– Люси, не горячись. – Граф попытался обнять юную вампиршу, но та с шипением отшатнулась.
– Не трогай меня! Это все из-за тебя! – выкрикнула она; затем закрыла лицо руками и расплакалась. – Не хочу быть вампиром! Вы, мужчины, все такие: думаете только о себе! А как потом бедные девушки должны жить, вас не волнует.
– Люси, Люси, ну что ты такое говоришь! Если бы я не любил тебя и не заботился о тебе, разве я подарил бы тебе бессмертие?
– Ага. В этой темной дыре, в гробу, в пауками и крысами! – огрызнулась Люси. – Я хочу домой, в свою спальню! На свои шелковые простыни! Хочу платье из зеленого муслина, с декольте, по парижской моде! К черту этот белый балахон, – она со злостью дернула за свой кружевной рукав.
– Дорогая, успокойся; я подарю тебе много платьев, много драгоценностей. Мы скоро отправимся в Париж, в Милан! Будем ходить в оперу. Ты станешь королевой ночи, твой прекрасный мраморный лик и изумрудные глаза, подобные звездам, повергнут всех мужчин ниц! Они будут умолять тебя о благосклонном взгляде, – выдал галантную тираду граф, ухитрившись поймать и поцеловать руку юной вампирши.
Хитрость и умасливание сработали – семейный скандал прекратил разгораться. Люси заслушалась.
– К тому же не забывай, – продолжал граф, – ты же будешь вечно молода и прекрасна! Твои ровесницы постареют и покинут этот мир, а ты навсегда останешься красавицей.
– Ну да… конечно. Это не так уж плохо. Наверное, я злая… следовало поблагодарить тебя за такой подарок, а я еще ворчу. – Вампирша прильнула к графу и постаралась послать ему самый кокетливый взгляд из-под пушистых ресниц (она надеялась, что они остались такими же пушистыми, как при жизни). – Милый, знаешь… я, кажется, голодна…
– О, – граф ласково обнял девушку, – Ну ладно, сердечко моё, я на тебя не сержусь. В каком-то смысле ты еще совсем новорожденный ребенок. А новообращенным вампирам следует особенно хорошо питаться. Поэтому полетим, поохотимся.
– Полетим? Какая прелесть! – взвизгнула Люси. – Всегда об этом мечтала! А как мы отсюда выйдем?
– Повторяй за мной, – наставительно сказал граф и медленно превратился в туман. Люси попыталась, но… но вместо элегантного опалово-жемчужного облачка трансформировалась в нечто, напоминающее жидкий молочный кисель, кляксой растекшийся по пыльному полу склепа. Правда, тут же вернула себе прежний облик и надула губки.
– Не получается, – жалобно сказала она.
Граф, также вернувшийся в прежнее состояние, только покачал головой.
– Когда превращаешься, надо представлять именно туман. Туман, для которого нет преград, легкий и вездесущий. А ты о чем думала?
– Я… ну, наверное, что к этому балахону не помешал бы поясок, – задумчиво провозгласила Люси. – Я же все-таки на улицу выхожу…
– Нет-нет, милая, это неправильно. Думай, пожалуйста, о тумане. Не о платьях, а о ту-ма-не. Хорошо?
– Я попробую, – пообещала Люси.
Туман получился с третьей попытки, когда граф уже начал терять терпение. Наконец вампиры оказались на свободе, за дверью склепа.
Царила тихая, ясная ночь. Тонкий серпик месяца скромно поблескивал в вышине, прикрываясь прозрачной облачной кисеей и безмятежно взирая на простиравшееся под ним кладбище. Липы и клены еле слышно шуршали листвой, что-то нашептывая безмолвным памятникам. Нежно пела ночная птица. Граф и Люси, уже в человеческом обличье, медленно шли по дорожке меж надгробий.
– Как тут романтично! – восхищенно воскликнула Люси. – Я правда, раньше не особо любила прогулки по кладбищам, но сейчас, раз уж я… м-м-м… умерла, наверное, привередничать было бы глупо. К тому же я не знала, что кладбища бывают такими красивыми по ночам. А где мы будем охотиться?
– Лучше всего в районе Уайтчепел. Там исчезновение человека не вызовет особых подозрений.
– Что? В Уйатчепел? Ты предлагаешь пить кровь грязных нищих и пьяниц? Да за кого ты меня принимаешь?!
– Люси, послушай…
– Нет, и слушать не желаю! – топнула ножкой в белой туфельке Люси. – Обещает свозить меня в Париж, и тут же заставляет кусать немытые шеи всяких там трубочистов!
– Ну почему сразу трубочистов, и почему немытые? Мы найдем прехорошенького юношу или ребенка. Ты хочешь поцеловать юного красавца, а, Люси?
В этот момент в конце аллеи послышались голоса. Граф и Люси быстренько обернулись туманом и зависли над одной из могил. Оттуда им было все видно в деталях, ибо вампирское зрение гораздо острее человеческого и даже кошачьего.
На дорожке показались двое тощих юнцов лет шестнадцати. Ребята отнюдь не принадлежали к дворянскому сословию и богатых родителей не имели. Один из них, брюнет, нес корзину, из которой торчало горлышко бутылки.
– Представляешь, Майк, они меня за труса держат! – послышался его возмущенный басок.
– Нас! – многозначительно поднял указательный палец конопатый Майк.
– Нас. Думают, мы не можем ночь на кладбище провести? Ха!
– Точно, Джонни!
– Ну, мы им носы-то утрем! Вот просидим здесь до рассвета – и пять шиллингов наши!
– Истинно, наши!
Друзья выбрали себе местечко возле какого-то очень старого надгробия – надпись на плите уже практически стерлась, камень порос мхом. Темноволосый Джонни принялся выгружать содержимое корзины: пузатую бутыль с пивом (вампиры учуяли запах издалека), затем объемистый сверток, в котором оказался кусок вареной говядины, узелок с солью и круглая булка. Майк расстелил кусок ткани прямо на земле, и парнишки принялись за еду.
Граф мысленно передал Люси: «А вот и ужин, дитя мое. Вперед!» Приняв человеческий облик, он направился к юношам. Люси засеменила за ним.
Парни прекратили жевать и заворожено смотрели на появившегося вдруг из ниоткуда бледного джентльмена в красно-черном плаще и красивую леди в белом.
– Ох ты ж, тудыть, – отреагировал Майк.
Джонни, не дожевав кусок говядины, замер с полуоткрытым ртом.
– Джо, глянь-ка, откуда они взялись? Странные какие-то, – прошептал Майк, не сводя глаз с приближающихся фигур. На бледном лице графа расползалась нехорошая улыбка. Глаза тлели красным.
– Майк… А ведь это – выходцы из могилы… точно говорю, – судорожно сглотнув, сообщил Джо. – Рвём отсюда. Черт с ними, с пятью шиллингами.
– Э, а может, все-таки никакие они не выходцы? Или нам того… от пива мерещится? – Майку явно жалко было терять деньги.
– Бежи-и-им! – потянул его за рукав Джон, но уже не смог подняться с земли – взгляд красных глаз парализовал его волю, приковал к земле, как жука на булавке. Майк, стоя на коленях, обмяк рядом. Получить пять шиллингов парням не светило. И вернуться утром домой – тоже.
– Ну, моя дорогая, – обратился Дракула к подошедшей вплотную и внимательно разглядывающей ребят Люси, – выбирай любого.
