«Нет, – подумала Сильвия, – невозможно, чтобы этот человек когда-то мог привлекать меня!» Она чуть голову не сломала, пытаясь вспомнить хоть какой-нибудь связанный с ним миг душевной близости или романтики. Все впустую. Граф с таким же успехом мог быть призраком. Если бы не слова самого графа (подтверждаемые мачехой и сестрами), она бы воспринимала его как совершенно чужого человека.
К монотонному ритму колес измученный разум Сильвии добавил слова: «выйдешь замуж, выйдешь замуж, выйдешь замуж…»
Сильвия почувствовала какое-то движение у себя на коленях и посмотрела вниз. Оказалось, это ее собственные затянутые в перчатки руки нервно теребят шелк платья. Она быстро переплела пальцы и повернулась к окну. Увидев впереди свет, она поняла, что это освещенное окно мансарды Эпсли-хауса, лондонской резиденции герцогов Веллингтонов.
– На что это вы уставились? – спросил граф. У него был открыт лишь один глаз, но он был устремлен на нее.
– На… свет. Над деревьями. Желтый свет. Это горит окно какого-то дома у парка. Наверное… какая-то горничная штопает носки или… еще что-нибудь.
Голос ее замер. Открытый глаз графа горел в темном салоне кареты, точно раскаленный уголек. Потом вдруг он запрокинул голову и захохотал так громко, что Сильвия вздрогнула.
– Ха-ха-ха! Штопает носки! Ха-ха-ха!
– Что вас так… рассмешило, сэр?
– Вы! Если горничная не спит в такое время, то занимается она не носками. Хотел бы я увидеть того молодца, который сейчас… штопает с ней носки. Ха-ха-ха.
Грубый хохот графа превратился в кашель. Он вытащил из кармана носовой платок и сплюнул в него.
Сильвия вжалась в спинку сиденья и почувствовала, что потертый бархат пропитан запахом духов и воска.
– Я не хочу думать, сэр, что кто-то мог… соблазнить молодую горничную.
– Для этого служанки и нужны, – прорычал граф. Заметив потрясенное выражение лица Сильвии, он махнул на нее рукой. – Пф! Да что может такая кисейная барышня, как вы, знать о жизни?
Сильвия почувствовала, что у нее вспыхнули щеки. Страдания, которые обрушились на нее в карете, показались ей знамением страданий, которые ждали ее впереди. «Выйдешь замуж, выйдешь замуж, выйдешь замуж».
– Хотите знать, что я сделаю? – воскликнул вдруг граф. – Я займусь вашим образованием. Да! Я сведу вас с женщинами, которые знают, как доставить мужчине удовольствие! Я выбью из вас эту самоуверенность!
Прежде чем Сильвия успела сказать что-то в ответ, он высунулся в окно и крикнул кучеру:
– В клуб «Черная подвязка». Живее!
Сильвию швырнуло в сторону, когда карета резко развернулась и поехала в обратную сторону.
– Я бы хотела… вернуться домой, сэр, – испуганным голосом промолвила она. – Отвезите меня домой!
– Нет, моя дорогая! – воскликнул граф. – Я хочу, чтобы женщина, которая станет моей женой, лучше знала, как устроен мир.
Кучер подстегнул лошадей. Сильвия выглянула в окно посмотреть, куда они едут. Мимо мелькали красивые дома на Парк-лейн… большой темный парк. Они вылетели на Оксфорд-стрит… пронеслись через мрачный Сент-Джайлз… нырнули в лабиринт узких, плохо освещенных улиц, которые даже в такой ранний час не были пустынны.
В дверных проемах, как будто бесцельно, стояли фигуры, мужчины в плащах с надвинутыми на лица капюшонами садились и выходили из карет, исчезали в дверях под фонарями. Подобная активность в такое время, когда солнце давно село, а до рассвета оставались еще долгие часы, поразила Сильвию. Кто эти люди? Они когда-нибудь спят?
Карета остановилась у деревянной обитой гвоздями двери. Граф заставил Сильвию выйти первой, потом он махнул кучеру, чтобы отъехал дальше и ждал у поилки для лошадей.
Когда карета отъехала, граф постучал в дверь.
В двери открылось зарешеченное окошко, за которым показалось лицо. Когда граф и Сильвия были осмотрены, окошко захлопнулось, и в следующую секунду дверь отворилась. Дородный швейцар в полосатом жилете и бриджах жестом пригласил их входить. Сильвия попятилась, в отчаянии озираясь по сторонам, как будто в надежде увидеть приветливое лицо, но граф сжал ее руку так сильно, что она чуть не вскрикнула от боли.
– Заходите, – приказал он сквозь стиснутые зубы.
Сильвия неохотно вошла с ним в обитую гвоздями дверь и увидела идущую им навстречу женщину с огненно-рыжими волосами.
– Недурна, – сказала женщина графу, кивнув на Сильвию.
Сильвия бросила на нее лишь беглый взгляд, когда они пошли по узкому освещенному шипящими керосиновыми лампами коридору, стены которого были сплошь залеплены плакатами и афишами ночных клубов. В воздухе стоял мускусный запах.
Граф, не отпуская локтя Сильвии, вел ее за собой.
Спустившись по нескольким покрытым на удивление богатыми коврами лестницам и пройдя сквозь красный занавес, Сильвия очутилась в мире, о существовании которого даже не подозревала.
Дым, пронизанный лучами нескольких подсвечников, висел в воздухе красным туманом. Стоял такой сильный запах разных духов и одеколонов, что Сильвия чуть не задохнулась. Мужчины и женщины стояли вокруг игорных столов и сидели, развалившись, на диванах. С хлопками открывалось шампанское, непрекращающийся гул голосов перемежался криками отчаяния и радостными возгласами, раздававшимися с каждым поворотом рулетки.
Однако больше всего Сильвию поразило то, что многие из посетителей заведения были до разной степени раздеты.
Мужчины без галстуков… с расстегнутыми воротничками… закатанными рукавами. Женщины с распущенными волосами… в корсетах и панталонах… или с декольте такими глубокими, что мало что оставалось скрытым от глаз.
Сильвия смотрела в пол, пока граф тащил ее сквозь тесную толпу.
– Хороша красавица! – сказал какой-то джентльмен с желтым лицом, ущипнув девушку за руку.
Вдруг дорогу им преградила женщина в кричаще-зеленом платье, с нарумяненными до красноты щеками и кругами под глазами. Не обращая ни малейшего внимания на Сильвию, она подняла руку и провела пальцем по губам графа.
– Я тебя уж несколько недель не видела, красавчик, – проворковала она. – Ты забыл свою маленькую Китти?
Граф взял ее руку, повернул и поцеловал в ладонь.
– Как я могу забыть… женщину, настолько талантливую… в искусстве утех?
Сильвия на миг закрыла глаза. Это был кошмар. Граф вел себя безрассудно, как будто специально для того, чтобы позлить свою невесту. Она понимала, что причиной тому было вино, которое он наверняка пил этим вечером в изрядных количествах, и юной леди ужасно хотелось уйти из этого места, подальше от графа, оказаться дома.
Что же делать? Хоть кто-нибудь здесь мог бы помочь ей сбежать? То ли из-за дыма, то ли из-за усталости, Сильвии окружающие ее лица казались искаженными и пестрыми.
