Глава 11
Теплая погода, тихая, безветренная, только где-то высоко в небе бороздят синеву пышные паруса облаков, но плывут они неторопливо, без суеты, бесшумно. Высоко в небе облака, а земля – далеко внизу, там свое движение, машины в лабиринтах дорог, люди в паутине тротуаров, нужно лишь слегка перегнуться через парапет, опустить голову. Высокий сухощавый мужчина сунул в рот дымящуюся сигарету, плотно сжал губы, перегнулся, стараясь не браться руками за внутренний подоконник балкона, глянул вниз, и тут же вдруг поднялся сильный ветер – в ушах зашумело, дом зашатался, перед глазами пошли яркие круги, размывая очертания футбольного поля у дороги. Притяжение земли вдруг резко усилилось, пол под ногами закачался, стал уходить вниз, проламываясь. И еще как будто кто-то схватил за ноги, с силой потащил вниз, но туда полетела только сигарета, а руки вдруг вцепились в подоконник. Но делать этого нельзя, криминалист еще не добрался до балкона…
Майор полиции Савилов отдал розыску тринадцать лет своей жизни, в каких только переделках ему не пришлось побывать, под бандитские пули ходил, однажды воровской нож в бок вонзился, и ни разу не возникла мысль бросить службу из-за страха перед смертью. Он бы и сейчас не испугался встретиться с глазу на глаз с вооруженным преступником, но высоты боялся. Этот страх преследовал его с детства, до сих пор не отпустил.
Савилов шарахнулся назад, закрыл глаза, пытаясь остановить головокружение. Не тянуло его больше вниз, но страх перед высотой все равно остался. Дом больше не качался, но пол под ногами казался таким ненадежным, вдруг треснет, развалится, а под ним пустота, высотой в тридцать пять этажей. Пентхаус находился на тридцать шестом этаже, квартира слегка выступала над остальными, и если вдруг лоджия обвалится… Не открывая глаз, он по памяти подался к двери, задним ходом переступил порог и втянулся в комнату, из которой можно было попасть, если провалиться, только в соседнюю квартиру этажом ниже. А это уже не так страшно.
Он оказался в каминном зале. Яркий, но спокойный свет, светлые, с коралловым отливом стены, простор, суперстиль, главное украшение – роскошный декоративный камин и барная стойка. На улице тепло, и огонь сейчас будет лишним, а пропустить стаканчик-другой виски со льдом было бы неплохо. Да, сто грамм для храбрости не помешали бы. Но некому предложить выпивку, хозяйка дома занята – увлечена Иваном Ивановичем.
Савилов не любил рыжих, даже побаивался их, но эта юная особа оказалась редким и приятным исключением. Волосы у нее не совсем рыжие, не с медным, а с медовым отливом, ровные, густые, они растекались по плечам спокойной тяжелой волной. Ни единой веснушки на лице, кожа нежная, матовая. Ясные, с зеленым оттенком, глаза, безупречный носик, пухлые, четко очерченные губы, белоснежные зубы.
Иван Иванович Бурдыкин уже не молод и лицом, мягко говоря, не свеж; огрузший, обрюзглый, такой же помятый, как и его костюм. И все же красавица была им увлечена, глаз с него не сводила.
– Это все, что вы можете мне сказать? – спросил он.
– А что я могу сказать? – вздохнула девушка. – Ударил, убежал, исчез. Я позвонила ребятам… Что еще?
– Может, лицо запомнили?
– Какое лицо? В маске он был. В плаще и в маске…
– И летучая мышь на желтом фоне, – негромко заметил Савилов.
– Да, летучая мышь. – Девушка улыбнулась ему с легким кокетством.
Вольно или невольно свою красоту она расценивала как товар, за который можно было покупать мужское расположение. За мелкую услугу можно просто улыбнуться, за квартиру, машину и деньги она спокойно ложилась в постель. А красота у нее настоящая. Без макияжа Вика, волосы она не укладывала, но и без этого ее можно было снимать на фотокамеру и выкладывать на обложку глянцевого журнала. Но так миллиардеры в любовницы абы кого не берут…
Савилов не мог предложить этой мисс ничего ценного, кроме своего покровительства, а это не так уж и много, потому Вика о постели с ним и не думает. Милая кокетливая улыбка, вот и вся радость.
– Ужас на крыльях ночи.
– Ужас! – заламывая пальцы, кивнула она.
– Бэтмен?
– А что здесь смешного? – возмутилась красотка. – Я же не говорю, что это настоящий Бэтмен!
– А маска?
– Да, маска закрывала половину лица, только губы видны были… Ну, и глаза… А какие губы, какие глаза?.. Темно было, я не могу сказать… Не совсем темно, светать уже начало, но все равно не скажу…
В комнату вошел невысокий, полный мужчина с двойным подбородком, в руке унифицированный чемодан криминалиста. Артем Викторович вопросительно глянул на Савилова, тот в ответ лишь пожал плечами.
Лоджия была открыта, но поверхностный осмотр ничего не дал, хоть бы часть подошвы отпечаталась на подоконнике. Об отпечатках пальцев речь не шла, их невооруженным глазом не обнаружишь, тут без Артема Викторовича никак. Но вряд ли удача улыбнется ему. Если преступник был в костюме, значит, и пальцы его рук скрывались под перчатками. Возможно, и обувь у него была чистая или под бахилами.
Но был ли мальчик?
Эксперт и следователь переместились на балкон, а Савилов остался наедине с гражданкой Миловановой.
– И все-таки куда делся преступник? – спросил он.
– Я же говорила, он на балкон побежал… – Девушка с упреком смотрела на него. Она же так хорошо к нему относится, а он вопросы ей задает, раздражает тонкое душевное строение. Тем более она уже общалась со следователем, сколько можно?
– Вам не кажется, что тридцать шестой этаж – это не та высота, с которой можно спрыгнуть?
– А с парашютом?
– Вы видели парашют?
– Ну, я не знаю… Не заметила…
– А летучую мышь заметили?
– Она была такой яркой, как будто сама по себе светилась. Ну, желтый фон светился… Я даже подумала, что это сон, даже не сразу поняла, что нужно прятаться, когда он замахнулся…
– А он замахнулся?
– Ну да, он же увидел, что я проснулась, замахнулся. Я испугалась, сначала просто руками закрылась, потом с кровати скатилась. Слышу, бум-бум… Я даже не видела, как он уходил…
– Значит, ударил вашего любовника и ушел. Чем ударил?
– Ну, я же говорила, молоток у него в руке был… Им он и ударил… – Девушка трагически вздохнула, закрыла лицо руками и опустила голову.
