На следующий день Клеон появилась на работе вялая, с припухшими глазами. Она уставилась в окно, не видя ничего, кроме зданий, и желая никогда больше не видеть этого места. Ей хотелось сложить свои вещи и уехать домой, вернуться к прежней жизни.
Дверь открылась, но Клеон не обернулась.
— Клеон?
Она резко развернулась, удары сердца чуть не удушили ее.
— Эллис! — Она так и не поняла, как ей удалось остановиться и не броситься в его объятия. Но ей не удалось погасить радость от желанной встречи в своих глазах и улыбку на приоткрытых губах.
Вдруг она вспомнила, что с ним должна быть Карин Коннэр. С деланным спокойствием Клеон произнесла:
— С возвращением, мистер Ферс.
— Спасибо, мисс Эстон. — Слова были насмешливы, но произнесены с улыбкой. Он внимательно посмотрел на нее. — Вы выглядите усталой. Развлекались вовсю в мое отсутствие?
Клеон села:
— Да нет. Несколько выходов с Риком. Вчера вечером мы были на танцах.
Глаза Эллиса сузились.
— В самом деле? — Он подошел поближе. — Поздние вечера мало подходят для сельских кошечек, мисс Эстон. — Эллис устроился на краю ее стола, и желание протянуть руку и коснуться его стало непреодолимым.
— Вы вернулись один?
— Да. А что я должен был сделать?
— Я думала… мне сказали, что вы можете приехать в компании. — Она следила за ним. — Кое с кем по имени Карин.
Эллис посмотрел на нее сверху вниз и заговорил как-то неопределенно:
— Нет, она пока не приехала. Она хотела, чтобы я задержался, тогда она смогла бы прилететь со мной, однако я должен быть здесь по неотложному делу. Она приедет через неделю или около того посмотреть коллекцию отца. — Он поднял глаза. — Кстати, об отце: он хочет видеть вас. Что-то насчет еще одной примерки. Вы не против?
«Не против? — подумала Клеон. — Я сделаю все что угодно, чтобы угодить тебе или твоему отцу, — лишь бы быть чуть-чуть поближе к тебе».
— Конечно же нет, — произнесла она вслух.
— Как насчет сегодняшнего вечера?
— Как скажете. Я могу показаться в своем последнем наряде.
— Значит, я зайду около семи? — Клеон кивнула. — Хорошо. — Эллис поднялся, но, кажется, не горел желанием уходить. Тогда Клеон вспомнила о послании старой миссис Ферс. Когда она передала то, что сказала бабушка, он рассмеялся и отошел к окну. — Значит, она все еще ждет? Ну ничего, может, ей и не придется долго ждать.
Клеон было интересно, что означает его загадочное утверждение, и она уныло решила, что до того, как он объявит о помолвке с богатой американской наследницей, осталось совсем недолго.
У дверей Эллис обернулся:
— Куда вы ходите в обеденный перерыв?
— Я приношу бутерброды с собой.
— Берете пример с меня?
— Да нет. В хорошую погоду я хожу в парк и съедаю их там.
— Одна?
— Не всегда. Иногда ко мне присоединяется Рик.
— Между вами просто расцвела дружба. — И снова сарказм, но уже без улыбки.
Клеон взглянула на сияние солнца:
— Сегодня я иду одна. Рик не может.
Эллис тоже посмотрел на солнце:
— Погода искушает меня. Вы не возражаете, если я заменю художественного редактора?
— Вы пойдете со мной?
— Почему бы и нет? Я могу пережить несколько глотков загрязненного свежего воздуха в британском варианте. Он чуть менее пикантен, чем тот, что производят в Штатах. И потом, у меня каникулярное настроение.
— Ладно, — Клеон все еще сомневалась, — хорошо. Вы согласны есть мои бутерброды?
— Спасибо, я захвачу свои. Позвоните, когда соберетесь. — Он вышел.
Во время ленча Эллис настоял, чтобы они взяли такси.
— Я ничего не имею против автобусов, — сказал он, — кроме пробок, в которые они попадают.
— А такси нет?
Он пожал плечами:
— В конце концов, в такси легче переносить пробку.
Они доехали до ворот парка и немного побродили, пока не нашли свободную скамейку. Эллис, кажется, был доволен, что сидит рядом с Клеон, наблюдая гуляющих и комментируя, как вкусны бутерброды после долгого перерыва.
Время от времени Клеон смотрела на его профиль, говоря себе, что это не сон и что он на самом деле здесь, рядом с ней. Эллис, издавая одобрительные звуки, ел ее кексы — она сказала, что испекла их сама, — и пил кофе из ее термоса.
— У меня только крышка от термоса, чтобы пить, — сказала Клеон, — другой чашки нет.
— Не важно. Я буду пить с другой стороны. — Он усмехнулся, и Клеон удивилась его беззаботному настроению. Крышка термоса переходила от одного к другому, и она заметила, что Эллис не поворачивает ее. — Так вкуснее, — сказал он, отхлебнув.
Когда они закончили, Эллис спросил:
— Куда вы собираетесь — обратно в офис?
— Нет, на показ моделей. — Она назвала известный универмаг в центре Лондона.
— Хорошо. Мы поедем на такси.
— Мы? — Значит, он собирается ехать с ней. Клеон потребовалось некоторое время, чтобы понять почему. Навряд ли из-за того, что ему нравится ее общество. Она решила, что дело, должно быть, в «каникулярном настроении», которому он поддался.
Они вместе уселись на стулья, расставленные вдоль приподнятого подиума. Пока Клеон изучала программу, Эллис слегка озабоченно пролистывал свой дневник. Послышалась спокойная и приятная музыка — это, похоже, было сигналом к началу показа.
Изысканно и профессионально высокая, стройная молодая женщина представляла одежду, продающуюся в универмаге. Здесь были шляпки и костюмы, некоторые отделанные мехами, и все — безукоризненно сшитые. Были шифоновые платья и вечерние наряды. Трикотажные костюмы с юбками или брюками, а также лыжные костюмы.
Одна из моделей легкими и быстрыми шагами дошла до конца подиума, задержалась перед Эллисом и улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ.
«Еще одна из его женщин?» — подумала Клеон и не могла удержаться, чтобы не прошептать:
— Кажется, она знает вас?
— Знает. Ее зовут, если вам так хочется знать, Валентина. Она работала у моего отца.
— Она хорошенькая, — услышала свой голос Клеон.
— Да, недурна. — Он ухмыльнулся. — Украсит собой любой стол.
— Лучше, чем Карин? — спросила Клеон, сердясь на саму себя за свою настойчивость.
— Конечно же нет, — ответил Эллис. — Карин — нечто исключительное. — Он с недоброй усмешкой наблюдал за неожиданным отчаянным жестом Клеон.
В конце показа, рискуя вызвать его раздражение, она спросила:
