Книга Как целуются принцессы - Кэтти Форсайт

— Этого не будет, — заверил Рив, обняв ее. — Дети жизнерадостны по своей природе. Их память стремится избавиться от мрачных мыслей, прежде всего через выплескивание эмоций. Поэтому первое время ему захочется постоянно говорить об этом, чтобы не носить все в себе. Но постепенно само происшествие сотрется из памяти.

Анна слушала, уткнувшись ему в грудь. Его слова понемногу рассеивали ее мрачные мысли.

— Спасибо вам за понимание и за то, что спасли моего сына.

— Это моя работа, к тому же вы уже благодарили меня.

— За то, что вы сделали, недостаточно никакой благодарности, — искренне сказала она.

Джин Луис зашевелился и что-то пробормотал во сне. Анна наклонилась, чтобы поправить одеяло, и предложила:

— Пройдемте лучше ко мне. Дверь можем оставить открытой.

Рив стоял посреди небольшой уютной комнатки, осматривая ее.

— Да-а, — протянул он. — Не большой уголок нашелся для принцессы в этом огромном замке с двумястами комнатами.

Она жестом пригласила его сесть рядом с ней на диван.

— Зато уютный, — объяснила она.

— Интимный, — добавил он тихо.

Ей хотелось, чтобы это было предложением, которое бы она с радостью приняла.

— Я всегда, даже ребенком, любила маленькие комнатки. Наверное, потому, что мы с сестрами вели замкнутый образ жизни и мир казался нам огромным и пугающим.

— Он и сегодня такой, — задумчиво произнес Рив. — У вашего сына нет няни?

— В данный момент нет, — ответила она. — Сейчас Эстер присматривает за ним.

— Выходит, большая часть забот о нем лежит на вас, не так ли?

Анна кивнула, не понимая, к чему он клонит.

— Это всегда было так, за исключением того периода, когда мы с Дейдрой разъезжали по стране, убеждая людей в необходимости принятия новой конституции. Тогда я часто отсутствовала и не видела сына по нескольку дней.

— Тяжело вам пришлось.

— Конечно, но только из-за разлуки с сыном. А вообще-то я была очень довольна тем, что мой народ простил мне юношескую легкомысленность и поверил, что я исправилась и могу брать на себя ответственность за свои действия. — Она остановилась, осознав вдруг, что никому раньше этого не говорила. — А что касается Джина Луиса, как только он появился на свет, я сразу поняла, что этот человечек — самое дорогое, что у меня есть. Кроме того, я всегда помню высказывание Жаклин Кеннеди: «Если женщина не может воспитать своих детей, то любая другая ее деятельность не имеет большого значения».

— Но когда родился Джин Луис, вы сразу поняли, что сделали большую ошибку, выйдя замуж за его отца?

— Да. — Она не могла отрицать правду, но по-прежнему не понимала, куда он клонит.

— Вы всегда думали прежде всего о благополучии сына, именно поэтому бросили Пиннела и вернулись домой.

— Поджавши хвост, — призналась Анна. Потом встала и начала ходить по комнате. Заглянув в комнату сына и прикрыв дверь, она обхватила руками плечи, словно пыталась закрыться от давних переживаний, внезапно нахлынувших на нее. — Я была в полном унынии. Осознав все безумие своего поступка, я не представляла, как загладить свою вину перед страной. И с головой ушла в воспитание сына, так как моя семья и весь Инбург считали меня абсолютно несостоятельной, не способной выполнять свои обязанности.

— Но вы доказали им обратное, — заметил Рив. — Страна уважает вас и восхищается вами. И я никогда не видел лучшей матери, чем вы.

Из ее глаз неожиданно хлынули слезы, и она разрыдалась. Рив обнял ее, чтобы успокоить, уже второй раз за сегодняшний день.

— Я не за-щи-тила его, — всхлипывала она. — Я сказала, что он мо-жет по-смо-смо-треть, как Ван Берг вы-пустит лошадей. Я не поду-мала об опа-сности. Вы были правы при первой нашей встрече — я легкомысленная мать.

— О, Анна! — Рив поцеловал ее в щеку. — Нет, это не вы поступили легкомысленно, а я. Я был несобран, не сосредоточен на возможной опасности. — Он снова поцеловал ее. — Мои мысли витали далеко. Я думал о вас.

— Что? — Анна отшатнулась от него.

— Я одержим вами, — признался он. — Эта имитация влюбленности становится чересчур реальной.

Неужели он признается, что влюблен в нее? Она смотрела на него сквозь слезы, пытаясь найти ответ на этот вопрос в выражении его лица.

Рив улыбнулся и снова поцеловал ее. Она встала на цыпочки, обвила руками его шею, и их губы соединились. Как и всегда, когда он целовал ее, она почувствовала прилив силы и уверенности. Да, она была безумно и безнадежно влюблена в него! Ей вдруг захотелось сказать ему об этом. Но в этот момент он оборвал поцелуй.

— Каждый раз я обещаю себе, что это не повторится, но, как видите, безрезультатно. — Он усмехнулся.

— Я рада, что вам это не удается, — нежно сказала Анна, вновь приближая свои губы к его губам. — Я тоже одержима вами.

Она хотела целовать его всю ночь, хотела большего: предаться с ним любви. Секс с Фредериком не доставлял ей особого удовольствия. Но она была почему-то уверена, что с Ривом все будет иначе. Он касался ее так нежно, словно она была драгоценным и хрупким цветком, он обращался с ней как с самой желанной женщиной.

Вдруг Рив снова оборвал поцелуй и отступил назад.

— Мы должны это прекратить, — мягко сказал он. — Иначе я могу остаться здесь на всю ночь.

— А это было бы нехорошо? — спросила она, широко раскрыв свои зеленые глаза.

— Да, особенно если проснется Джин Луис или ваш отец захочет проведать вас. Кроме того, вы измождены и расстроены сегодняшним происшествием. Вам нужно хорошо выспаться. Предстоящие два дня имеют огромное значение для вашей семьи и всей страны.

Благодаря многолетней тренировке ей удалось скрыть разочарование.

— Вы, как всегда, правы, — сказала Анна, выпуская его из объятий.

Он наклонился к ней, поцеловал в лоб и направился к двери.

— Заприте дверь, Ваше Высочество. Для вашей же безопасности, — сказал он, подмигнув.

Она заперла дверь, подошла к зеркалу, стоящему на каминной решетке, и подмигнула своему отражению.