— Ричард… — начала Линда.
— Молчи, — прервал он ее, вздыхая. — Я знаю, что ты скажешь. Давай перенесем твой ответ на завтра, когда я приду к тебе.
Проводив Линду до дверей ее квартиры, он подождал, пока она вынула ключ и открыла дверь, потом повернулась к своему спутнику. Коридор был темным, и его лицо оказалось в тени, так что она не могла видеть его выражения.
— Я хотела бы пригласить тебя на чашечку кофе, но сегодня был такой трудный день, что я думаю, нам лучше отдохнуть.
— Разумеется, — ответил он. — Я понимаю.
Он наклонился к ней и слегка коснулся губами ее губ. Пока она отвечала на этот поцелуй, не испытывая при этом никаких чувств, он обнял ее, и его губы стали требовательными.
Инстинктивно Линда отклонилась от него. С тяжелым вздохом Ричард отвел свои руки.
— Теперь иди, — сказал он. — Но не забудь, что ты должна подумать над моими словами, не так ли?
— Конечно, Ричард, — ответила Линда. — Ты знаешь, что я сейчас на перепутье. — Она тронула его за руку. — И поверь мне, ты будешь призом для любой женщины.
— Может быть, — сказал он, едва улыбнувшись. — Однако я хочу быть желанным только для тебя. — Он сделал паузу, но Линда молчала, тогда он бодро продолжил: — Я хочу провести завтрашний день с тобой. Как насчет того, чтобы съездить куда-нибудь или пообедать в ресторане?
— Совсем неплохо. Только не звони слишком рано. Я собираюсь подольше поспать. — Она высвободила защелку двери. — Спокойной ночи, Ричард, и еще раз спасибо за приятный вечер.
Линда из открытой двери наблюдала, как Ричард шел по коридору к лифту. После того как лифт начал спускаться вниз, она собралась было закрыть свою дверь, но неожиданно услышала шаги на лестнице, и затем увидела неясную фигуру, направлявшуюся прямо к ней.
Острый приступ страха сжал ее сердце. Линда приложила руку к горлу и хотела уже захлопнуть дверь, как свет упал на приближающегося человека, и она узнала Оскара Дистеса. На мгновение Линда замерла и пристально посмотрела на него.
— Так, — сказал он, став напротив нее и скрестив на груди руки. — Вы и доктор — отличные друзья.
— Оскар! — воскликнула Линда. — Что вы здесь делаете? Вы до смерти напугали меня!
— Извините, если это так, — сказал он. — Но я не хотел прерывать эту нежную любовную сцену.
— Вы… вы слышали? — с трудом выдавила она из себя. — Вы стояли все это время здесь — слушали и не сказали ни слова? Все…
— Нет, — прервал он. — Я не любитель подслушивать чужие разговоры, к тому же я находился довольно далеко, чтобы разобрать каждое слово. Но я не слепой и не совсем глухой. — Оскар пожал плечами. — Однако я пришел сюда не из-за любопытства. Мне надо с вами поговорить.
— Тогда почему вы не позвонили мне? Или хотя бы не дали знать, что придете? Почему ваш приход покрыт тайной?
Он выпрямился во весь рост и поглядел на нее сверху вниз.
— Я не таился от вас, — сказал он, усмехаясь. — На самом деле я боялся, что если позвоню вам, то вы повесите трубку, а если приду, то выставите меня за дверь.
Она заставила себя улыбнуться.
— Не думаю, что способна на подобные вещи.
— Скорее всего, вы правы. Я вел себя, как идиот. — Он сделал паузу. — Давайте зайдем внутрь. Всего лишь на минуту. Я хотел бы вам кое-что сказать.
Линда на секунду задумалась, затем открыла дверь шире и позволила ему войти.
— Хорошо. Только на минуту. Я весь вечер танцевала, и мои ноги очень устали от узкой обуви.
— Почему тогда вы не снимите их? — спросил он и последовал за ней внутрь, закрыв за собой дверь.
— Разумеется, сниму, — ответила она и скинула туфли с ног.
Линда сбросила с себя тонкий черный летний плащ, секунду подумав о платье, в котором она предстала перед Оскаром. Но не в пальто же принимать столь позднего гостя, и почему она должна смущаться его? Повесив плащ в шкаф, Линда повернулась к нему, скрестив руки на груди, чтобы частично прикрыть вырез платья. Но Оскар, быстро окинув ее взглядом, направился к софе рядом с окном.
— Вы не возражаете, если я сяду? — сказал он вежливо.
— Пожалуйста. Может, вы что-нибудь выпьете? Кофе? Коньяк?
Оскар отрицательно покачал головой.
— Нет, спасибо. Я не задержусь здесь долго.
Он устроился на софе, его ноги были немного расставлены в стороны, локти покоились на коленях, кисти рук были сцеплены между собой, глаза устремлены на ковер. Линда медленно прошла мимо него, взяла стул. Он не проронил ни слова до тех пор, пока она не села напротив него.
— Прежде всего, — начал Оскар низким голосом, — я понимаю теперь, что был не прав, когда устроил сцену в комнате Энн. Я просто потерял контроль над собой, когда увидел плачущую дочку. Сожалею, что все свое негодование выплеснул на вас. Я знаю, что вы делаете для девочки как лучше. — Он подарил ей ироничную улыбку. — Терапевтическая комната должна быть закрыта для всех родителей. Или я особый случай?
Линда громко засмеялась.
— О нет, Оскар. Вы не самый трудный случай в моей практике. Все родители пытаются защитить детей от боли. Особенно отцы.
— Да, когда касается чего-то важного, женщины имеют намного больше силы воли по сравнению с мужчинами, — неохотно ответил он.
— Может быть. Во всяком случае, поверьте мне, в вас нет патологии. Ваше желание обезопасить Энн — чисто инстинктивное, тем более она уже достаточно натерпелась.
— У меня отлегло от сердца. Хорошо, что вы понимаете мое состояние, — сказал он твердо. — Аварию не так легко забыть. К тому же из-за моей вспыльчивости расстроились все наши планы на выходные.
— Да, — выговорила она, краснея. — Может быть, это и к лучшему.
— Нет, — сказал он резко. — Вы никогда не узнаете, как мне было плохо из-за этой ссоры. Я очень переживал, что был так несдержан по отношению к вам в моем доме.
Маленькие семена раздражения зародились в ее душе. Он не хотел плохого уик-энда! Он сожалел об этом! Но тогда почему сам разрушил их планы?
— Если верно то, что вы говорите, — наконец сказала она прямо, — почему тогда вы не позвонили мне и не объяснились раньше? — Линда вопросительно посмотрела на него. — Это ваше мнение, что все это произошло из-за Энн? Оскар, я очень много знала негодующих родителей. — Она покачала головой. — Я полагаю, что была еще какая-то причина.
К ее удивлению, он сильно покраснел, так и не отрывая взгляда от ковра. Линда заметила некоторую подавленность Оскара, и потихоньку ее раздражение начало куда-то уходить.
— В чем реальные причины? — мягко спросила она.
Ничего не говоря, он вдруг резко поднялся и подошел к Линде. В течение некоторого времени он просто стоял перед ней, внимательно всматриваясь в нее, и можно было разглядеть мольбу в его глазах, которая удерживала ее около Оскара против воли. И теплота медленно начала растекаться по ее телу.
