Книга Три чудовища и красавица - Марина Серова

Немного погодя я поняла, что поспешила расстаться со страховым агентом. Ему следовало задать еще несколько вопросов. У меня не выходил из головы тот факт, что на следующее утро после убийства некто, похожий на Бочарова, что-то выбросил в кусты, и примерно в том же месте бомж нашел золотую цепочку. В свете последних событий эти факты совсем не вязались друг с другом, поэтому я пришла к выводу — Евстюхина обозналась. Бывает, особенно когда нервы на пределе.

Я стояла около окна, на площадке между пятым и шестым этажами и курила. До меня доносился голос Лунько, которая звонила куда-то насчет сломанного лифта. Вот уж действительно активистка! А вот Тучнов… Скользкий тип, этот страховой агент, если не сказать — маньяк. Может быть, это все-таки он убил Ксению? Увы, его дурацкая выходка в лифте не могла служить тому доказательством. Пожалуй, надо навести справки в поликлинике о том, не стоит ли он на психиатрическом учете. Сегодня уже поздно, рабочий день вот-вот закончится. Сделаю это завтра.

Снизу послышались шаги.

— Ой, — сказала Лера, увидев меня. — Вы опять меня так напугали! Лифт не работает, поэтому иду пешком. Представляете, дверцы открываются, а кабинка не вровень с полом, а чуть выше.

— Представляю, — кивнула я.

— Вы еще не нашли убийцу?

— Нет.

— Ну, ладно, я пойду, — сказала Алешникова.

Где-то внизу хлопнула дверь, кто-то вызвал лифт, раздался грохот движущейся кабинки, потом до меня донесся возглас удивления, а затем послышались удаляющиеся шаги. Вскоре приехал Демидов. Я увидела в окно его оранжевую «Ниву». Несмотря на мой совет подниматься пешком, он долго ждал внизу опять застрявший где-то лифт, потом все-таки пошел наверх.

— Ах, вот вы где. Пойдемте! — сказал Демидов.

Я обратила внимание, что он был каким-то понурым. Когда мы зашли к нему, я спросила:

— Что случилось, Алексей Евгеньевич, на вас лица нет?

— Скажу вам прямо — дело в дальнейшей оплате. Два дня прошло, мне снова надо вам заплатить, а я еще не раздобыл денег.

Неожиданно открылась дверь комнаты, и в проеме показался Артем. Глядя на его лицо, можно было ожидать бурного всплеска эмоций. Так и произошло.

— А я вообще не понимаю, за что ты ей платишь такие бабки! — заявил подросток. — Что она сделала за эти два дня?

— Сынок, нельзя так разговаривать со взрослыми, — Демидов погрозил своему отпрыску пальцем, потом повернулся ко мне и сказал: —Татьяна Александровна, вы простите Артема, он такой максималист!

— В его возрасте практически все такие. Я как раз хотела вам сказать, что завтра готова работать бесплатно. Дело в том, что за эти два дня мне действительно не удалось многого сделать.

— Ну, вот видишь, Артем, — Демидов развернулся к сыну.

— Все равно, четыреста долларов — это очень много, — стоял на своем мальчик.

Торговаться с ребенком я не собиралась, поэтому молча прошла в гостиную, а Алексей уединился с Артемом в его комнате, наверное, чтобы поучить сына уму-разуму. Я увидела на столе фотоальбомы и ради любопытства заглянула в них. Семья Демидовых на даче, на море, застолье с многочисленными гостями в этой квартире… Нетрудно было заметить, что Ксения любила позировать, и надо сказать, что была фотогеничной. Некоторые фотки прошлых лет недурно смотрелись бы даже на обложках глянцевых журналов. Ее броская красота могла поразить чье угодно воображение. Удивительно, что при таких внешних данных она выбрала себе в мужья мужчину, посредственного внешне и не очень-то обеспеченного материально.

В комнату зашел Алексей с потрепанной записной книжкой в руках. Он листал ее, бормоча что-то, а затем сунул мне ее под нос, сказав:

— Вот, Света Кошкина. С ней Ксения даже сдружилась немного, — Демидов перевернул несколько страничек. — Затем Новикова Лариса Андреевна… Полянская Тамара Сергеевна. Пожалуй, это все. Вам переписать номера их телефонов?

— Если вы не возражаете, то я хотела бы взять эту записную книжку.

— Если она вам нужна, то, конечно, берите. А что с моими бумагами? Они вам помогают?

— Да, очень.

— Вы сегодня беседовали с Тучновым. Я, наверное, погорячился, когда выделил его.

— Как раз нет. Мне тоже показалось, что он себе на уме, а, может быть, даже без ума, в смысле, что у него с головой не все в порядке. Вы сами-то на чем основывали свои сомнения?

— На интуиции, не более. А Вера Михеева? После вчерашней заварушки вы с ней больше не общались?

— Знаете, нет. Я отрабатывала другую версию. Она была связана с двадцать пятой квартирой. Люди видели, что незадолго до убийства в ней кто-то был. Оказалось, что у Тучнова есть ключи от этой квартиры и он туда заходил.

— И что из этого следует? — осведомился Демидов, который имел полное право интересоваться ходом моего расследования.

— Пока ничего. Вот Игорь Андреевич вспомнил про то, что Ксения была присяжным заседателем…

— А вы знаете — он ходил на процесс.

— Да? — удивилась я. — С чего бы это вдруг? Его приглашали в качестве свидетеля или он имел какое-то отношение к подсудимому или к жертве?

— Нет. Тучнов сказал, что это его хобби. Когда есть свободное время, он посещает открытые судебные заседания.

— Странное хобби, я бы сказала даже, маниакальное.

— Простите, что вы сказали? Я не расслышал.

— Ничего особенного. Просто мысли вслух. Значит, я забираю эту записную книжку, на время, конечно, и постараюсь выяснить, не случилось ли беды с другими присяжными?

— Как же я сам до этого не додумался? Неужели из мест лишения свободы можно сбежать?

— Такие случаи редко, но бывают. Вы сказали, что фамилия подсудимого — Шурыгин. А имя, отчество, год рождения вы не помните?