– Привет, милочка, – передразнив фамильярную манеру Флоранс, произнесла Николь.
Та вопреки ее ожиданиям вовсе не смутилась, не потупила взор. Напротив, она с вызовом посмотрела прямо в глаза Николь.
– Добрый… доброй ночи, – со смехом ответила Флоранс. – Давно не виделись.
– Да, словно в другой жизни, – заметила Николь, бесцеремонно разглядывая лицо Флоранс.
Яркая переливающаяся помада на губах, жирные черные стрелки, подчеркивавшие хищный раскос глаз… Флоранс действительно потрясающе красивая женщина, вынуждена была признать Николь. Неудивительно, что Кристиан попал в ее сети. А учитывая, что она еще и неплохая актриса, то ее чарам вообще сложно не поддаться. Даже она, Николь Лакомбе, не усомнилась в ее словах, обвинив Кристиана во всех смертных грехах.
– Медвежонок, принеси мне, пожалуйста, мороженое со сливками, – со слащавой улыбкой пропела Флоранс.
Банкир поплелся к бару, словно послушный слуга.
– Удивлена? – с издевательской усмешкой спросила Флоранс, как только Жак Марино отошел на довольно большое расстояние.
– Более чем, – призналась Николь.
– Судя по ошарашенному выражению твоего лица, ты до сих пор не вполне веришь своим глазам. Я угадала?
Николь кивнула.
– Однако что произошло?
– Чудо! – рассмеялась Флоранс.
– Ты ведь говорила… говорила…
– …Что я скоро умру?
– Д-да. – Голос Николь дрогнул.
– Все мы рано или поздно будем там, – глубокомысленно заметила Флоранс.
– Но… ты ведь больна.
– Да? Разве похоже, что я на грани жизни и смерти? – Флоранс снова рассмеялась.
Она издевается надо мной, раздраженно подумала Николь. Думает, что имеет дело с наивной дурочкой. Что ж, придется и мне выпустить коготки. Похоже, это единственный способ выяснить правду.
– Хочешь сказать, что солгала, разыграла меня во время того ужина с Кристианом? – грозно спросила Николь.
Видимо, слишком грозно, потому что Флоранс снова рассмеялась.
– Какая сообразительность, дорогуша! Жаль, что до тебя это дошло только сейчас. А ведь Кристиан тогда из кожи вон лез, пытаясь испортить мой спектакль. Для трагического актера нет ничего хуже комических реплик из зала.
– Значит… ты меня обманула?… Ты вовсе не больна?
– Представь себе. Я надеюсь прожить дольше тебя и Кристиана вместе взятых. Нет-нет, только не подумай, что я вас тороплю на тот свет. – Флоранс явно была сегодня в ударе и буквально фонтанировала шутками.
– Зачем?
Флоранс пожала плечами.
– Кристиан же тебе сказал: мне нужны деньги. Знаешь, я привыкла жить на широкую ногу, а в Штатах это обходится еще дороже, чем в Европе. Тех жалких сумм, которые я получала от бывшего мужа, хватало на неделю. Тогда я решила, что если вернусь в Париж, то Кристиан пойдет на все, лишь бы избавиться от меня. А увеличение моего денежного содержания – такая мелочь!
– Однако ты просчиталась. Кристиан отказался, так?
– Честно говоря, я сама виновата. Надо было действовать более тонко и осторожно, а не обрушиваться на него, как снег на голову. К тому же ему чертовски не понравилось то, что я настроила тебя против него. Впрочем, было бы странно, если бы он отреагировал иначе.
– Как поживает Кристиан? – задала Николь вопрос, волновавший ее три недели.
Флоранс пожала плечами.
– Понятия не имею. Я не видела его с того самого вечера.
Николь вскинула брови.
– Неужели ты думаешь, что он пожелал бы со мной разговаривать после того, как я расстроила его свадьбу? – спросила Флоранс. – Я выдумала всю эту историю с неизлечимой болезнью, чтобы разжалобить Кристиана и, конечно, тебя. Однако, как ни странно, он не попался на мою удочку. Обычно я с легкостью обвожу мужчин вокруг пальца. – Флоранс усмехнулась.
– А когда тебе не удалось получить деньги от Кристиана, ты нашла себе другой источник финансирования, верно?
– А что мне оставалось делать? Надо же как-то сводить концы с концами! Жак Марино, конечно, не Аполлон, но зато не в пример богаче и – что главное – щедрее моего бывшего муженька.
– Если не ошибаюсь, он давно и счастливо женат. Во всех газетах регулярно публикуют фотографии его жены и детей, – язвительно заметила Николь.
Однако Флоранс и не подумала расстроиться.
– Я прекрасно это знаю. Впрочем, Жак Марино вовсе не нужен мне как муж. Вполне достаточно иметь его в качестве богатого любовника. Что толку быть законной супругой, сидеть дома и создавать образ благополучного семейства, в то время как муженек гуляет на стороне?
– Привет, лапонька. Держи свое мороженое. – Жак Марино протянул Флоранс вазочку с лакомством.
– Разве я не права? – подмигнув Николь, спросила Флоранс и чмокнула банкира в щеку. – Да, кстати, милочка, можешь забирать Кристиана себе. Он мне больше не нужен!
11
– Боже, до чего же голова болит! Того и гляди развалится на куски. – Николь с трудом поднялась с дивана, подняла сползшее со лба мокрое полотенце и поплелась в кухню, чтобы приготовить себе чашку зеленого чаю.
Вряд ли чай спасет от страшного похмельного синдрома, подумала Николь, однако все же включила электрический чайник. Оставалось благодарить судьбу, что сегодня выходной и ей не надо на работу. В противном случае все сотрудники «Пари технолоджи» были бы крайней удивлены внешним видом начальницы.
Помимо негативных последствий чрезмерного количества выпитого накануне вечером шампанского страшно хотелось спать. После неожиданной встречи с Флоранс в «Ля Локомотиве» Николь решила, что о спокойном сне она еще долго будет только мечтать.
Через несколько минут Николь вернулась в гостиную. Поставив чашку с обжигающе горячим чаем на журнальный столик, она включила телевизор. Однако даже воскресным утром журналисты сообщали исключительно о стихийных бедствиях, катастрофах, войнах и террористических актах.
Николь вздохнула и уже собиралась было выключить злосчастный ящик, омрачавший и без того плохое настроение, как зазвонил телефон.
Интересно, кому это я понадобилась? Как правило, в выходные дни Николь в наибольшей степени ощущала свое одиночество. В будни всем требовалась ее помощь, консультации, советы, распоряжения… В выходные же ее подчиненные проводили время с близкими и любимыми людьми: устраивали пикники, выезжали за город, возились в своих садах, ходили на свидания или просто коротали время за бокалом-другим вина в спокойном уютном кафе.
– Алло, – без особого энтузиазма произнесла Николь, подняв трубку.
– При-и-иве-ет! – заверещала в трубку Патрисия. – Только не говори, что я тебя разбудила!
