Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
Гуров вспомнил этот случай шестилетней давности и даже поежился – таким противным было это воспоминание.
«Нет, не хочется плохо думать о милой Ирине Вдовиной, – решил он. – Но кто, если не она? Продажный охранник Павел Ступин? Другой охранник, симпатичный Егор Кошкин? Да, оба могли бы убить – характера для этого хватит и навык есть. И могли бы выкрасть пистолет, и подменить обувь. Сбрасывать их со счета не стоит ни в коем случае. А кто еще? Сидящий впереди, за рулем, водитель Семен? Ха-ха-ха. Повар-ухажер Никита? Хи-хи-хи. Управляющий Михаил Степанович? Вряд ли: трусоват, педантичен, а для таких дел требуется смелость и воображение. Ревнивый певец Олег Синицын? Вариант, конечно… Но что-то не хочется им заниматься. Интуиция подсказывает, что здесь тупик, пустышка. Милая горничная Марина? Не хочется так думать по тем же соображениям, что и насчет Ирины Вдовиной. Кто еще? Да, есть еще несчастная вдова Татьяна Кононова. И мотив есть, очевидный мотив: ревность, переходящая в ненависть к бабнику-мужу. Как у нее глазки-то горели, когда она заговорила о его изменах! Но стоит только представить, что все это проделала эта самая Татьяна… Украла пистолет (как?), достала башмаки, выдрала из записной книжки записку (каким образом?), заперла разлучницу Наташу в ее номере, сбегала в парк, сделала пиф-паф, вернулась, выпустила разлучницу, вернула башмаки на место и стерла все следы… Это уже не Шекспир, это Лесков, «Леди Макбет Мценского уезда». Нет, не нужно этих разрывающих душу страстей. Оставим их романистам. А мы, пожалуй, сосредоточимся на персонаже, которого я пока не называл, – на биржевом игроке Сергее Сургучеве. Вот человек, который мог все это проделать, имел для этого причину – и причину вескую… Человек, который накануне убийства имел объяснение с Кононовым… Вот им я и займусь, как только вернусь в усадьбу. И надо расспросить о нем и самого Вдовина, и его адвокатов. Если, конечно, мне разрешат свидание с обвиняемым. Что-то мне подсказывает, что меня ждет более прохладный прием, чем в прошлый раз…»
Гуров не ошибся в своих предположениях. Неприятности начались уже при входе в областную прокуратуру. Если в первый раз Гурову достаточно было показать свое служебное удостоверение, чтобы пройти на встречу с прокурором Лапиным, то теперь дежурный на вахте долго изучал документы полковника, словно искал на них скрытые знаки, потом звонил куда-то по телефону… Гурову пришлось ждать не меньше четверти часа, чтобы наконец войти в здание.
Еще большие испытания ждали его в приемной Лапина. Секретарь категорически отказалась пустить сыщика в кабинет, заявив, что «Николай Глебович занят». Можно было подумать, что у прокурора области важное совещание. Гуров сел и стал ждать. Прошло десять минут, двадцать… В кабинет входил то один сотрудник, то другой. Потом появился вальяжный господин в ослепительно-белом костюме, явно не прокурорский работник. Когда дверь открылась, впуская этого посетителя, Гуров услышал, как радостно приветствовал его прокурор. Стало ясно, что никакого совещания у него нет. Придя к такому выводу, Гуров принял решение о дальнейшем поведении. И когда белоснежный господин после сорокаминутной беседы вышел из кабинета, а секретарь произнесла все ту же фразу «нет, нельзя, Николай Глебович занят», Гуров молча отстранил ее и вошел в кабинет.
– Что вы себе позволяете?! – вскричала дама за его спиной. – Николай Глебович, он без разрешения! Он меня толкнул!
Не дожидаясь реакции со стороны прокурора, Гуров произнес:
– Я вижу, меня перестали узнавать ваши сотрудники. Может, вы меня тоже не знаете? Может, это мне показалось, что мы вчера встречались и побеседовали? Может, мне в таком случае лучше вернуться в Москву и доложить обо всем министру?
