Гэс утихомирил ангельский хор и заставил их петь, и у него это получилось лучше, чем у нее.
Гэс все делал с легкостью прирожденного лидера. Это удивляло ее. Он всегда казался таким ленивым, но сейчас работал организованно и четко. Ей уже стало казаться, что дети начнут приветствовать его, как какого-нибудь генерала: «Есть, сэр! Да, сэр!»
Однажды вечером, после того как все ушли, Мери нашла Гэса сидящим на полу за кулисами.
Кролик по кличке Тушеное Мясо ползал по его колену, а он почесывал у него за ушком. Гэс поднял взгляд, когда она вышла из-за декораций.
- Надо же, какой ласковый, - пробурчала Мери, чувствуя, что сердцу стало тесно в груди.
Гэс одарил ее одной из своих неотразимых улыбок, той самой, от которой она таяла еще в школе.
- Только никому не говори об этом.
- Не буду, - сказала Мери неожиданно севшим голосом. Это из-за того, что сегодня ей пришлось слишком много говорить, постаралась убедить себя Мери.
- Ну что, пойдем? - Гэс встал, продолжая нежно убаюкивать в руках Тушеное Мясо.
- Я закончила. Но тебе не нужно идти со мной.
Гэс положил Тушеное Мясо в клетку, затем поменял кролику воду.
- Я думал, мы уладили эту проблему.
- Я не ожидала...
Он запер клетку, затем обернулся и схватил ее за руки.
- Гэс! - запротестовала она.
Но он упорно тянул ее к себе, пока ее большой живот не уперся в него. Гэс наклонился и коснулся ее губ. Настойчиво. Властно.
- Ожидай, - сказал он. Затем поцеловал ее, на этот раз по-настоящему.
Она мечтала о нем всю ночь.
Причиной был его поцелуй, напомнивший ей то, что она так сильно пыталась забыть, - физическую сторону любви Гэса.
Этот поцелуй, подобно бензину, вылитому на тлеющие угли, вновь воспламенил Мери.
В мечтах она занималась любовью с Гэсом.
Не с девятнадцатилетним мальчиком, с которым она была помолвлена, не с подростком, которого когда-то любила. А с мужчиной, которым он теперь стал.
С мужчиной, который так нежно держал Тушеное Мясо и который учил бесчисленное количество детей, как обращаться с кроликами. С мужчиной, вытершим расквашенный нос Френки и заботливо готовившим ей ужин.
С мужчиной, который сегодня вечером поцеловал ее.
Это был незабываемый, пугающий сон. Куда ушло ее равнодушие?
Мери села на кровати. Ребенок шевельнулся и толкнул ее, несомненно пытаясь отвоевать побольше пространства.
- Бедняжка, - сказала она и погладила себя по животу. - Уже не долго. Чуть больше двух месяцев.
Вдруг Мери поняла, что не хочет этого. Что же ей делать, когда родится ребенок? Доктор сказал, что необходимо быть готовой к потрясению.
- Это будет похоже на маленькую смерть, - откровенно заявил он. - Домой с ребенком придешь не ты, а твоя сестра.
- Я всегда это знала, - ответила Мери. То же самое она сказала себе и сейчас. Но сказать не значило прекратить чувствовать пустоту, которая образовывалась при мысли о родах. - Так прекрати себя изводить, - проворчала она. - Поднимайся и начинай двигаться. Пора на работу.
И она пошла на работу. Вела уроки. Сегодня вечером не было репетиции, потому что была среда, вечер дородовых занятий.
Мери не была уверена, что сможет выдержать еще одно занятие. Только не после сна, который видела прошлой ночью!
Может, Гэс не придет, подумала она.
Ну да, как же.
Когда она вышла из школы, он ждал ее возле двери. День выдался солнечный, и не было особенно холодно.
- Не нужно меня подвозить, - сказала она ему.
- И тебе тоже привет. - Он улыбнулся ей, затем наклонился, избегая ее живота, и коснулся ее губ.
-Гэс!
- Что? - Он смотрел на нее невинными глазами.
- Здесь же полно народа! Не знаю, зачем ты это делаешь, - проворчала Мери. - Чего ты хочешь?
Он взял ее за руку и провел вдоль улицы к грузовику.
- Ты знаешь, чего я хочу. Тебя.
- В данную минуту, - не стала отрицать она. - Но ты не будешь хотеть меня всегда.
- Буду, - решительно сказал Гэс. Он положил руку на запертую дверцу грузовика, заманив Мери в ловушку между собой и дверью. - Я вырос, Мери. Дай мне шанс.
Она отвернулась, чтобы не видеть зеленую глубину его глаз.
- Дай мне шанс, Мери, - повторил он.
Ей стало трудно дышать.
- Прошу тебя.
Мери пожала плечами. Гэс провел рукой по ее волосам, затем еще раз поцеловал.
- Моя девочка.
Эта ночь в среду была не легче остальных.
Гэс хотел обнимать и ласкать ее, но не смел. Это сводило его с ума. Он безумно хотел Мери.
Но когда Гэс сказал, что она доводит его до сумасшествия, она не поверила.
Они беседовали на парковке после занятий, и он пытался не потерять нить разговора, потому что, подобно всем парням, которые только что в течение целого часа обнимали любимую женщину, не мог думать о том, нужен ли Снежному человеку цилиндр или же сойдет и ковбойская шляпа.
- Что? - спросил он ее в пятый или шестой раз.
- Ты слушаешь, Гэс? Что с тобой происходит?
- Я хочу тебя. - Вот так. Решительно и просто.
- Ты хочешь меня? Меня? - Мери посмотрела на него, затем на свой огромный живот. - Не говори ерунды.
Он притянул ее поближе, чтобы она в точности услышала то, что он хотел сказать.
- О боже! - Ее глаза были словно блюдца. Щеки разрумянились. Это видно было даже в тусклом свете. Ее слегка трясло. - Маньяк какой-то, - с чопорным видом девственницы сказала она.
Он засмеялся.
- Я бы сказал: лишенец.
- Ну, знаешь, в мире полно других женщин, - парировала она.
- Нет, - сказал Гэс. - В мире есть только ты.
- Не знаю, как можно желать меня такую, - сказала она, когда они возвращались в Элмер.
Гэс не знал, что ответить на это. Только мертвый способен не возжелать Мери.
- Большинству мужчин я совершенно безразлична, - продолжила она.
- Ты проводила исследование?
- Нет, не проводила. Мэт, парень, с которым я встречалась прошлым летом, как только я забеременела, сразу же сбежал.
- Мэт идиот.
- Он не мог представить меня беременной от другого мужчины.
- Это его проблема, а не твоя.
- Люди считают это неестественным.
