— И твое собственное, конечно, оказалось лучше всех? — нежно осведомилась она.
— Я ведь обещал показать тебе мои виноградники?
— Но я не стану настаивать. Я ведь знаю, как ты занят.
— Для тебя я всегда могу найти время, — заявил Декс. — Кстати, неплохо было бы их посетить. Ты как?
— С удовольствием. — Если это означает провести с ним дополнительное время, Кейт готова была лететь хоть на Луну.
— Придется лететь в Сан-Франциско, ближе некуда. Но оттуда мы легко доберемся до виноградников. Это примерно сто двадцать пять миль или около того, и доедем мы туда за пару часов или полетим на вертолете, если захочешь.
Принесли шампанское и буайбесс, и Кейт заявила, что никогда не пробовала более вкусного рыбного супа.
— У него свежий вкус моря, — заметила она.
— Неудивительно, ведь рыба была жива, до того как Бертольд положил ее в кастрюлю, — сухо сообщил Декс.
Кейт скорчила гримасу:
— Ты мне испортил аппетит.
— Ничем не отличается от устриц, — улыбнулся он. — Проскальзывая в горло, они как раз обсуждают последние цены на жемчуг!
— По этой причине я их никогда не пробовала.
— А каковы другие причины?
— Они серые и скользкие.
— Удивительно, что такая несимпатичная вещь может быть одним из самых дорогих деликатесов. Кстати, устрицы повышают половое влечение, — с лукавой улыбкой добавил Декс.
— Должно быть, ты поглощаешь их тайком?
— А ты почему этого не делаешь?
Кейт засмеялась и коснулась его руки.
— Ты же знаешь, я люблю тебя.
— Ты уже мне это говорила несколько раз, — торжественно заметил Декс. — Тот, кто утверждает, что повторение скучно, — лжец!
Кейт прикоснулась к губам салфеткой и откинулась на спинку стула.
— Ты всегда становишься другим, когда приезжаешь сюда домой? — спросила она.
Декс удивленно взглянул на нее:
— Я и понятия не имел. Ну-ка, поделись.
Кейт пожала плечами и глубоко вздохнула:
— Твое чувство юмора острее, ты выглядишь моложе, судишь менее предвзято, менее сдержан, более…
— Эй, постой! Ты говоришь так, словно я Джекил и Хайд. Неужели дома я такой невоспитанный хам? — с притворным ужасом спросил Декс.
— Хам, зато с тобой не скучно.
Декс довольно улыбнулся:
— Если это правда, а я в этом уверен, моя златовласка, тогда именно ты вызвала эту перемену. Никто никогда меня так не дразнил.
— Даже твоя семья?
— Я единственный сын в семье.
— Все ясно, — лукаво улыбнулась Кейт.
Когда подали кофе, Декс предложил ей потанцевать.
— Будет здорово для разнообразия подержать тебя вертикально, — пошутил он.
— А обычно надоело?
— Тебе придется придумать что-то новенькое, чтобы пробудить мой интерес!
Странно, но Кейт нравилось обмениваться с ним сексуальными шуточками, а ведь прежде ей это было скучно. Но все, связанное с этим человеком, казалось ей интересным, и все другие по сравнению с ним выглядели ничтожными. Легкое прикосновение могло пробудить в ней страсть, и часто она пугалась ее. Было сложно находиться с ним в одной комнате и не прикоснуться к нему, испытывая острое желание обнять его, поцеловать, предаться любви. Декс завладевал всеми ее мыслями, и только с ним Кейт была спокойна.
Декс танцевал свободно и непринужденно, владея своим телом столь же ловко, как пианист управляет своими пальцами, порхающими по клавишам, и Кейт отдалась прелести мелодии: ее юбка взлетала в воздух, волосы рассыпались по широкому плечу Декса, ее щека касалась его щеки, и она чувствовала возбуждение. Она медленно подняла глаза и увидела над воротником его голубой шелковой рубашки вьющиеся седые волоски. Декс всегда консервативно одевался, не любил франтовства, и его костюмы, даже спортивные, хотя и отличались безупречным покроем, все были сдержанны по стилю и цвету. Единственным украшением служили часы «Булгари» из золота и стали, он не носил золотых цепочек, браслетов и перстней.
— Почему ты молчишь? — спросил Декс, когда чувственный голос Карли Саймон запел «Никто не делает этого лучше».
— Не люблю разговаривать во время танца, — ответила Кейт. — Зачем пытаться перекричать музыку?
— А мне нравится, когда мне на ухо шепчут ласковые глупости.
Декс привлек Кейт ближе к себе, но теперь движения его тела не были продиктованы ритмом, а представляли собой чувственные прикосновения его бедер и твердой груди.
— Как насчет того, чтобы пойти наверх и доказать, что «никто не делает этого лучше»? — прошептал Декс, когда пластинка закончилась. — Я так хочу тебя!
Кейт не ответила. Но он понял ее ответ по дрожи ее тела, влажной коже, стону, который она издала, когда он прижался губами к ее губам. Желание опалило Кейт, словно огонь, и когда они добрались до спальни, то не смогли быстро раздеться. Кейт не терпелось, чтобы Декс взял ее, ей хотелось ощутить его бархатное прикосновение.
— Не заставляй меня ждать, — хрипло произнесла она, когда его руки заскользили по ее телу. — Я готова.
Он накинулся на нее с яростью, которой она еще не знала, и она застонала от удовольствия, движениями бедер побуждая его еще глубже входить в нее, пока они не испытали пика возбуждения, сокрушительного по своей силе.
— Это было прекрасно, — произнес Декс, привлекая Кейт к себе и целуя ее в губы. — Я никогда не устану от тебя, дорогая. Каждый раз я думаю, что лучше уже не может быть, но это происходит.
— Я чувствую то же самое, милый. Поэтому мне так ненавистна мысль, что придется уехать.
— Не беспокойся. Я гарантирую такое же удовлетворение везде!
Кейт улыбнулась и погладила его кончиками пальцев:
— Все будет уже не так. Есть обстоятельства, о которых мы не подумали.
— Ты имеешь в виду Дика? — Как всегда при упоминании об актере, голос Декса прозвучал холодно, и он включил лампу на столике, свет которой вернул их к досадной необходимости решения проблемы.
— Нет, я думала о нас и о том, как ты представляешь себе наши отношения, — как можно небрежнее пояснила Кейт. Возможно, пришло время заставить Декса раскрыть его планы. Она взбила под головой подушки и села, накрывшись простыней. Она не хотела отвлекать его, пока он не прояснит ситуацию. Она хотела, чтобы он был в ее будущем, а он упоминал, что это возможно. Теперь ей нужно было знать точно.
Но Декс молчал и заговорил только через несколько минут:
— Я вижу нас вместе, а значит, ты должна бросить работу, оставить Дика и жить со мной.
