— Я не знаю? — Ее щеки пошли красными пятнами. — Я доверяю тебе, Фред. И в эту ночь ты тоже доверился мне. Я хочу знать, почему сейчас ты действуешь иначе?!
— Черт побери, Грейс… Это не доверие, это жалость! Я не желаю и не нуждаюсь ни в какой жалости!
— Прекрасно. Но это вовсе не повод, чтобы сбегать.
Он мрачно поднял на нее глаза.
Грейс смело встретила его взгляд.
— Ты всегда спасаешься бегством, когда возникают проблемы. Это не выход, Фред. Невозможно убежать от себя самого.
Ее слова били по живому.
— Это все? Я даже не знал, что ты еще и психолог.
— Преступник устроил пожар, Фред. Не ты. Прекрати казнить себя за то, чего ты не делал.
Ее спокойные фразы приводили его в еще большую ярость.
— Я засадил этого ублюдка в тюрьму! А когда он вышел, я палец о палец не ударил, чтобы защитить свою семью! Я был в аптеке. Хочешь знать почему? Потому, что утром я забыл купить подгузники!
— Прекрати, Фред! Ты не Бог. Ты человек. Хорошенько меня выслушай! В том, что произошло, нет твоей вины. Ни в коей мере. Это истина.
— Теперь ты как пастырь. — Он пренебрежительно усмехнулся. — Благодарю, что вы отпустили мне грехи, святой отец. Если позволите, я отправлюсь под душ, а потом — на работу.
Он с издевкой поклонился.
— Нет, пока не поешь, ты никуда не поедешь, — сказала Грейс, вставая. — В конце концов, ты оплачиваешь комнату с завтраком. Ты ведь должен пользоваться всеми услугами.
У Фреда не осталось сил сопротивляться.
— Как хочешь… — буркнул он и вышел из комнаты.
14
Вечером Фред, усталый и голодный, возвращался с работы. От тяжелого труда болели мышцы.
В доме вкусно пахло шоколадом. Он направился к кухне. Грейс мыла посуду В желтой футболке и коротких шортах, поверх которых был фартучек с огромными розами, она выглядела невероятно обольстительно. Едва утихомирившиеся гормоны Фреда тут же проснулись к новой жизни. Он сглотнул.
Еда подождет. Что ему нужно, так это ледяной душ.
Он уже шагнул к лестнице, как Грейс обернулась и заметила его.
— Фред! Я даже не слышала, как ты вошел.
Он проворчал:
— Почему ты не спишь в такую поздноту?
Она удивилась.
— Ты забыл, что завтра у Дженни день рождения?
— Похоже, будет настоящий прием.
Он показал глазами на мелкие подарки и всякие штучки, которые используют для украшения дома.
— Ты, должно быть, едва живой от голода. Я сейчас тебя накормлю.
Она вытаскивала что-то из холодильника, а он завороженно смотрел на ее круглую попку. Проклятье.
— Сначала мне нужно помыться.
После душа он вновь полностью овладел собой. Сел за стол и съел все.
— Было очень вкусно. Спасибо.
— На здоровье! — Грейс явно обрадовалась. — Дженни была так возбуждена из-за своего дня рождения, что я едва сумела загнать ее в постель. Линда придет завтра с утра и поможет мне все тут украсить.
Грейс снова вернулась к посуде. Между ними возникло как бы неписаное соглашение: никто не напоминает о прошлой ночи. И никто не говорит о страшных событиях в прошлом Фреда.
Его это устраивало. Он с удовольствием и вообще поскорее забыл бы ту ночь.
Но выражение лица Грейс и ее фразу, произнесенную утром, он не мог забыть. В том, что произошло, нет твоей вины.
Ее слова потрясли и одновременно удивили Фреда. Она смотрела на него без малейшего презрения. У нее не было к нему ненависти за то, что он наделал. Нет, она ни разу его не упрекнула.
Мгновение он смотрел на свою жизнь глазами Грейс. Тут же все вокруг показалось светлее. Боже, как же он мечтал, чтобы она оказалась права! С каким удовольствием он скинул бы этот груз!
Фред вздохнул. То, что произошло, уже не изменишь. Это его вина, что Дженнифер и Клер больше нет в живых.
Он встал из-за стола и понес тарелку в раковину.
— Что-то не так? — спросила Грейс.
— Нет. — Он чувствовал ее вопросительный взгляд. — Был длинный день.
Черт возьми, он устал. У него лишь одно желание: пойти наверх, упасть в постель и заснуть наконец.
— Как будто я не знаю, Фред. И он еще не кончился.
Грейс выглядела смертельно усталой. Ухаживать за ребенком со сломанной ногой, да еще тревога из-за дома — такое не проходит бесследно.
— Помочь тебе?
— Спасибо. Было бы здорово. Ты мог бы помочь мне украшать пирожные.
— Почему бы нет.
Грейс макнула палец в глазурь и с наслаждением его облизала.
— Мм…
Фред представил себе, как бы это было, если бы она точно так же самозабвенно приникла губами к нему. Но сразу прогнал крамольную мысль — плевать, в конце концов, вчера они любили друг друга много раз. Вполне достаточно.
Врешь.
Его возбуждение было непереносимым. Его гормоны играли бешенее, чем прежде.
— А ты не хочешь попробовать? — спросила Грейс.
Он кашлянул.
— Нет, спасибо.
— О'кей. Тогда можешь приступать.
Она протянула ему миску с глазурью и ложку.
Он поливал этой глазурью круглые пирожные. Под внимательным взглядом Грейс он казался себе очень неуклюжим. Но она вроде бы была довольна.
— Я сегодня виделась с Линдой. Она привезла всю эту мишуру и гирлянды. Она говорит, что ресторан постепенно приобретает очертания.
Фред кивнул.
— Так оно и есть. Расти и его люди поднажали. Расти сам надел спецовку и вкалывает наравне со всеми.
— Линду восхищает твоя позиция, что можно всего достичь, если только захотеть по-настоящему. Ты всех раззадорил. Она так рада, что ты оказался здесь.
— Правда?
Почему-то он этому обрадовался.
— Линда приготовила Дженни на день рождения просто шикарную конюшню с лошадью для ее Барби. Дженни будет визжать от восторга.
Фреду очень живо представились восторженные вопли малышки. Он невольно улыбнулся.
— Зрелище для богов.
— Если ты придешь на наш праздник, ты увидишь тоже. Мы начнем в три. Так что не очень опаздывай.
Проклятье!
— Ну не думаю, что Расти отпустит меня пораньше.
— Но Дженни уже несколько месяцев ждет этот день. Она очень расстроится, если ты не придешь.
