— Каким образом, если завтра мы вылетаем обратно?
— Кроме завтра будут еще дни, — мудро заметила Линн. — После брачной ночи последует медовый месяц, а потом ты можешь пригласить Тэлию к себе на чай и узнать ее поближе.
— Ты мне поможешь в этом? — В голосе Роберты вдруг проскользнули просящие нотки младшей сестры.
— Конечно, — улыбнулась Линн.
— Вот что еще пришло мне в голову. — В глазах Роберты мелькнуло беспокойство. — Как ты думаешь, она понравилась бы?..
Линн поняла, что она хочет сказать, и, задумавшись на секунду, уверенно сказала:
— Ты ведь любишь своего сына, Роберта? Если ты желаешь ему счастья, ты должна принять как данность, что его жена другая и никогда не станет одной из нас. Твой сын, наконец, повзрослел и больше никогда не будет принадлежать тебе безраздельно. Брак с Джинни был для него не более чем игрой, в которую он играл, ничем не рискуя. Даже если сам не подозревал об этом. Сейчас все изменилось. Он стал настоящим мужчиной. Чем скорее ты это осознаешь, тем терпимее ты будешь относиться к Тэлии. К тому же, — Линн улыбнулась, — если она смогла выдержать упрямство твоего сына одиннадцать лет, она крепкий орешек. Будь это иначе, он бы по-прежнему мог быть женат на Джинни. У меня нет никаких сомнений в том, что она понравилась бы отцу Аарона, — закончила она.
— Ты снова права, — через минуту размышлений сказала Роберта. — Более достойной жены ему не найти.
После бракосочетания все собрались на лужайке, где были расставлены столы. Несмотря на то, что свадьба была сыграна не совсем обычная и родственники составляли единственную и малочисленную группу гостей, казалось, никого это ничуть не тревожило.
Открытый ресторан, где они находились, был расположен на возвышенности, и перед ними как на ладони расстилался Лас-Вегас. На фоне летнего темнеющего неба город со своими многочисленными яркими неоновыми огнями производил фантастическое зрелище. Прохладный ветер прогнал дневной зной и приятно холодил кожу.
Когда настала пора разрезать свадебный пирог, который оказался настоящим двухъярусным шедевром, Аарон, стоя за спиной жены и помогая ей держать нож в руках, прошептал ей на ухо:
— Это самая лучшая свадьба, которая у меня была.
Тэлия подняла бровь и заметила:
— В отличие от некоторых, мне, к сожалению, сравнивать не с чем.
— Ты не представляешь, насколько я безумно рад этому. — Он коснулся губами ее щеки и замер на несколько секунд, словно не в силах оторваться от нее.
— Предполагается, что ты должен мне помогать, но пока ты мне только мешаешь. — Тэлия дернула плечом, стараясь показать, как именно он ей мешает, но особо не усердствовала.
— Можно я помешаю тебе еще немного?
Тэлия не сразу разобрала его слова: Аарон осторожно погрузил подбородок в ее волосы, и густая масса волос поглотила его шепот. Одна его рука лежала на ее талии, а другой он помогал удерживать нож. Это вселяло в нее дополнительную уверенность, если нож вдруг выскользнет из ее дрожащих рук.
— Кстати, где ты нашел друзей для Дэнни? — Она кивнула в направлении мальчишек, которые после праздничного ужина в ожидании десерта о чем-то шумно спорили.
— Связи, — лаконично сказал Аарон.
— А погода? — поддразнила она. — Тоже связи?
— А как же! — Он пожал плечами. — В день нашей свадьбы по другому и быть не может.
— Аарон, я все хотела тебя спросить…
— Да?
— Как тебе удалось устроить такое торжество меньше чем за сутки? Если бы я не знала, я бы ни за что не поверила, что такое возможно.
Аарон не отвечал, потерявшись в своих фантазиях.
— Аарон! — Она изогнулась, чтобы видеть перед собой лицо мужа. Ее мужа!
Он очнулся и посмотрел ей прямо в глаза. Кончики его губ медленно поползли вниз.
— Тоже связи? — обреченно вздохнула Тэлия и пожаловалась: — Ты мог быть и пооригинальнее!
— Хочешь, скажу, где я буду очень оригинален? — прошептал он ей на ухо. Кончиком языка он коснулся ее шеи, пробуя, дразня, обещая.
Она вздрогнула и закрыла глаза. Ее пальцы разжались, и, если бы не Аарон, нож непременно бы выскользнул из ее рук.
— Кажется, подошло время передать эту сомнительную честь резальщика торта кому-нибудь другому. — Он положил нож на край стола.
Официант, поймав его взгляд, подошел и остановился от них в некотором отдалении.
— Аарон, а как же торт, гости? — запротестовала Тэлия.
Он легко сломил ее неубедительные протесты, закрыв рот поцелуем.
— С функцией моего десерта отлично справишься ты, — оторвавшись от ее губ, хрипло сказал он. Глаза его блестели. — Что касается гостей… Нам чертовски повезло, что все они наши родственники, и потому, я думаю, никто из них не обидится, если мы тихо и незаметно удалимся. В конце концов, сегодня у нас первая брачная ночь, и никого не должно удивлять, что я хочу поскорее остаться со своей женой наедине.
Он окинул ее взглядом, в котором она прочла страсть. Ее тело моментально отреагировало на этот призыв.
— Тебе не кажется, что это будет нечестно по отношению ко мне? — Слова дались ей с большим трудом, но унять дрожь ей так и не удалось.
— Что ты имеешь в виду? — ведя ее к стоянке для машин, спросил Аарон.
— Ты прочишь меня на роль своего десерта, не предлагая мне ничего взамен.
Она опустила глаза, думая только о том, что сегодня ее будут обнимать не просто руки любимого ею мужчины, а ее любимого мужа. Из ее груди вырвался тихий вздох.
Аарон остановился и посмотрел на нее. Затем решительно кивнул, словно соглашаясь с ее доводом, подозвал официанта и что-то тихо ему сказал.
— О чем ты с ним шептался? — спросила она, когда он усадил ее на заднее сиденье лимузина.
Он довольно усмехнулся и сел рядом. Через минуту машина тронулась.
— Я попросил его заказать в наш номер шоколад, торт и шампанское. Как ты думаешь, хватит тебе этого на десерт?
На ее губах замерцала загадочная улыбка.
— Полагаю, я смогу что-нибудь придумать. Ты не прочь на время стать негром?
Он закрыл глаза, словно обдумывал ее предложение, но губы его улыбались.
— Если только в прежнее состояние меня вернет твой язычок.
— Сладкий Аарон, — прошептала она. — Мне в самом деле нравится моя идея.
— Мне тоже. — Он притянул ее к себе.
— Кажется, мы пришли к нашему первому супружескому компромиссу.
— Не могу с тобой не согласиться.
Аарон поднял стекло, отделяющее их от шофера, и прильнул к ее губам. Одну руку он запустил в ее волосы, вторая уже лежала на её груди. Вдруг он оторвался от ее губ и спросил: