Все, о чем только что говорили между собой Марджи и Джин, сразу забылось или, по крайней мере, отодвинулось на задний план. Гай торжественно нес к столу большой поднос с гамбургерами и горячими сосисками. Его радостно сопровождал лабрадор, тотчас расположившийся между стульями около стола.
— Эй, Боксер, уймись, не мешай людям занять подобающие места, — сказала Джин и придвинула свой стул ближе к столу.
Ник уселся рядом с Марджи.
После того, как ей удалось расправиться с двумя гамбургерами, огромной миской картофельного салата, двумя порциями бобов и куском земляничного пирога, она откинулась на спинку стула и сделала глубокий выдох.
— Переела? — спросил Ник, обнимая ее за плечи.
— Возможно. — Марджи закрыла глаза и блаженно расслабилась. — Хорошо еще, что я не надела облегающее платье. Иначе оно разошлось бы по швам.
— Зато какой соблазнительный у тебя стал животик! — Он протянул к ней руку и нежно погладил ее живот.
— Нет ли желающих погулять с нашей собачкой? — спросил Гай, приблизившись к гостям с поводком в сопровождении веселого Боксера.
— Конечно. Почему бы и нет? — ответила Марджи и поднялась со стула.
Ник тоже встал из-за стола.
— Ребятки, — сказала Джин, надевая фартук, — поскольку вы такие доброжелательные и покладистые, хотела бы попросить вас заодно вынести одну из урн с бумажными тарелочками и прочим хламом.
— Без проблем, — тут же предложил свои услуги Ник и помахал рукой Марджи и Гаю, которые уже отправились с лабрадором на прогулку.
Сбросив тарелочки и остатки пищи в урну, он обнаружил на столе сосиску, которую Гай пережарил до неузнаваемости. Но Ник все равно не стал выбрасывать ее. Он взял булочку, положил в нее сосиску, добавил горчицы и забросил все это в рот.
— Неужели ты еще не насытился? — удивилась Джин.
— Я ненасытное животное. Разве ты еще не заметила это?
— Послушай, Ник, мне кажется, ты должен рассказать ей обо всем.
— О чем?
— О своих сбережениях, фонде, бывшей жене.
Ник встряхнул бутылку пива и сказал:
— Джин, мы знакомы с ней всего несколько дней.
— Я знаю, но… Марджи — это прямая стрела. Она верит в прямоту и искренность отношений. Ей не понравится, если ты будешь скрывать от нее какие-то подробности своей жизни.
— Подробности? — Он задумался. — Но разве они могут иметь какое-то серьезное значение? Наши отношения с Марджи ни к чему не обязывают, мы не готовимся к браку, не собираемся строить семью. Не думаю, что она может потребовать от меня каких-то обязательств.
— Я не говорю о том, что Марджи хочет услышать от тебя признание в вечной любви. Она достаточно умная и практичная женщина, чтобы оценивать ситуацию реально. Но ты-то сам уверен, что оцениваешь ее реально? Ты уверен, что вы с Марджи просто нравитесь друг другу? Поверь мне: иногда не требуется много времени, чтобы установить, истина это или ложь, правда или забава, любовь или просто физическое влечение.
Нику нечего было возразить Джин. И от этого его отношения с Марджи стали казаться ему еще более сложными. Что она подумает, если он расскажет ей о своей прошлой жизни, накопленном капитале, необходимости сохранять свою анонимность? Изменится ли ее отношение к нему? Что она скажет, если он предложит ей разделить с ним его простой, скромный образ жизни? Может быть, ей захочется, чтобы он тратил все деньги на нее, а не на какую-то безвестную благотворительность? Или ее оскорбит мысль о его богатстве?
Когда он был еще ребенком и рассказал матери о своей мечте — подарить ей замок, она рассмеялась и перестала разговаривать с ним. Когда он стал взрослым и купил загородный дом для своей жены, она развелась с ним…
И он боялся, что если Марджи узнает, что он не простой полицейский, а миллионер, она отвернется от него.
— Ник, у тебя появилась реальная возможность устроить свою жизнь серьезно и добротно, — сказала Джин. — Марджи не та женщина, с которой можно просто покувыркаться на сеновале. Она гораздо серьезнее.
— Ты думаешь, я не знаю об этом?
— О чем? — Это был голос Марджи, которая только что вернулась с Гаем с прогулки; довольный Боксер приветливо вилял хвостом всем, кто находился сейчас рядом с ним.
— Мы с Джин перемываем тебе косточки, — признался Ник.
— Простите, что помешала, — извинилась Марджи. — Мне уйти? Или во искупление вины помочь Джин по хозяйству? Дорогая, может, надо что-нибудь унести или принести? — спросила она.
— Не беспокойся. Гай сделает все, что нужно, — сказала Джин и добавила: — Не хочешь совершить небольшую экскурсию в мой погреб? Я покажу тебе, где домохозяйки хранят хорошие напитки…
Когда Марджи вернулась из погреба с парой бутылок отличного вина, врученного ей Джин в качестве подарка (Марджи обещала отдариться трусиками), она увидела, что Ник скармливал лабрадору остатки сосисок. Она подошла к нему, детектив обнял ее за плечи и спросил:
— Устала?
Она кивнула и прислонилась к нему, чувствуя щекой мягкую ткань его тенниски.
— Ты пахнешь лакричником, — сказал он, целуя ее. — Мне это нравится.
— Тебе надо собраться с силами, чтобы отвезти меня домой.
— А почему бы тебе не остаться здесь, в моей квартире?
Он никогда не предлагал ни одной женщине остаться на ночь в своем обиталище. Для него было просто непривычно просыпаться утром в своей постели с кем-то еще.
— Но что подумает Хауэлл? Ведь он должен ночевать у меня сегодня.
— Думаю, если тебя не будет дома, он догадается, что его сестра проводит ночное время интереснее, чем обычно. Разве ты этого не достойна?
Действительно, разве она не была достойна лучшей ночи? Наверняка, достойна, прозвенел где-то внутри нее беззвучный колокольчик. Хотела ли она сделать следующий шаг навстречу этому мужчине? Ты будешь дурехой, если не решишься на это, предупредил ее тот же внутренний голосок.
С другой стороны, несмотря на выходной день, Марджи все равно планировала открыть завтра магазин, чтобы воспользоваться гуляниями бывших студентов Оксфордского университета. Грех было не воспользоваться такой ситуацией, обещавшей немалую прибыль. Она так и объяснила Нику:
— Не обижайся, но я очень устала, и к тому же завтра мне придется поработать.
— Я польщен таким ответом. — Он взял ее за руку. — Откровенно говоря, я расцениваю его как комплимент в свой адрес. Ты опасаешься, что твой неутомимый любовник будет всю ночь изводить тебя ласками. Но я вовсе не хочу, чтобы ты переутомилась. Поэтому обещаю: если ты останешься у меня на ночь, я не буду изнурять тебя позой лотоса или каких-то других экзотических цветов. Обещаю, что мы будем просто отдыхать. Просто спать.
— Ты обещаешь это серьезно? — Ей и вправду не хотелось сейчас с ним расставаться.
