С губ Джордано сорвался удивленный свист.
— А как же ты установила с ним контакт?
— Через Патрика Хейла.
— А дальше?
Мария слегка пожала плечами.
— Я дала слово молчать.
Не требовалось уточнять, почему или кому. Джордано и его сестра всегда скрывали источники получения информации.
— Следует ли мне поблагодарить графа?
— Возможно. — Мария пригладила волосы. — Впрочем, я не уверена.
Брат заметил ее нервный жест, напряженность в уголках губ и сам стиснул зубы. Если кто-то посмел причинить сестре боль, он привлечет обидчика к ответу, подумал Джордано.
— Расскажи подробно, что произошло, — попросила Мария.
Слушая брата, она заметила значительные пропуски в его версии, но не стала заострять на этом внимания. Зачем ранить Джордано известием о гибели Нино Солонцо? Он и сам вскоре узнает.
— Завтра вечером улетаю в Турин, — прервал брат ее размышления.
— Так скоро?
— У нас дома накопилась масса дел, — посерьезнел он. — Эмилии трудно управляться одной. На некоторое время залягу на дно, а потом, возможно, отправлюсь на съемки рекламного проспекта для туристического агентства.
— Вероятно, я отправлюсь одним рейсом с тобой, — задумчиво проронила Мария.
Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она покинула родные края. Ей уже не терпелось вернуться к повседневной жизни. Сколько же времени прошло? Пять недель? А ощущение такое, словно пролетело полжизни.
— Не стоит, отдохни здесь пару дней.
Мария внимательно посмотрела на брата, отмечая признаки напряжения и усталости.
— Тебе нужно выспаться, — заботливо посоветовала она.
— Ты права. При случае позвоню. Но не раньше завтрашнего утра, — предупредил брат, вставая.
Проводив Джордано, Мария закрыла дверь.
После отлета брата Мария заказала билет. Она решила уехать через два дня.
Ей не пришлось фантазировать, чем заполнить свободное время. Берта взяла на себя все заботы, поводив подругу по модным салонам, потом заказала шикарный обед. Вечер они провели в ночном клубе. Следующее утро подруги посвятили парикмахерской. Мария с удовольствием сделала массаж, педикюр и маникюр, уложила волосы. После ланча они направились в кинотеатр.
— Сегодняшний вечер принадлежит мне, — объявила Мария после фильма. — Вернусь в отель, закажу обед в номер и пораньше залягу. И не спорь. Мне предстоит нелегкий перелет.
— Ну и что? Выспишься в самолете. — Берта находилась в эйфорическом настроении. — Пойдем развлечемся?
— Чтобы вернуться в отель под утро? Нет, благодарю.
— Неизвестно, когда ты еще выберешься в Нью-Йорк, — возразила Берта. — Зачем проводить последнюю ночь в одиночестве?
— Ты меня плохо знаешь.
— Ну тогда ты просто вынуждаешь меня напроситься к тебе в гости.
— Лови момент, — посоветовала Мария с кривой усмешкой, и подруги рассмеялись.
— Ну, ладно. — Берта потрепала Марию по щеке. — От кинотеатра до твоего отеля один квартал, дойдешь пешком. А я поймаю такси. Увидимся в аэропорту…
Где-то около шести девушка поднялась в лифте на свой этаж. Никаких сообщений для нее не поступило. Мария заказала ужин и переоделась в удобный халат.
Нехотя поковырявшись в тарелке, она отодвинула ее. Есть не хотелось. Телевизор тоже не задержал ее внимания. В десять Мария смыла макияж, почистила зубы и скользнула в постель. Вытянувшись, она неподвижно смотрела в потолок, сожалея, что не согласилась напоследок повеселиться с Бертой. Приятные собеседники, веселая музыка наверняка помогли бы избавиться от унылого настроения.
Она все же незаметно задремала. Проснулась довольно поздно. Душ помог восстановить равновесие. Мария, бодрая и посвежевшая, заказала завтрак и принялась упаковывать вещи.
Двойной стук в дверь возвестил о прибытии официанта. Девушка подошла к двери.
Ничего общего с обслуживающим персоналом не имел появившийся в дверном проеме мужчина, высокий, темноволосый, в безукоризненном костюме.
11
— Николо… — Мария даже не подозревала, что, произнеся лишь одно имя, она почувствует нестерпимую боль.
Холодные сине-серые глаза внимательно окинули стройную фигурку, задержались на мгновение на полных губах, потом встретились с взглядом Марии.
— Ты не приглашаешь меня войти?
Призвав на помощь все силы, девушка постаралась держаться спокойно, чувствуя, как безумно запульсировала на ее шее жилка.
— А есть ли смысл не впускать тебя?
— Верно, никакого.
Граф шагнул в номер, и девушка поспешила уступить ему дорогу. На его лице появилось суровое выражение, когда он увидел на кровати раскрытый чемодан.
— Уезжаешь?
Мария внимательно посмотрела на него, отмечая врожденную силу и неукротимую мощь, которые позволяли аристократу жить сообразно своим желаниям.
— Да.
В комнате воцарилась тишина, ставшая почти ощутимой. Нервы Марии напряглись, как туго натянутая тетива. Она разозлилась на себя и безмолвно проклинала Романо, который приводил ее в такое смятение.
Николо разглядывал Марию, казалось, целую вечность. Его глаза потемнели и стали настолько непроницаемыми, что лишали ее способности разгадать его чувства.
Когда он наконец открыл рот, было похоже, что граф тщательно подбирает слова.
— Нам нужно поговорить.
Девушка понимала: любое возражение прозвучит чрезвычайно глупо, поэтому хранила молчание, заняв выжидательную позицию.
— Я намерен пробыть в Нью-Йорке еще месяц, потом отправлюсь в Лондон, — сообщил Николо. — Хочу, чтобы ты сопровождала меня.
У Марии перехватило дыхание.
— Что скажешь? — насмешливо поинтересовался он.
— В качестве кого? — Господи, ее ли это голос? Даже в собственных ушах он звучал непривычно хрипло. — Твоей любовницы?
Граф долго раздумывал.
— В этом положении есть определенные преимущества, — наконец изрек он.
Сердце ее забилось в бешеном темпе, но она выдержала его взгляд без особых усилий.
— Я не желаю быть на подхвате, ожидать, пока у тебя появится свободное время, чтобы провести со мной ночь. — В ее голосе сквозило отчаяние, и Мария не сомневалась, что Романо заметил ее состояние. — Лучше не иметь с тобой ничего общего.
— Тогда выходи за меня замуж, — бесстрастно произнес Николо.
На мгновение девушка лишилась дара речи.
— Зачем? — требовательно спросила она. Темные глаза глядели не мигая, надеясь рассмотреть хотя бы намек на страсть, не говоря о сильном чувстве.
