При моем появлении Вульф чуть приподнял голову и молча наблюдал, как я приближаюсь к столу.
– Вот, пожалуйста, – сказал я и протянул ему книгу. – А за подарок спасибо. Они мне в самый раз.
Для вящей убедительности я повертел перчатки, зажав каждую пальцами.
– Сейчас не время паясничать, – прорычал Вульф.
– Разумеется.
Я небрежно бросил перчатки на свой стол, развернул кресло и уселся.
– Итак, с чего начнем? Хотите знать, что́ случилось после вашего бегства?
– Подробности могут подождать. Сначала – главное. Мистер Кремер приезжал?
– Да. Еще бы!
– Он чего-нибудь добился?
– Нет. И по всей вероятности, не добьется, пока не найдет Санта-Клауса. До тех пор пока они не разыщут Санта-Клауса, к остальным особенно приставать не будут. А чем дольше продлятся поиски, тем больше их заклинит на мысли, что убийца – Санта-Клаус. Три штриха к его портрету: никто не знает, кто он такой; он смылся с места преступления; на руках у него были перчатки. На его поиски брошены все силы. Вы поступили мудро – без перчаток я бы опознал вас, – но где вы их взяли?
– В магазине на Девятой авеню. Проклятье! Кто мог предположить, что его собираются прикончить?
– Согласен с вами. Могу я задать один вопрос?
Вульф злобно воззрился на меня. Я решил, что это знак согласия.
– Когда вы позвонили Боттвайлю, чтобы договориться о маскараде?
– Вчера днем, в половине третьего. Пока ты ходил в банк.
– У вас есть основания полагать, что он мог кому-нибудь проболтаться?
– Нет. Он пообещал, что все останется между нами.
– Будем надеяться. Костюм он купил сам, так что тут все в порядке. Уехав сегодня из дому в половине первого, вы сразу отправились к Боттвайлю?
– Нет. Я уехал только потому, что вы с Фрицем ожидали от меня этого. Сначала я заехал за перчатками, потом мы встретились с мистером Боттвайлем в «Рустермане» и пообедали вместе. Оттуда отправились на такси к нему и поднялись в его личном лифте в кабинет. Это было в начале третьего. Мистер Боттвайль сразу же полез в ящик стола, достал бутылку перно, сказал, что всегда выпивает рюмочку после обеда, и предложил мне составить ему компанию. Я отказался. Он наполнил бокал, осушил его в два глотка и убрал бутылку в ящик.
– О господи! – Я присвистнул. – Дорого бы дали в полиции, чтобы услышать об этом.
– Не сомневаюсь. Костюм Санта-Клауса был упакован в коробку. К кабинету примыкает туалетная комната с ванной…
– Знаю. Мне доводилось ею пользоваться.
– Я взял костюм и переоделся там. Мистер Боттвайль заказал самый большой размер, но костюм все равно оказался тесноват, так что пришлось повозиться. Я провел там около получаса или немного больше. Когда я вернулся в кабинет, там не было ни души. Но вскоре мистер Боттвайль вернулся – поднялся по лестнице из мастерской – и помог мне нацепить парик и маску. Едва мы покончили с маскарадом, как появились Эмиль Хетч, миссис Джером и ее сын – они также поднялись по ступенькам. Я вышел в студию, где застал мисс Квон, мисс Дики и мистера Кирнана.
– А вскоре подоспел и я. Следовательно, без маски вас не видел никто. А когда вы надели перчатки?
– В самую последнюю очередь. Перед тем как войти в студию.
– Значит, отпечатки ваших пальцев где-то могли остаться. Я понимаю, вы не предполагали, что Боттвайля убьют. И свою одежду вы оставили в туалетной комнате. Вы уверены, что, уходя, ничего не забыли там?
– Да. Я все-таки не полный идиот.
Я воздержался от комментариев, но спросил:
– А почему вы не оставили перчатки в лифте вместе с маскарадным костюмом?
– Перчатки приобретались отдельно от костюма, поэтому я счел, что благоразумнее будет не оставлять их.
