— Отпусти его! — закричала она вдруг, когда Хью положил рыбу в садок.
Он искоса взглянул на нее.
— Ты что, с ума сошла? Затратить столько времени, столько усилий…
— Ну и пусть. — У нее на глаза начали наворачиваться слезы. — Отпусти его. Я чувствую себя такой жестокой.
— Что ж. Рыба твоя. — За бортом лодки раздался всплеск: Хью сделал то, о чем она просила.
— Спасибо, — с облегчением прошептала она, глядя, как быстро уплывает окунь.
— Не за что, — ответил он и вдруг рассмеялся. — Знаешь, слава Богу, что не заставила меня тащить его к ветеринару.
— Я сказала «спасибо». Не порть свою репутацию хорошего парня глупыми шутками.
— Буду стараться изо всех сил. — Он взглянул на пустой садок и, видимо смирившись с неизбежным, предложил: — Раз уж мы не выловили ничего себе на ужин, то, может, хотя бы прокатимся по озеру?
Лесли с облегчением кивнула, радуясь, что Хью не стал отчитывать ее за дурацкий каприз. Почему-то раньше она никогда не связывала слова «поехать на рыбалку» с необходимостью убивать живое существо.
Пока Хью рулил, Лесли украдкой наблюдала за ним. Иногда он перехватывал ее взгляды и улыбался в ответ — дружески, но не без некоторой опаски. Мда, ее первоначальный замысел с треском провалился. Ну и Бог с ним! Ей так хорошо, что даже думать об этом не хочется. Интересно, а что чувствует Хью?
Уже смеркалось, когда они пришвартовались у причала. Хью заявил, что голоден, и по предложению Лесли они зашли в местный рыбный ресторанчик. Обстановка была очень простая: толстые стекла окон облеплены афишами, оповещающими о предстоящем родео и концерте кантри-музыки; на столах лежали красные пластиковые салфетки; вокруг столов, тесно прижавшихся друг к другу, стояли стулья с плетеными сиденьями.
— Как тебе здесь? Ничего? — спросил Хью, отпив глоток пива из бутылки.
— Тебе ведь очень хотелось отведать рыбы, а я все испортила. Старик на причале сказал, что здесь подают лучшую в округе зубатку.
— Знаешь, может статься, рыба, которую здесь готовят, выловлена в том самом озере, куда мы выпустили нашего окуня.
— Правда? — Она внимательно смотрела на блюда, которые ставили перед ними на стол: филе из зубатки, зажаренной в кукурузной муке, с аппетитной золотистой корочкой, с картофельной стружкой, обжаренной в масле; салат из сырой капусты, моркови и лука; горячий хлеб из кислого теста.
— Не-ет, я просто пошутил. Этих купили на ферме или у оптовика. Или в гастрономе на углу.
— Так-то лучше.
Хью рассмеялся.
— Похоже, твое сердце быстро черствеет, стоит только проголодаться?
— Это точно.
— Ах ты, маленькая лицемерка, — проворчал он.
— Помолчи и давай-ка ешь. — Лесли полила горку жареного картофеля кетчупом и затем предложила один хрустящий ломтик Хью. Он перегнулся через стол и схватил его губами.
Он медленно жевал, впившись в нее оценивающим взглядом. Ему явно нравилось то, что он видел.
— Итак, что потом? — спросила она, имея в виду остаток вечера.
— Еще слишком рано об этом говорить, — многозначительно обронил он, не сводя с нее глаз.
Они продолжали есть в полном молчании, внимательно изучая друг друга: оба понимали, что Рубикон перейден.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Лесли разбудило назойливое жужжание газонокосилки.
— Господи, какой идиот будит всех в такую рань в субботу? — Она посмотрела на свои электронные часы. — Боже, уже десять. — Утро на исходе, а она все еще валяется в постели. Лесли медленно сползла с кровати и направилась в ванную, мимоходом выглянув в окно, выходившее во двор. — Как я сразу не догадалась, — ответила она самой себе. Хью, в полинявшей красной короткой рубашке, в обтрепанных джинсах, обрезанных выше колен, в бейсболке, деловито подстригал траву перед домом. Словно почувствовав, что она за ним наблюдает, он посмотрел вверх и помахал ей рукой. Она тоже помахала ему в ответ и, широко зевнув, поспешила в душ: жаль, если бездарно пропадет весь день.
Лесли чувствовала ужасную вялость и сонливость. Не в ее привычках было вставать так поздно, а потому закралось подозрение, что с ней что-то не так. Взглянув на себя в зеркало в ванной комнате, она решила, что все-таки, должно быть, ошиблась и ничего страшного нет. Конечно, волосы спутаны, но в остальном все хорошо.
Возможно, глубокий сон — еще одно свидетельство того, что она идет на поправку. За последний год выдалось слишком много беспокойных ночей. Да и по возвращении в Даллас ее постоянно мучила бессонница, и только вчера ей удалось по-настоящему быстро, без труда заснуть. А может, все дело в том, что сегодня впервые за долгое время она чувствует себя счастливой?
Лесли быстро натянула коротенькие шорты и футболку и спустилась к завтраку. Кофе взбодрил ее. Ощущение разбитости постепенно проходило, и она даже решила, что вполне сможет немного поработать во дворе.
Намазавшись солнцезащитным кремом и разыскав садовые инструменты и перчатки в маленьком сарайчике, Лесли направилась на задний дворик. Целый час она любовно перекапывала землю, пропалывала петуньи. Хью уже убрал газонокосилку и теперь отмерял нужное количество порошка для чистки бассейна.
— Доброе утро, миссис Солнышко, — крикнул он ей. — Рад наконец-то снова лицезреть вас среди бодрствующих.
Похоже, он тоже счастлив. Во всяком случае, он давно не выглядел таким счастливым. Впрочем, как и она. Она оглянулась вокруг.
— Где Фритц?
— Дуется на меня. — Засмеявшись, Хью махнул рукой в сторону: щенок лежал под стулом, закрыв мордочку лапами. — Я увидел, как он роет очередной подкоп под забором. Ну и слегка отругал его.
— Бедненький мой Фритц, — нежно позвала его Лесли, протянув к нему руку. Пес чуть-чуть подвинулся к ней, благодарно завиляв хвостиком. — Папочка просто не хочет, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Если ты улизнешь со двора, то можешь попасть под колеса какого-нибудь лихача.
— Папочка? Никогда в жизни я не называл себя так, общаясь с этим беспородным мошенником. Продолжай в том же духе, и есть шанс, что ты его вконец испортишь. — Хью улыбнулся, довольное выражение лица «папочки» говорило о том, что ему приятно подобное обращение.
— Разве ты сегодня не идешь на работу? — Она присела за кованый чугунный столик в саду.
Хью подошел к ней и уселся рядом.
— Нет. Дома накопилось слишком много дел, вот и решил ими заняться. Сегодня хороший денек, ничего срочного. Тебе это неприятно?
— Конечно, нет. Просто полюбопытствовала. — «Гм. Не пошел в офис в пятницу вечером, а теперь вот остался дома и в субботу. Совершенно на него не похоже. Наверное, действительно сейчас мало работы». — Кстати, как там Эбби? — спросила она, меняя тему разговора.
