Книга Отложенное самоубийство - Алексей Макеев

Фаршированные перцы закончились. Окончательно и бесповоротно. Роюсь в холодильнике, ищу там обед. Напрасно ищу. Без паники! Если в холодильнике обеда нет, значит, его нужно купить. Логично?

С минуты на минуту за мной заедет Федя. Нам предстоит увлекательная поездка на «шрот». После завтрака Лана доставила меня домой, чмокнула в нос и умчалась. Лана привезла, Федя увезет — передают из рук в руки, как посылку. И не забыть про велосипедное колесо! Я не хочу, чтобы крепкая мужская дружба Лукаса и Джейсона дала трещину.

Пока Феди нет, можно созвониться с Мариной. Узнать, как там Наташа, жива ли еще? Колеблюсь. Конечно, прошедшей ночью были нарушены все мои принципы и идеалы. Но у меня, как у большинства мужчин, сердце состоит из множества отделений. В одно отделение помещаются чувства только к одной женщине. Постепенно сердце заполняется. Сколько еще есть незанятых отделений, я не знаю. Но точно есть. В общем, Марина — это жена Марина, а Лана — это распутная кошка. Они в моем сердце не пересекаются. Это правда, пусть даже женская половина человечества мне не поверит.

Видеозвонок в Казахстан. На этот раз у компьютера собрались все наши: Марина, Саша, Лукас. У них день, ближе к вечеру. Разница во времени с Баварией пять часов.

— Привет! Как дела?

Марина слабо улыбается мне. Лукас с Сашей приветственно машут руками.

— Привет, дорогой! Дела у нас не ахти.

— Как Наташа?

— Радоваться нечему. Пока дышит, вот и все, что можно сказать хорошего. Чаще в беспамятстве, чем в сознании.

— Мне очень жаль.

Марина переводит разговор на другое:

— Как ты? Что у тебя нового?

Коротко рассказываю ей про предложение Крюкля, визит Райнеров, признание Кальта.

— Ты будешь искать могилу детей? — интересуется Марина.

— Сначала нужно доказать, что Кальт действительно никого не убивал. Если он говорит правду, за что тогда его лишают свободы? Потом можно попробовать найти место захоронения Ханса и Гретель. Боюсь только, что это окажется невозможным. Если Беа ему не сказала, то…

С той стороны экрана слышны какие-то жалобные шумы. Там срочно требуется участие Марины. Она поспешно заканчивает разговор и отключается. Я тоже выключаю компьютер. Сейчас приедет Федя.

Некоторое время еще сижу и бессмысленно смотрю в темный монитор. Загадка смерти Ханса и Гретель начала всерьез волновать меня. Встреча с Бернхардом и Гудрун Райнер превратила давно забытое ужасное прошлое в мучительное настоящее. Оказывается, рядом со мной живут люди, которые страдают до сих пор. Для которых не существует срока давности их горя. Может быть, я смогу им помочь? Мое нелепое существование, незаметное, как серый слон у бетонной стены, неожиданно наполняется смыслом. Вот только времени у меня немного. Завтра останется полмесяца до намеченного мной ухода. Значит, нужно сосредоточиться на странном деле «Баварского монстра», маньяка, которого не было.

Звонит Федя. Он подъехал и ждет. С вещами на выход! Нагружаюсь мешком, пакетами, коробками с мусором и, раскачиваясь и оступаясь, ползу по лестнице вниз.

Пейзаж опять состоит из дождя. А что вы хотите — середина октября! Федя сидит в своем белом внедорожнике весь на взводе — красный, возбужденный и злой.

— Что случилось? — спрашиваю родственника, пожимая ему руку.

— Да какая-то турецкая курица на «Ситроене» полчаса назад въехала мне в зад! — взрывается он как торпеда. — «Мерс» взят в кредит. Еще не успели расплатиться, а нам его уже помяли! Хорошо, Дженнифер пока не знает. Будет вой! И откуда эта гопотелка на своей помойке с фаршем взялась на мою голову? Я аккуратно затормозил перед светофором, смотрю в зеркало заднего вида — летит фугас! Только и успел сказать: «Аутч!» Все, приехала, лошара безграмотная!

— И что дальше? Как развивалась трагедия?

Федя резко трогается и, пока мы едем на «шрот», всю дорогу возмущается. Я не перебиваю. Надо же человеку выпустить пар.

— Тут такие движняки начались! Вызвали полицию. Эта подруга отказалась признавать свою вину. Приехали два деятеля. Вот уж действительно: «Как надену портупею, все тупею и тупею!» Турчанка, как только их увидела, так начала с ходу доказывать, что, мол, я сам виноват, слишком резко затормозил!

— А ты?

— А что я? Корректно заметил, что ей не машину, а ишака нужно водить. За веревку.

— А она?

— А она своему адвокату стала названивать. Тоже турку. Сам знаешь, тут же под каждым кустом адвокат! Как в России под каждым кустом партизан! Неизвестно еще, что хуже. Эти адвокаты, дай им волю, повесят тебя на твою веревку и с твоим же мылом!

— И что теперь?

— Да ничего особенного. Наш адвокат через суд получит компенсацию с ее страховой конторы. Ремонт кузова страховка покроет. Эта турчанка тоже ничего не потеряет. В общем, я ее успокоил. «Ладно, — говорю, — фрау. Не бери в голову».

Заезжаем на «шрот». Это целый комплекс зданий, отделенный от Нашего Городка высоким железным забором. Чтобы мусор не разбежался. Минуем пропускной пункт с апатичным толстяком-охранником и попадаем на внутреннюю территорию. Народу немного — несколько легковушек и микроавтобусов выгружают привезенные сокровища. Медленно едем вдоль различных контейнеров: для фарфора и фаянса, для одежды, для электробатареек, для лампочек, для пластика, для металла… Федя время от времени останавливает машину, выбрасывает наши «хурды-мурды» в соответствующую емкость и, привычно матерясь, трогается дальше. Вокруг суетятся работники «шрота» в желтых жилетах. Все, выброс хлама закончили. Осталось поискать колесо для велика.