Глава 7
Всю следующую неделю Мэдокс не обращал на жену никакого внимания. Рита по-прежнему была уверена, что причиной этого является ее несдержанность и грубые высказывания в адрес Лилианы. Она очень бы удивилась, если бы узнала, что вина ее совсем в другом.
Собственное замешательство заставляло Уильяма держаться в отдалении от Риты. Он так многого ждал, собираясь на вечер к Бронстонам, еще и потому, что получал возможность, открыто общаться с Лилианой, любоваться ее красотой, наслаждаться разговором с ней, но вышло все совершенно иначе. Весь вечер ему пришлось не сводить глаз с собственной жены, следить за выражением ее лица, угадывать, о чем с ней беседует нахальный юнец, и мучиться от глупых мыслей – не собирается ли Рита завести интрижку с непутевым отпрыском богатого инвестора. Да и комплименты старого Деррвикса его жене также подлили масла в огонь ревности. Как же могло так выйти? Ревность к Эрику Деррвиксу весьма озадачила Мэдокса. Он отчаянно пытался разобраться в своих чувствах. Как можно ревновать Риту, не чувствуя к ней любви?
Предстоящее торжество должно все расставить по своим местам. У Бронстонов собралась слишком маленькая компания, и оба Деррвикса оказывали знаки внимания Рите за неимением другой женщины. Лилиана как хозяйка дома, разумеется, не могла выполнять роль, так сказать, пикантной игрушки. Вот почему Мэдокс был вынужден ревновать – нельзя же показать окружающим, что ему абсолютно безразлична его супруга.
Уильям пытался себя успокоить такими умозаключениями, но в глубине души понимал, что все полная чушь, и дело совсем в другом. Только он никак не поймет, в чем именно.
Ночь перед юбилейным вечером для Риты выпала бессонная. Она твердо решила, что на этот раз оденет лишь собственное творение. Комплименты мужчин придали Рите уверенности в себе, и она после некоторых сомнений рискнула создать совершенно новый силуэт платья. Девушка понимала, что ее выходка, возможно, шокирует окружающих, в частности – ее мужа, но именно этого она и хотела добиться. Рита не обладала пышной красотой миссис Бронстон, которой поклонялись все окружающие, но зато имела более изящную фигурку, и новое платье было призвано подчеркнуть ее достоинства.
Сшитое по диагонали из белого-атласа, оно соблазнительно скользило по тоненькой фигурке своей хозяйки, струясь вниз лилейными лепестками. Мягкая драпировка на груди придавала немного большую округлость девичьей груди и, разумеется, привлечет к себе не один нескромный взгляд. Матовая кожа смотрелась золотистой на фоне тоненьких бретелей, созданных из нежнейшего лебяжьего пуха. Из высокой прически, украшенной жемчужными бусинками, умышленно выбивался один легкий каштановый завиток. Стройную шею украшало жемчужное ожерелье.
Рита осталась довольна созданным образом и старательно укуталась в черное бархатное пальто с капюшоном, украшенным затейливой вышивкой. Уильям увидит платье чуть позже, пусть это будет сюрпризом для него.
Мэдокс помог Рите войти в экипаж, слегка раздраженный тем, что она излишне долго собиралась:
– Можно было чуть меньше вертеться перед зеркалом. Это же не прием у королевы, – пробурчал он.
– Я прекрасно помню, что на прием к королеве никогда не попаду, – ответила Рита холодно. – Мне не позволит мое происхождение, хотя дедушка и говорил, что мы в дальнем родстве с Уорвиками. Но я из-за этого как-то не страдаю.
– Я не сказал ни одного грубого слова о твоем происхождении.
Уильям казался таким раздраженным, что Рита замолчала, сообразив, что с ним сейчас было опасно разговаривать.
* * *
В просторном холле банка уже толпилось много людей. Мэдокс, едва успев войти, сразу же устремился к стоящей на широкой, покрытой длинным ковром лестнице Лилиане, на правах хозяйки встречающей гостей. Он словно забыл о своей жене, тенью следовавшей за ним и остановившейся возле первых ступенек лестницы.
– Ты великолепна, – восторженно произнес Уильям, окидывая взглядом обворожительную фигуру Лилианы.
Она довольно хохотнула, старательно делая вид, что не замечает стоящую внизу Риту. Зато девушка очень внимательно осматривала свою соперницу, заранее торжествуя над ней победу. Лилиана осталась верна себе. Ее модное платье слишком плотно обтягивало пышную фигуру, на губах цвела малиновым цветом вызывающая помада, а в золотистых волосах колыхались огненные перья. Все это делало жену банкира откровенно вульгарной. Во всяком случае, именно это чувство вызвала Лилиана у Риты.
Сдерживая улыбку, Рита думала о том, что очень многие женщины, считающие себя модницами, совершенно не умеют выбирать одежду и руководствуются лишь именем известного модельера и ценой на ярлыке. Лишь немногие, например – Элизабет Летби, предпочитают носить абсолютно уникальные вещи. Лилиана, наверно, испытала бы шок, узнав, что вещи, которые носит представительница высшей элиты Норриджа, созданы и придуманы именно Ритой. Если подумать, то выходит, что юная миссис Мэдокс стала законодательницей самой последней моды, и с ее мнением считаются дамы, стоящие на общественной лестнице на порядок выше самой Лилианы.
Сделав эти умозаключения, Рита вернулась обратно к входу в банк, где прислуга принимала у гостей пальто и накидки. Здесь она позволила одному из служащих снять с нее пальто и тут же получила удовольствие, услышав возглас одобрения:
– О, миссис Мэдокс, это самое чудесное платье из всех, что я когда-либо видел, – не сдержал восторга юноша.
– Спасибо, – поблагодарила Рита и, задержавшись на минуту перед зеркалом, чтобы удостовериться, что все в порядке, вновь направилась к лестнице, где находился ее супруг.
На этот раз она увидела широко раскрытые глаза Лилианы, онемевшей при виде невинно-белоснежного облика Риты. А рядом с ней замер ошеломленный Уильям, получивший возможность сравнить аристократическую элегантность платья Риты и вульгарность алого одеяния Лилианы. Он буквально остолбенел, изучая взглядом жену. Это платье она не могла купить в близлежащих магазинах. Оно выглядело как новомодная вещь из парижских салонов. Но как, когда и, главное, каким образом могла его заказать Рита?
Горделиво приподняв подбородок, девушка направилась к мужу, но на середине пути была остановлена… Эриком Деррвиксом.
– Что за сказочное видение! – выдохнул Эрик, низко кланяясь и целуя руку девушке. – Маргарет, вы самая красивая из всех присутствующих женщин! Настоящая королева бала.
Лилиану, прекрасно это слышавшую, охватила ярость. Мэдокс также едва сдерживал себя от нового приступа ревности. Непритязательная малышка из Грейслоу вдруг стала пользоваться оглушительным успехом, и это заставляло его сердце нервно сжиматься. Еще пару недель назад ничто не предвещало этого невыносимого чувства ревности, которое бурлило сейчас у него в душе. А также яростного желания, которое зажгла в нем Рита, так неожиданно продемонстрировавшая всему свету свою красоту и изысканность.
Рита никогда раньше не ощущала себя такой привлекательной и способной вызывать мужское преклонение. Девушку со всех сторон окружили очарованные ею служащие банка, а также их жены, не так ревностно отреагировавшие на появление молодой супруги управляющего, как Лилиана. Они были, скорее, очарованы ее платьем, и каждой из них хотелось знать, где она купила его. Но Рита не могла признаться, что сшила его сама. Это должно было остаться ее секретом. По крайней мере – до поры до времени.
