ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Минут сорок спустя Хэлли вновь очутилась напротив розового дома Майка Паркера. И снова сделала это неосознанно. Оцепеневшая, глядя вперед невидящими глазами, она села в машину и приехала к его дому.
«Здесь тебе нечего делать...»
Слова отца продолжали звенеть у нее в ушах, пока со сдавленным криком она не зажала их руками, опустив голову. Она не хотела их больше слышать, не хотела больше думать, причинять себе боль...
Ей ужасно захотелось оказаться сейчас рядом с Майком. Она нащупала ручку, сжала зубы от злости, когда та не поддалась. Но наконец дверца открылась.
Хэлли, спотыкаясь, пошла по дорожке. Обоими кулаками заколотила в дверь, не подумав о том, как это может выглядеть перед соседями.
– Майк! – Она уперлась лбом в дверь. – Майк, пожалуйста!
– Хэллоран! Господи... – Открыв дверь, Майк едва успел подхватить ее, иначе Хэлли просто упала бы.
– О, Майк...
– Хэлли, ради Бога... – Майка потрясло, как отчаянно она вцепилась в него. – Кто тебя обидел? – спросил он, не в состоянии удержаться от желания прикоснуться губами к ее виску, ко лбу, к макушке... А Хэлли уткнулась лицом ему в плечо, а ногтями впилась в спину.
Хэлли не могла говорить. Боль душила ее. Она тряслась всем телом и с трудом дышала. Рыдания рвались из ее горла. Рыдания без слез.
Майк шептал ей в ухо успокаивающие слова. Хэлли едва ли понимала в этот момент, что ее куда-то несут. Она не отпускала его и увлекла за собой, когда он опустил ее на мягкий диван.
– Обними меня, – хрипло проговорила она. – Пожалуйста, просто обними меня...
– Хорошо, дорогая, хорошо, – успокаивал ее Майк, ласково гладя и целуя ее волосы. – Ничего не говори, пока не придешь в себя. Я здесь, любимая, здесь.
Дорогая. Любимая... Растерзанное сердце Хэлли и израненная душа впитывали эти слова, словно целебный бальзам.
– Мне нужна была только его любовь, – прошептала она, порывисто выдохнув. – Ничего больше. А он... он выгнал меня...
Что она говорит? Майк замер. В прямом смысле слова. Его кровь превратилась в лед, а сердце остановилось. Она пришла к нему за успокоением после того, как другой мужчина отверг ее.
– Я думала, он захочет помириться, – продолжала Хэлли, слишком поглощенная своим горем, чтобы заметить, каким жестким стало лицо человека, к которому она обращалась. – Когда я увидела его в больнице...
Она говорила еще некоторое время. Майк чувствовал, как его охватывает негодование. Эй, зачем ты это делаешь? Или ты думаешь, что я ничего не чувствую? Резко отпустив Хэлли, он вскочил на ноги. Она нуждалась в помощи, но, как оказалась, не в той, какую мог предложить он. Майк посмотрел на нее сверху, сквозь туман сокрушенных иллюзий.
– Я что, похож на какого-нибудь полумертвого дядюшку или одну из твоих чертовых подруг? – Разъяренный, он наклонился прямо к ее лицу. – Я мужчина, черт тебя подери.
Пораженная столь внезапной переменой, Хэлли только открыла рот и не смогла произнести ни слова прежде, чем губы Майка впились в ее губы в грубом поцелуе. Он закончился так же быстро, как и начался.
– Я мужчина, – повторил Майк, схватив ее за плечи и хорошенько встряхнув.
– Я знаю. – Хэлли не могла понять, что вывело Майка из себя. – Я никогда...
– Правильно. – Он отпустил ее так же грубо, как и схватил. – Потому что все, что было между нами, для тебя оставалось лишь работой, не так ли? Только помощь нуждающейся ученице и, может быть, чуточку флирта с ее занудой папашей для удовлетворения собственного самолюбия...