– Личный лифт Боттвайля расположен в задней части вестибюля, внизу. Кто-нибудь видел, как вы выходили из здания или пересекали вестибюль?
– Нет. Внизу не было ни души.
– А как вы добрались домой? Взяли такси?
– Нет. Фриц ждал меня не раньше шести или даже позже. Я прогулялся пешком до библиотеки, посидел там часа два и уже оттуда поехал домой на такси.
Я поджал губы и сочувственно покачал головой. Со времени поездки в Черногорию[5]на его долю не выпадало столь длительных и трудных путешествий. Больше мили! Прокладывая себе дорогу в пургу, подгоняемый страхом перед суровым и беспощадным преследователем – законом.
Впрочем, поскольку в ответ на свое сочувствие я удостоился лишь свирепого взгляда, развивать эту тему я не стал. Зато дал волю чувствам – громко расхохотался, закинув голову назад и схватившись за живот. Мне хотелось сделать это с той самой секунды, как я выяснил, кто скрывался под маской Санта-Клауса, но все было недосуг из-за тревожных мыслей.
Вволю насмеявшись, я утер слезы и перевел дух. И хотел было уже сострить, но Вульф внезапно взорвался.
– Проклятье! – проревел он. – Женись и катись к дьяволу!
Ого! Дело воистину принимало серьезный оборот. Я окончательно убедился, что был прав, когда догадался, что Вульф отправил меня наверх поразмыслить в одиночестве. С моей стороны требовалось проявить мудрость и такт.
– Прошу прощения, – произнес я. – Что-то в горло попало. Сами опишете, как вы это себе представляете, или позволите мне?
– Я предпочел бы послушать тебя, – мрачно пробурчал Вульф.
– Да, сэр. Мне представляется, что мы должны пригласить инспектора Кремера на дружескую беседу и, когда он придет, честно повиниться во всех грехах. Тогда…
– Нет. Я на это не пойду.
– Тогда я сам пойду к нему и выложу все без утайки. Конечно…
– Нет! – В голосе Вульфа зазвенел металл.
– Хорошо тогда объясню, как я мыслю. В полиции не станут ничего предпринимать до тех пор, пока не найдут Санта-Клауса. А найдут его обязательно – это как пить дать. Если он оставил где-нибудь хоть один отпечаток, его сравнят с отпечатками из всех имеющихся в их архивах досье, и рано или поздно до вас доберутся. Их люди прочешут все магазины, торгующие мужскими перчатками. Они проследят за всеми передвижениями Боттвайля и неизбежно разнюхают, что вы вместе обедали в «Рустермане», после чего ваша песенка спета. Они узнают, что вы вместе приехали и поднялись к нему в кабинет. Это, конечно, не доказывает, что Санта-Клаус – вы, но после того, как они выяснят, что вы сами приобрели перчатки, я вам не завидую. Впрочем, можете наврать им с три короба. Скажите, например, что мы заключили пари на сотню зеленых… даже на тысячу – чего мелочиться! – что вы проведете со мной в одной комнате десять минут, а я вас не узнаю. С радостью вам подыграю. – Я пригнулся вперед. – И еще кое-что. У Кремера уже давно руки чешутся упрятать вас за решетку. А в данном случае любой судья даст согласие на то, чтобы задержать вас, как важного свидетеля, который скрылся с места преступления. Если же вы позвоните мистеру Кремеру и пригласите посидеть и попить пивка в теплой и дружественной обстановке, то можете отделаться легким испугом, хотя и вынуждены будете претерпеть кое-какие неудобства. И последнее: если вы заупрямитесь и дождетесь, что полиция сама вас разоблачит, вы уже не осмелитесь дать показания о том, что Боттвайль в вашем присутствии приложился к бутылке и остался жив. В таком случае вас упекут за сокрытие важных улик. Если же вы позовете Кремера и выложите все как на духу, он будет весьма признателен, хотя виду, конечно, не подаст. Думаю, он сейчас у себя. Позвонить ему?
