Верзила не дал ему возможности договорить.
– К тому же, Чарли, мальчик мой, ты произнес нехорошее слово на букву «н».
Малькольм Кибунт выстрелил Чарли Скраггсу в левый глаз.
– Эй! – воскликнул Бандан, низко пригибаясь за труп Оливера. – В следующий раз предупреждай, козел!
– Заткнись, мать твою, – спокойно произнес Малькольм. – Пуля ушла вверх. Видишь мозги Чарльза на крыше? Тебе ничего не угрожало, ниггер.
Бандан сверкнул глазами.
– Вытаскивайте аппаратуру, – распорядился Малькольм.
Бросив на него еще один злобный взгляд, Бандан обошел грузовик сзади, срезал огромными кусачками навесной замок и залез в кузов. Через пару минут он появился со стороны кабины с несколькими проигрывателями видеодисков в руках.
– Ты уверен, что это те самые? – спросил Малькольм.
– Да, уверен на все сто, – буркнул Бандан.
Он указал на табличку с серийным номером.
Малькольм кивнул. К кабине подошел Потрошитель. Остальные расступились, пропуская его. Достав из кармана перочинный нож, Потрошитель вытащил из него отвертку и отвинтил заднюю панель верхнего проигрывателя.
– Вот те на, в кои-то веки ты прав, Бандан.
Малькольм снова кивнул. Потрошитель забрал проигрыватели, и все, за исключением Малькольма и Бандана, направились к фургону «Астро-Ван».
– Заводи, – сказал Малькольм. – И ставь брусок.
– Иди к такой-то матери, – выругался Бандан. – Вся кабина в крови, мозгах и дерьме. У этого козла нет половины головы. А вдруг у него СПИД или еще какая-нибудь дрянь?
Ухмыльнувшись, Малькольм приставил Бандану к виску дуло своего огромного «смит-вессона».
– Бери ключи. Заводи двигатель. Ставь брусок.
Бандан забрался в кабину и сделал все, что было приказано. Деревянный брусок вдавил педаль акселератора в пол, и двигатель взревел.
– А теперь, – продолжал Малькольм, отходя назад, – вся штука состоит в том, мой мальчик, чтобы снять ручник, включить передачу и спрыгнуть с подножки, прежде чем грузовик нырнет туда.
Он указал на край обрыва прямо перед грузовиком, до которого было меньше пятидесяти футов. Вдоль обрыва стоял легкий заборчик, но настоящего ограждения не было. По шоссе время от времени проносились машины, но на пустынную стоянку никто не сворачивал.
Ухмыльнувшись, Бандан снял ручной тормоз, осторожно перевесился через обмякший окровавленный труп Чарли, надавил на педаль сцепления и рывком передвинул вперед рукоятку переключения передач.
Грузовик рванул с места и съехал с бетонной полосы стоянки. Ревя двигателем, он понесся к заборчику, вырывая колесами комья мерзлой земли.
Бандан висел на подножке и небрежно соскочил в самый последний момент, перед тем как грузовик, пробив ограждение, скрылся из виду, срывая по пути вцепившиеся в скалу деревья и кусты.
Убрав «смит-вессон» в длинную кобуру под мышкой, скрытую плащом, Малькольм захлопал в ладоши. Не обращая на него внимания, Бандан проводил взглядом падающий грузовик.
До реки было чуть больше двухсот футов. У грузовика было время описать неполное сальто. Труп Чарли вывалился в темноту через раскрытую дверь, а затем машина ударилась крышей о скалы, торчащие у самого края бурлящей воды. Десятки видеомагнитофонов и проигрывателей видеодисков высыпались в реку, поднимая отдельные фонтанчики брызг. Одному из них удалось долететь чуть ли не до водоворота. Негры в фургоне встретили звуки, донесшиеся из глубины ущелья, радостными криками.
Взрыва не последовало. Огня не было.
Чарли собирался заправиться на американской стороне, где горючее дешевле.
ГЛАВА 23
– Если честно, я не ожидала больше увидеть вас вновь, мистер Курц, – призналась Пег О'Нил.
– Взаимно, – улыбнулся Курц.
Он оставил в качестве контактного телефона номер своего офиса, и полицейская надзирательница Пег О'Нил позвонила и предупредила, что ему следует зайти к ней, чтобы закончить прерванный разговор. По словам Арлены, О'Нил была весьма удивлена, узнав, что у Курца есть настоящая живая секретарша.
– Предлагаю начать с того места, на котором нас прервали, – сказала О'Нил. – Мы говорили о том, что в течение ближайшей недели вам нужно получить постоянный адрес.
– Естественно, – согласился Курц. – Но можно задать вам один вопрос?
П. Н. сняла очки в черепаховой оправе и изобразила ожидание. Ее зеленые глаза оставались спокойными.
– Когда меня вытащили отсюда, – начал Курц, – мне хотели пришить убийство, которое, как всем было известно, я не совершал. Во время официального предъявления обвинения оно было заменено на незаконное ношение огнестрельного оружия и нарушение правил условно-досрочного освобождения. Теперь и это обвинение снято.
– Так в чем состоит ваш вопрос, мистер Курц?
– Мне бы хотелось узнать, какое отношение к снятию обвинения имеете вы.
О'Нил постучала по нижней губе дужкой очков.
– С чего вы взяли, что я имею какое-то отношение к снятию обвинения?
– Я думаю, что Хатэуэй… полицейский из отдела убийств, вытащивший меня из вашего кабинета…
– Я знаю детектива Хатэуэя, – остановила его О'Нил.
В ее голосе прозвучало едва уловимое отвращение.
– …я думаю, что Хатэуэй собирался идти до конца с обвинениями в незаконном ношении оружия, – закончил Курц. – Во время допроса в городской тюрьме он показал револьвер, который хотел мне подбросить. Я знаю, что он имел свои собственные причины отправить меня в тюрьму округа.
– Мне об этом ничего не известно, – коротко ответила О'Нил. – Но я ознакомилась с предварительным обвинением, – она поколебалась несколько мгновений, – и поставила окружного прокурора в известность, что лично присутствовала при вашем аресте и видела, как детективы вас обыскивали. На момент задержания при вас не было оружия.
– И вы сказали это окружному прокурору? – поразился Курц. Увидев, что О'Нил молчит, он продолжал: – А если бы Хатэуэй показал под присягой, что у меня была потайная кобура на щиколотке или еще где-нибудь?
– Они обыскивали вас у меня на глазах, – спокойно заявила О'Нил. – У вас не было потайной кобуры на щиколотке.
Курц покачал головой, искренне удивленный. Ему никогда не доводилось слышать, чтобы один полицейский хотя бы палец о палец ударил, чтобы помешать другому упрятать кого-нибудь за решетку.
– Ну а теперь мы можем вернуться к нашему разговору? – спросила О'Нил.
– Разумеется.
– Когда я позвонила по номеру, который вы мне оставили, мне ответила женщина, представившаяся вашей секретаршей…