– Занудой папашей? – Замешательство из-за странного поведения Майка отодвинуло все остальные заботы Хэлли на задний план. – Ради всего святого, Майк, что на тебя нашло?
– Я знаю, что должен вам, Хэллоран Маккензи, но...
– Ты ничего мне не должен.
– Это уж слишком! – Он выпрямился и зашагал к двери, которая, как помнила Хэлли, вела в спальню. Около двери Майк обернулся, чтобы окинуть ее озлобленным взглядом. – Если тебе нужна моя любовь, мы сможем продолжить разговор. Если нет, держись подальше от моей жизни.
Хэлли вздрогнула, когда стук захлопнувшейся двери прокатился по всему дому. Она уставилась на все еще трясущуюся панель и попыталась осознать происходящее.
«Если тебе нужна моя любовь...» Что он имел в виду? Она пришла сюда, чтобы... А зачем она сюда пришла? Что ж, явно не затем, чтобы на нее накричали, подумала она со вспышкой возмущения. А главное, непонятно из-за чего!
Она вскочила на ноги.
– Майк Паркер, выйди и объясни свое поведение!
Дверь открылась настолько быстро, что Хэлли поняла – он стоял прямо за ней. Ожидая? Они смотрели друг на друга, не отводя глаз.
– Сначала ты, – отрывисто выпалил Майк, скрестив руки на груди и широко расставив ноги. – Этот парень, который так расстроил тебя, кто он такой, черт возьми?
– Мой отец. – Она получила колоссальное удовлетворение при виде лица Майка. А когда до нее дошло, что он мог подумать...
«Если тебе нужна моя любовь...» Это значит... Он имел в виду...
– Майк! – Она неуверенно шагнула к нему. – А ты ничего не хочешь мне сказать?
– Твой отец! – Простонав, он облокотился о дверной косяк и рукой закрыл глаза. Майк не помнил, чтобы он когда-нибудь чувствовал себя таким дураком. Неудивительно, что у них с Кори проблемы, – он же самый законченный болван в мире. А эта его вспыльчивость... Сначала кричит, потом думает. И именно с теми людьми, которые особенно дороги ему. – Я полный идиот. Бесчувственный болван...
– Это точно. – Хэлли подошла к нему, отняла его руку от лица и крепко сжала ее. Она посмотрела ему в глаза и произнесла насмешливо, так как теперь была полностью уверена в том, что поняла всю нелепость ситуации: – И уже не первый раз я это замечаю.
– Прости. – Майк не мог оторваться от света в ее глазах, света, который согрел его кровь, прогнал демонов и позволил ему опять мечтать. – Я попытаюсь исправиться.
– Может, я смогу тебе в этом помочь.
– Я уверен, что сможешь.
– И, должно быть, ты сможешь помочь мне в ответ.
– Помочь в чем? Ты и так само совершенство.
– О, Майк. – Откуда он мог узнать, что как раз это она больше всего хотела сейчас услышать? – Спасибо.
– Спасибо тебе за тебя, – прошептал Майк, глядя ей в глаза. Он страстно хотел, чтобы Хэлли увидела и поняла, как она ему дорога. – За все, что ты сделала и дала. Не только Кори, но и мне.
Голос Майка охрип, эмоции переполняли его. Его большие руки обхватили ее спину и притянули ее к себе с нежной настойчивостью.
– Без тебя мне свет не мил, Хэлли. Я все пытаюсь найти к тебе подход, осторожно, боясь тебя напугать. Потому что я схожу с ума по тебе, Хэлли. Я превратился в маньяка. Я ревную, я срываюсь, и я до смерти боюсь, как бы ты не решила, что Кори в тебе больше не нуждается. Но я нуждаюсь в тебе, Хэллоран, – шептал он хрипло, ни на секунду не отрывая от нее взгляда. – Больше, чем кто-либо и когда-либо.