Последняя фраза, как видно, задела прокурора Лапина и заставила его изменить намеченную линию поведения.
– Почему это министру? – спросил он. – И кто вас к нему пустит?
– Есть такие люди, пустят, – заверил Гуров. – Гораздо быстрее, чем в ваш кабинет. Так что, ехать мне в Москву или сначала здесь с вами побеседуем?
– Конечно, можем побеседовать, – отвечал прокурор. – Не вижу причин, почему нам не побеседовать. У вас, я вижу, возникли вопросы. У меня тоже к вам появились вопросы. Вот давайте все это и обсудим.
– Давайте, – согласился Гуров и, не дожидаясь приглашения, прошел к столу и сел. – Давайте начнем с ваших вопросов, – предложил он. – Мне кажется, так мы быстрее перейдем к сути дела.
– Да… хорошо… – пробормотал прокурор.
Однако сразу переходить к вопросам, которые у него появились к Гурову, он почему-то не спешил. Сидел, перебирал бумаги на столе, словно искал нужную. Потом, так ничего и не найдя, поднял глаза на Гурова и сурово произнес:
– Мне поступила жалоба от директора АО «Финансстрой» господина Викторова. Жалоба на ваши самоуправные действия. Что вы угрожали ему расправой, оскорбляли, провоцировали его сотрудников…
– Во как! – сказал Гуров, покачав головой. – Стало быть, это я их провоцировал? А мне показалось, что эти «сотрудники» собирались применить физическое воздействие ко мне, а заодно и к другим обитателям усадьбы, принадлежащей Игорю Вдовину. А у вас не возникло вопроса, почему господин Викторов в час ночи явился на территорию чужой усадьбы?
– Насчет слова «чужой» я бы выражался осторожнее, – заявил прокурор. – Вопрос о финансовых претензиях АО «Финансстрой» к компании Игоря Вдовина сейчас рассматривается в одном из районных судов нашей области. И, как мне сообщали, есть веские основания для удовлетворения этих претензий. Таким образом, уже сегодня или завтра вся собственность господина Вдовина перейдет к новым владельцам.
– Прямо-таки возьмет и перейдет? – изумился Гуров. – Сегодня или завтра? А мне казалось, что подобного рода споры длятся годами. И решаются не в районных судах какого-то региона, а в арбитраже.
– Тут другой случай, – уверенно заявил прокурор Лапин.
– Вижу, что тут действительно другой случай, – согласился Гуров. – Однако и у меня другой случай. И я вам уверенно заявляю, что ни сегодня, ни завтра собственность Игоря Вдовина к новым владельцам не перейдет. Я об этом позабочусь. Точнее, мы с генералом Орловым.
Прокурор Лапин внимательно поглядел на Гурова и ничего не сказал. Видимо, он был действительно умным человеком и понял, что собеседник вовсе не шутит. Помолчав, он произнес:
– Вы говорили, что у вас появились вопросы. Я вас слушаю.
– Вопрос, собственно, у меня один, – сказал Гуров. – Вопрос об освобождении из СИЗО Игоря Вдовина. Я располагаю доказательствами его непричастности к убийству.
– Что за доказательства? – поинтересовался прокурор.
– С самого начала у следствия имелся свидетель, который утверждал, что Вдовин всю ночь не выходил из спальни, – начал Гуров. – Этот свидетель – жена Игоря, Ирина Вдовина. Однако в силу ее заинтересованности в данном вопросе ее показания следствие не приняло во внимание, тем более что на руках у следователя имелись улики, казалось бы, неопровержимо доказывающие вину владельца усадьбы. Однако теперь я нашел еще двух свидетелей, которые видели сам момент убийства и фигуру убийцы. Его лица они, к сожалению, не видели, поэтому мы не можем считать преступление раскрытым. Но можно твердо сказать, что владелец металлургического комбината и усадьбы к нему непричастен.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
