможностей сфабриковать улики было сколько хочешь!
«Сфабриковать улики» – надо же! Полина невольно улыбнулась. Но в принципе это было похоже на правду. А если еще учесть, что Алик зачем-то возвращался домой, а потом ушел и сделал вид, что его там не было…
– Почему ты мне сразу не рассказала?
Лиля страдальчески сморщилась.
– Сначала я вообще почему-то забыла, что Алик приходил домой. Когда начали Маратку приплетать, подумала: ладно, скажу, что Соня не была в него влюблена, а дальше? Ее не вернешь, а все будут языками трепать! – Она бросила быстрый взгляд на Полину. – Потом, когда уже вспомнила и поняла про Алика, все равно не хотела говорить. Вернее, я бабушке сказала. А она: выкинь из головы, ты напутала что-то! Может, Соня тебе не все рассказывала. Может, приходила тогда соседка за солью, постучалась, а Соне показалось, что ключ поворачивается. Наговоришь напраслины, людей напугаешь, ну и все такое…
Лиля выдала свою тираду и замолчала, глядя перед собой, но Полина видела, что это еще не конец, и ждала продолжения. Она оказалась права. Спустя некоторое время Лиля снова заговорила, все так же уставившись на что-то впереди. Слова она произносила неторопливо, даже немного торжественно:
– Но потом я вот что подумала. Никакое это не совпадение! Алик ваш – опасный маньяк. Я про таких уродов кино смотрела. Ему нравится людей мучить. Животные сразу этих извращенцев чувствуют, вот Хоббит его и боялся. Сначала Алик Соню изводил: никакой он не лунатик, просто пугал ее – ему же от этого кайф! И кота убил, чтобы Соня страдала. А после и вовсе… – Лиля вдруг развернулась к Полине всем корпусом, схватила за руку: – Но теперь Сони нет, и он примется за вас или дядю Женю! Тоже будет мучить по-всякому и изводить!
– Нет, – прошептала Полина. – Ты ошибаешься, этого не может быть! Он всего лишь ребенок, даже моложе тебя.
– Я не хочу, чтобы вы тоже умерли, – с детской прямотой договорила Лиля, не обращая внимания на ее слова. – Вам придется что-то сделать! Надо доказать, что этот ваш Алик – долбанутый на всю башку. Пускай его посадят в дурдом!
Глаза ее сверкали, и Полина подивилась страсти, с которой говорила Лиля.
– Мы с Соней хотели сами этого гада на чистую воду вывести, только не успели. А у вас нет другого выхода, потому что он вас все равно в покое не оставит: маньяки никогда не останавливаются сами по себе, разве вы не понимаете?
Глава 4
Вернувшись домой, Полина решила сразу же поговорить с Женей. Она была взбудоражена, внутри все дрожало. Наверное, лучше бы успокоиться, чтобы рассказ получился более аргументированным и четким, но новая информация буквально переполняла ее.
Стрелки часов подползали к половине одиннадцатого. Алик был в своей комнате, муж вышел в прихожую встретить Полину:
– Привет, Полечка! Я тоже недавно вернулся. Устала на собрании? Голодная?
– Нет. – Она пыталась сообразить, с чего начать. – Я не хочу есть, и не про собрание сейчас… Пойдем-ка, нам надо поговорить про Алика! – выпалила Полина и потянула его в кабинет.
– У него что, проблемы в школе? – удивился Женя, покорно следуя за ней. Они вошли внутрь, и Полина плотно прикрыла дверь.
– Жень, скажи честно, тебе никогда не казалось, что Алик… не вполне обычный ребенок? – рванулась она с места в карьер. – Не в том смысле, что развитый, одаренный и умный, а именно… не как все люди?
– В чем дело, Поля? Что ты хочешь этим сказать?
«Почему, стоит лишь мне задать неудобный вопрос об Алике, твой тон немедленно становится ледяным, а взгляд – осуждающим?»
– В нем есть холодность, отрешенность, он весь в себе, – стараясь не обращать внимания на неприязненное выражение лица мужа, упрямо сказала Полина. – Но дело даже не в этом. Мне кажется, он способен… как-то воздействовать на других людей и даже влиять на их поступки.
– Каким же образом, дорогая? – с опасной лаской в голосе спросил Женя. – Например, заставить тебя слышать и видеть то, чего нет?
– А если так? – Она не сумела сдержаться и тут же пожалела об этом.
– Ну, знаешь ли… – Женя сунул руки в карманы брюк и отвернулся от нее. – Лично я ничего такого не замечал. Списывать на малолетнего ребенка свои психические… – Он запнулся. – Психологические проблемы, обвинять его в собственных трудностях – это, по-твоему, правильно?
– Я не имела это в виду! Знаю, что у меня есть проблемы с нервами, но все-таки…
– Нам и без того сейчас непросто. А если ты еще начнешь усугублять ситуацию несуразными придирками и абсурдными подозрениями, станет еще хуже.
– Женя! – почти крикнула она. – Прекрати говорить со мной таким тоном! Ты должен меня выслушать!
– Кажется, я как раз этим и занимаюсь, – холодно ответил он. – Но пока не услышал ничего, кроме глупых домыслов.
– Хорошо, возможно, я глупая! – проговорила Полина. – Но что ты скажешь на это: Алик говорит Дарине Дмитриевне, что я его бью!
Женя замер, явно огорошенный ее словами.
– С чего ты взяла?
– Она сама мне сказала. Сегодня.
Брови Жени поползли вверх, губы сжались в тонкую линию.
– Ты уверена, что правильно ее поняла?
– Прекрати делать из меня дуру! – прошипела Полина. – Это, в конце концов, оскорбительно!
Женя прошелся по комнате, заложив руки за спину.
