Она моргнула.
Майло спрятал в ладонь ухмылку.
– И как мы собираемся разбираться с моей ситуацией? – спросил я.
– Уберем с доски фигуру доктора Сайкс, – ответила Ривера.
– И что должен делать я?
– Ничего, Алекс, – сказал Майло. – Это наша задача – служить и защищать[14].
– Вот это – то, что мы пришли и предупредили вас обо всем, – тоже часть защиты, – добавила Ривера. – Только никому ничего не говорите, ладно? В особенности этому Эфрену Касагранде.
Я улыбнулся.
– Что, даже спасибо сказать нельзя?
– Я уже поблагодарил его за тебя, Алекс, – вмешался Майло. – Настоящий хорек этот тип, но симпатичный.
Ривера продолжала:
– Доктор, отнеситесь к моим словам серьезно: никто ничего не должен знать, пока мы не накроем Сайкс с поличным. Кстати, о ней: нам нужна от вас кое-какая информация – сумасшедшая она или нет?
Я поделился с ними впечатлением, которое она произвела на меня.
– По мне, так обычная стерва, разве что очень хладнокровная, но никак не чокнутая, – подытожила Ривера.
У меня в запасе был целый мешок разнообразных профессиональных определений, но я не стал его даже раскрывать. Сказал только:
– В общем, верно.
– То есть она может оказаться настырной, доктор? С первого раза не вышло, значит, она попробует еще?
– Когда она подписала на это дело Гусмана? – спросил я.
– Четыре дня назад, – сказал Майло.
– Через шесть дней после своего визита сюда?
Он кивнул.
Ривера удивленно перевела взгляд с него на меня и обратно.
– Тетка никуда не торопится, Милли, – заметил Майло. – Значит, речь идет об умысле, а не об импульсе.
– Умная сволочь, – отреагировала она. – Терпеть таких не могу.
– Организация и планирование – ее вторая натура, – сказал я, – так что да, она будет продолжать. А каков наш план?
– Сейчас Сайкс знает только то, что говорит ей Гусман, а он твердит, что дело уже на мази, осталось подождать совсем немного, – произнес Майло. – Вот с этим мы и будем работать.
– То есть Гусман сотрудничает.
– О Гусмане стоит поговорить отдельно, – вмешалась Ривера. – Тоже социопат, как Эффо, только ай-кью у него баллов на пятьдесят пониже. Да, доктор, он сотрудничает, но только потому, что деваться ему некуда. Мы можем притянуть его за участие в преступном сговоре когда угодно, но его арест спугнет Сайкс, и тогда нам ее уже не зацепить – еще бы, слово богатой докторши против слова уголовной мрази. Однако мы поступили иначе – заставили Эффо привезти Гусмана к нам на встречу и там промыли ему мозги. Вот тогда-то Эффо и проинформировал Гусмана, что тому лучше играть по нашим правилам.
Она скрипнула зубами. Ладонь на бедре сжалась в кулак, прихватив изрядный кусок брючной материи, а может быть, и кожи.
– Обычно мы не верим на слово людям вроде вашего призового пациента. Но на этот раз нам было необходимо, чтобы Гусман слушался нас во всем, а Эффо припугнул его как надо. Рамон его боится, это точно, – слишком он глуп, чтобы изображать страх. Но с глупыми союзниками, как известно, и враги не нужны, вот почему так важно никому ни о чем не говорить.
Я сказал:
– После того как Сайкс приходила сюда запугивать меня, я предупредил судью Маэстро.
Ривера нахмурилась.
– Вы поставили ее в известность потому…
– Это она подписала ордер на отказ о начале процесса по иску Конни Сайкс. Я решил, что ей тоже может грозить опасность.
– И вы проинформировали ее, но ничего не сказали полиции?
– Мне показалось, что опасность еще не достигла критического уровня, когда…
– Однако судью вы все-таки предупредили.
– Я сделал то, что считал необходимым в сложившейся ситуации, как я ее видел.
– И судья ответила вам, что…
– Я говорил с ее приставом. Он сказал, что разберется.
– Что ж, – сказала Ривера, – в данный момент главной мишенью являетесь именно вы, так что давайте пока позаботимся о вас, а остальное подстроится.
– Эффо звонит, договаривается с Сайкс о встрече, вы слушаете?
Детектив рубанула ладонью воздух.
– Эффо ни с кем больше не встречается. Его участие в этом деле официально закончено, и мы не собираемся с ним вась-вась: не хватало нам еще, чтобы, когда он пойдет наконец под суд, его адвокаты пытались заработать ему у присяжных призовые очки за его добровольное участие в деле насаждения законности и порядка. – Она подалась ко мне, не вставая со стула. – Вы должны четко понимать, доктор: ваша ситуация создает нам сейчас множество неудобств, и, что бы он ни сделал для вас лично, мы все равно его возьмем, рано или поздно.
– Ага, – сказал Майло, – мы используем то, что знаем, а людей возьмем своих. Я уже позаимствовал Рауля Биро из Голливуда.
– Рауль Биро не имел дела с гангстерами, – возразил я.
– Отдай ему должное, Алекс. Он скор на ногу и хладнокровен.
– Когда это будет?
– Когда мы будем готовы, – сказала Ривера.
– Я хочу присутствовать.
Она засмеялась.
Майло – нет.
Детектив подняла брови:
– Лейтенант?
– Эта женщина пыталась меня убить – ответил я. – Я хочу видеть, как ее арестуют.
– Приятно знать, что у тебя тоже есть ген мстительности, как и у нас, простых смертных, – усмехнулся Майло.
– Все равно я сначала поговорю с лейтенантом Уайтом, – уперлась Ривера.
– Билл – хороший парень, Милли. Я возьму его на себя.
– Отлично, как скажешь. – Она встала. – Приятно было познакомиться, доктор. Постарайтесь оставаться живым и здоровым.
Майло тоже встал, но свой атташе-кейс с пола не поднял и провожать Риверу не пошел.
Она остановилась.
– Что-нибудь еще, лейтенант?
– Да так, поторчу тут чуток. Прочту доктору пару лекций.
– А… ну, удачи.
* * *
Проводив Риверу до выхода, мы еще постояли на террасе, глядя, как она уезжает.
– Придется тебе поработать моим шофером и отвезти меня в участок, – сказал наконец Майло.
– После того как выслушаю твою лекцию?
Он расхохотался.
– Как выразилась Милли, удачи.
– Думаешь, я все испортил тем, что не доложил? – спросил я.
