– Это хорошо? – спросила Мин.
– Ты такая, какая есть, – ответил Джем. – Идем, пока меня не вынудили купить здесь какой-нибудь дорогущий хлам.
– Как мило с твоей стороны войти через дверь, – сказал Джем, впуская Мака в свой дом.
– Чего-чего? – спросил его друг.
– Мы думали, что ты из тех отчаянных парней, которые спускаются с небес в самый последний момент, – пояснил Джем, очевидно выпивший в галерее слишком много шампанского.
– Вот еще, – сказал Мак. Он явно был не в лучшем настроении. Согнувшись в три погибели, он поцеловал Мин в щеку. – Привет, золотко. Всегда рад тебя видеть. Привет, Дал.
– Привет, Мак. Почему у тебя так покраснели глаза? – спросила Мин.
– Из-за контактных линз, – соврал он.
– Не знала, что ты носишь линзы.
– Оставим это, – отрезал Мак. – Тоже нашла тему.
Поскольку он был прав, больше никто не осмелился возвращаться к этому.
– Ладно, – сказал Мак, – как я понимаю, вы хотите знать, что случилось с нашим другом Гаджетом и почему он отправился в незапланированный отпуск. Вот что мне известно об этом. Я был на работе, когда он позвонил. Я узнал его по голосу, и было похоже, что он спятил. Он плакал и задыхался. Я просил его успокоиться и отправился за ним.
Там, где я велел ему ждать меня, его не оказалось. Я стал искать вокруг, потом включил фары машины и увидел, как он бежит по парку. Уилл упал, а когда я подбежал к нему, он лежал в грязи и бормотал что-то. Сначала он меня не узнал, стал сопротивляться и кричать: «Вы не схватите меня, вы, ублюдки!»
Я привез его в офис, туда пришел Деннис. Еще в машине я дал Уиллу успокаивающее, чтобы снять нервный стресс. Он почти сразу впал в забытье.
Через пару часов он очнулся. Я могу передать вам то, что он рассказал, но не забывайте, что он не мог говорить связно. Очевидно, ему позвонили по телефону, когда он был дома. Он схватил трубку, думая, что это звонит Мин, но какой-то незнакомый голос сообщил, что снаружи его поджидают, и, если он им не отдаст какие-то «улики», они ворвутся в квартиру и убьют его. Он все повторял: «Йорен не случайно попал в аварию. Это они подстроили, они мне сами сказали. Они пытались убить его». Еще Уилл все время кричал: «Я не подпишу! Это неправильно, я не стану подписывать». Когда мы спросили, что он должен подписать, он разрыдался. Я спросил, хочет ли он, чтобы мы спрятали его в надежном месте, но он ответил: «Нет, нет, я должен вернуться и спасти Мин, иначе они схватят ее». Потом он отключился снова. Он был явно обессилен, лекарство быстро подействовало на него.
– И что же вы сделали? – спросил Джем, которому рассказ Мака казался и страшным, и увлекательным одновременно.
– Мы обсудили это с Деннисом. Могло быть два объяснения. Или у Уилла буйное помешательство и он бредит, что спровоцировано стрессом и алкоголем, или же что-то произошло на самом деле. В любом случае мы сошлись на том, что лучше всего как можно быстрее отправить Уилла в безопасное место, где он протрезвеет и придет в себя. Нам показалось, что он вряд ли все это мог придумать. И мы его спрятали.
– Почему вы решили, что это не могло быть всего лишь его фантазиями? – спросила Мин.
– По моему опыту, – ответил Мак, – люди могут долго находиться на грани безумия, но не переступать черту. Чтобы дойти до такого состояния, в каком он находился, нужно пережить серьезное потрясение. Я уверен, что он был не на шутку напуган, что произошло нечто ужасное и в результате он дошел до ручки.
– И что это могло быть? С какой стати кто-то стал бы звонить ему посреди ночи и угрожать убийством? – спросил Джем, которого все сильнее захватывала эта история.
– Хотел бы я знать, – сказал Мак. – Вы же понимаете, что первым делом я должен был вывезти его из Лондона туда, где никто не сможет его найти. У меня просто не было времени возиться с ним и добиваться, чтобы он рассказал мне все по порядку. Честно говоря, мне стало ясно, что нужно время, чтобы он пришел в чувство.
– И где он сейчас?
– В Шотландии. В ашраме.
– Где?
– В общине йогов. Они придерживаются философии полного смирения. Tы вступаешь в общину, и с этого момента у тебя нет ни прошлой жизни, ни имени, ни собственности. Никто не задает никаких вопросов. Я привез Уилла к ним и просил дать ему пристанище. Если их просят об этом, то по их законам они обязаны заботиться о человеке.
– Откуда тебе известно об этом ашраме? – спросила Мин.
– Он расположен по соседству с Кэйтнессом, в замке у входа в бухту, – сказал Мак. – Полгода назад владелец, местный чудак, передал его йогам, с тех пор они обосновались там. Очень миролюбивые люди. Просто удивительные, я вам скажу. И совершенно самодостаточные.
– И кто бы мог подумать? Наш Мак в душе настоящий хиппи, – заметил Джем.
– Отстань, вовсе нет.
– И когда же мы сможем связаться с Уиллом? – поинтересовалась Мин.
– Мы не сможем. Там нет ни телефона, ни Интернета, ничего такого. Да мы и не должны. Если кто-то разыскивает его, в чем я пока не убежден, тогда тем более нам не следует даже пытаться встретиться с ним. Пока не разберемся в том, что происходит.
– Но, черт возьми, что же происходит? – спросила Мин.
– Понятия не имею, – ответил Мак. – Это совсем не то, чем я привык заниматься.
– А я думала, что ты специалист по похищениям людей с целью выкупа.
– Да уж, но обычно я не сталкиваюсь с работой сыщика. Я действую быстро, с ясно обозначенной целью. Здесь другое. И не следует забывать, что, возможно, за всем этим вообще ничего нет.
– Так что же нам делать?
– Как ни прискорбно, ребята, но я должен сматываться, – сказал Мак.
– Ты не можешь нас бросить! – воскликнула Мин. – А что если мы столкнемся с шайкой убийц? Как нам тогда быть? Дать им совет, как ухаживать за лобелиями, процитировать Шекспира или сделать снимок?
– Прости, дорогая, но у меня нет выбора, – ответил Мак.
– У тебя всегда есть выбор, – с жаром сказала Мин.
– Нет, мы тут затеяли одну операцию в Африке, которой я должен был руководить, но я не поехал. Теперь там затруднения, и мне необходимо отправиться туда и разобраться.
– Но Уилл в беде…
– Там мои люди, Мин. Они рискуют жизнью. Я обязан быть с ними. Уезжаю немедленно.
– Все равно я думаю, что ты зануда, – с обидой сказала она.
– Господи! – сказал Мак, который сейчас испытывал очередной приступ головной боли. – Не говори мне такое, Мин. Прошу. Я должен ехать, но я вернусь. И сразу же разберусь во всем, я обещаю.
– А что нам делать до тех пор? – спросил Даллас, который до этой минуты сидел необычайно смирно. Он был хорош в сценических драмах, но вряд ли мог сказать, что они нравились ему в жизни.
