— Я думала, ты ее любил, — тихо произнесла она.
— Не знаю. Впрочем, сейчас это уже неважно, — ответил мечник. — Почему прислали тебя?
— Он… я у него работаю. Должен же он был кого-то послать, — пожала плечами она.
— Ему известно, что мы знакомы.
Она уставилась в исцарапанную столешницу, отполированную касаниями тысяч рук.
— Он просто знал, что я из Приречья. Ты же знаешь, мы для них все одним миром мазаны.
Она имела право хранить тайны о своем прошлом. Ричард теперь почти не сомневался: нобиль-заказчик взял женщину себе в любовницы, иначе откуда бы он узнал о том, что она некогда была знакома с Сент-Виром. Кроме того, ни один лорд не доверил бы простой служанке столь деликатное поручение. Что ж, Катерине, пожалуй, повезло: Феррис не лишен привлекательности, а покуда женщина находилась у него в фаворе, она могла не бояться возвращения в Приречье.
— А ты? — спросила она. — Ты сейчас один?
— Нет. — Увидев, как Катерина испустила едва заметный вздох, он неожиданно спросил ее: — Тебя это печалит?
— Нет, что ты… — Она устало покачала головой. — Мне ничего не нужно. Только твой ответ. Я должна его передать.
— Ты же знаешь, что я пока не могу тебе его дать, — ответил Ричард. — Тебе известно, каких правил я придерживаюсь.
— Ты ответил еще не на все вопросы, — она искоса на него посмотрела, одарив странной улыбкой.
Ричард понимал, что за ней кроется, хотя на мгновение ему показалось, что перед ним сидит совершенно незнакомая женщина. Потянувшись через стол, Сент-Вир накрыл ладонь Катерины своей рукой.
— Значит, скажешь ему, что ты их задала, напоила меня, но меня больше интересовали деньги. НА самом деле это правда, — беспечно произнес Ричард. — У людей бывают самые вздорные представления о мечниках.
— Представляю, откуда эти представления берутся, — сухо ответила Катерина и, сохраняя на лице бесстрастное выражение, высвободила ладонь. Потом она произнесла в тон собеседнику, решившему перейти на банальности, не способные причинить боль: — Теперь, когда твоя юность и взбалмошность остались в прошлом, по тебе стали скучать на Всхолмье. И с кем ты в итоге живешь? С Джинни Венделл? А то, похоже, это тайна за семью печатями.
— Я живу с мужчиной. Его зовут Алек. Ты его не знаешь.
— Какой он из себя?
— Он особенный, — произнес Ричард, тщательно обдумав ответ. — Никогда таких не встречал.
— Чем занимается?
— Когда-то он учился в Университете — я практически в этом уверен. А теперь он пытается найти свою смерть, — с абсолютно серьезным видом сообщил Ричард женщине.
— Каким образом? Ждет, когда на него камень с неба упадет?
— Камни, ножи, разбойники… Он не упускает ни единого шанса.
— Студент, — задумчиво произнесла она. — Значит, драться он не умеет.
— Абсолютно. Так что скучать он мне не дает.
— Ты его защищаешь?
Слова Катерины повисли в воздухе, оставшись без ответа. Сейчас она могла нанести мечнику сильный удар или, по крайней мере, попытаться это сделать. Назвать имя. Джесамина. Красавица, умелая воровка, восходящая звезда мошенников. Они вместе с молодым мечником были притчей во языцех во всем Приречье. Джесамина умела драться и знала, как обращаться с кинжалом. У Джесамины был характер, который она любила показывать, и однажды вечером Ричард сорвался, утратив самообладание. Защитить Джесамину оказалось некому.
Катерина могла попытаться сделать ему больно, но что, если у нее ничего не получится? Ричард всегда был уверен в себе, и эта черта ее очень привлекала. За последние несколько лет его имя окутал романтический ореол. Избавившись от колебаний, Ричард предстал перед окружающим миром таким, каким он был на самом деле, каким видел себя сам. Катерине было приятно думать, что она сейчас сидит рядом с человеком, свободным от необходимости каждый день доказывать свое превосходство, с человеком, которому плевать на то, что думают о нем другие.
Ее завораживало, что Ричард и сам в это верил и был полностью независим от того, что наполняло человеческую жизнь страданиями, но сама Катерина не хотела даже и пытаться последовать его примеру.
— Слушай, — произнес Ричард, — если ты еще хочешь выпить, только скажи, я распоряжусь.
— Я знаю, — кивнула она. — А почему этот твой Алек ищет смерти?
— Не знаю. Не спрашивал.
— Но ты не желаешь, чтобы он так себя вел.
— Это же глупо, — пожал плечами Сент-Вир.
Медленно, чтобы не встревожить мечника, Катерина извлекла свой кинжал и, оглядев клинок, покачала головой:
— Когда я сюда пришла… Зря я тебя позвала. Надо было прирезать того мерзавца, пока у меня был такой шанс.
— Ты не в Приречье. Здесь за такое можно попасть в переделку.
— Нет. — Она покачала головой из стороны в сторону. Локоны волос скользили по ее щекам, словно змеи. — Мне такое не под силу. Я упустила свой шанс, потому что мне просто не хватило духу.
— Тебе мешал капюшон. — Катерина, улыбнувшись, посмотрела на мечника, но наткнулась на серьезный взгляд. — Впрочем, это неважно. Тебе больше не надо бояться возвращения в Приречье.
Катерина надеялась, что мечник не ошибается.
— Не говори ему, что я опростоволосилась, — попросила она.
— Не скажу. Может, я его вообще больше никогда не увижу.
— Не уверена. — Из складок плаща она извлекла сложенный в несколько раз листок бумаги, опечатанный воском. — Это именно то, о чем ты подумал. Откроешь, когда придешь домой. Он говорит, что не хочет тебя торопить — у тебя неделя на раздумье. Если решишься, приходи через неделю в это же время в «Старый колокол». Там тебя будет ждать человек с половиной гонорара.
— Половина суммы авансом… Так он не шутил. Щедрый жест. Как я узнаю этого человека?
— Он сам тебя узнает. По кольцу у тебя на пальце.
— По какому еще кольцу?
На этот раз Катерина протянула ему маленький замшевый мешочек. Ричард ослабил тесемки и глянул на огромный, ярко блеснувший рубин. Мечник поспешно завязал мешочек и сунул его за пазуху, туда же, где спрятал опечатанную бумагу.
— А если я не приду?..
— Носи на здоровье, — улыбнулась она ему тенью прежней улыбки. — Он не просил его возвращать.
Кольцо стоило не меньше всей суммы гонорара. Двойная оплата — подарок, который на самом деле был взяткой. Лорда Ферриса нельзя было упрекнуть ни в глупости, ни в скупости.
Катерина встала и закуталась в плащ. Ростом она дотягивала Сент-Виру только до плеча. Мечник бросил на стол одну из серебряных монет, доставшихся ему от Ферриса. Когда женщина изумленно изогнула брови, Ричард пояснил:
