— Это если принять, что лучшим нашим ходом при таком раскладе будет вывезти вас из страны. Может, вам стоит где-нибудь затаиться. Уйти на дно. Ведь в руках полиции только описание, которое подойдет уйме американцев. А это совсем не то, что фотография. Или отпечатки пальцев. Вы говорите, что с этим все в порядке?
Бьюкенен кивнул, чувствуя себя препаршиво.
— Кроме стаканов, из которых я пил в ресторане. Тут уж я ничего не мог предпринять. Есть большая вероятность того, что их унесли на кухню и вымыли еще до того, как полицейским пришло в голову их проверить. — Бьюкенен поднял здоровую левую руку и вытер со лба пот, становившийся все обильнее. — Действительная же проблема в другом: все в ресторане слышали, как Бейли называл меня Кроуфордом, а я настаивал, что меня зовут Эд Поттер. Так что полиция может дать мексиканским эмиграционным властям ориентировку, на какую фамилию им следует обратить внимание в аэропортах.
— Это меня не волнует, — отмахнулся Уэйд. — Я привез вам другой паспорт и туристическую карточку. На новое имя.
— Прекрасно. Но в руках полиции сам Бейли. Они потребуют, чтобы он помог одному из их рисовальщиков подготовить портрет, а как только копии рисунка разошлют по факсу во все аэропорты и снабдят ими каждого эмиграционного служащего, то любого, кто похож на человека на рисунке, схватят, когда он предъявит свою туристическую карточку и будет оплачивать выездную пошлину. Мне надо выбраться из страны, пока не успели разослать рисунок. И еще…
Бьюкенен уставился на пальцы правой руки, которые опять судорожно дергались помимо его воли, словно принадлежали кому-то другому. Его раненую руку жгло, словно огнем. Кровь насквозь пропитала полотенце, которым она была перевязана.
— Мне нужен врач.
Уэйд бросил взгляд в зеркало заднего вида.
— Света фар позади нас не видно. — Он посмотрел вперед, вдоль узкой ленты шоссе, окаймленной лесом. — А эта заброшенная бензоколонка ничуть не хуже любого другого места. — Он съехал с дороги, вышел из машины, что-то достал с заднего сиденья и обошел машину кругом.
Но, открыв дверцу с той стороны, где сидел Бьюкенен, и осветив его повреждения узким лучом карманного фонарика, Уэйд пробормотал:
— Нужен врач? Это не то слово. Вас надо зашивать.
— Я не могу полагаться на то, что никто из местных не сообщит в полицию об огнестрельном ранении, — сказал Бьюкенен.
— Это не проблема, — ответил Уэйд. — У меня здесь есть один врач-американец. Ему уже приходилось с нами сотрудничать. Он заслуживает доверия.
— Но я не могу тратить время на поездку к нему. — Бьюкенен говорил хриплым голосом, во рту у него пересохло. — Полиция скоро получит этот рисунок. Мне надо попасть в Мериду. Надо выбраться из Мексики самолетом. Черт возьми, до Флориды всего пара часов полета. Когда я сказал, что мне нужен врач, я имел в виду в Штатах. Чем раньше я отсюда выберусь, тем скорее смогу…
— А до тех пор вы истечете кровью, — отрезал Уэйд. — Вы что, не слышали, что я сказал? Я сказал, что надо наложить швы. Как минимум. Не знаю, в каком состоянии ваша голова, но рана в плече — трудно судить, когда так много крови, — она, похоже, инфицирована.
— Судя по ощущениям, так оно и есть. — Бьюкенен с трудом привстал. — Что вы там поставили на землю?
— Комплект для оказания первой помощи.
— Так что же вы молчите?
— Да вы что? При таких повреждениях с походной аптечкой делать нечего.
— Я все время забываю. Вы ведь штатский. Один из тех парней, из Управления.
Уэйд выпрямился, готовый к отпору.
— Вы ведь не рассчитываете, что я отвечу на ваш выпад, не так ли? Да и какая вам разница?
— Откройте-ка сумку, — сказал Бьюкенен. — Надо посмотреть, что там есть. Хорошо. Ее готовили мои люди. Слушайте внимательно. Делайте, что я буду вам говорить. Нам надо остановить кровотечение. Надо очистить раны.
— Нам? Да вы что? Я не имею ни малейшего представления об этом. Меня ничему подобному не обучали!
— Зато меня обучали. — Бьюкенен пытался преодолеть головокружение. — Возьмите вон тот резиновый жгут и перетяните им руку повыше раны. За пять минут от него большого вреда не будет. А пока… — Бьюкенен разорвал один из пакетов и достал несколько марлевых тампонов.
Уэйд затянул резиновый жгут на обнаженном плече Бьюкенена. Кровотечение сразу же резко уменьшилось.
— Теперь вон тот пластмассовый флакон со спиртом, — показал Бьюкенен. — Смачивайте им марлевые тампоны и смывайте кровь вокруг пулевой раны. — Бьюкенену казалось, что он слышит свой голос откуда-то издалека. Изо всех сил стараясь не отключиться, он вынул шприц из гнезда и, рассмотрев наклейку, удостоверился, что шприц заряжен антибиотиком. — Возьмите чистый тампон и протрите спиртом верхнюю часть мышцы правой руки.
Уэйд сделал, что было сказано, и снова занялся промыванием пулевой раны.
Бьюкенен ввел антибиотик себе в правую руку. Как только он вынул иглу, пальцы его правой руки опять задергались. Неловкими движениями он вложил шприц обратно в защитное гнездо аптечки.
— Ну вот, — доложил Уэйд. — Я очистил края раны.
— Теперь лейте на нее вот эту перекись водорода, — сказал Бьюкенен.
— Лить? — переспросил Уэйд. — Но это же чертовски больно!
— Все лучше, чем умереть от заражения крови. Рану обязательно нужно продезинфицировать. Лейте, вам говорят!
Уэйд отвинтил пробку у пузырька с перекисью, плотно сжал губы и вылил изрядное количество прозрачной жидкости в длинный зияющий разрез раны.
При свете закрепленного на сиденье фонарика Бьюкенен увидел, как жидкость заполнила разрез. Он увидел, как вскипели, запенились в ране его плоть и кровь, словно туда плеснули кислотой. Боль внезапно обрушилась на него, стала несравнимо сильнее, чем все, что он испытывал раньше. Она грызла. Она сверлила. Она жгла.
В глазах у него стало двоиться. Он пошатнулся.
— Бьюкенен? — В голосе Уэйда прозвучала тревога.
— Давайте еще раз, — приказал Бьюкенен.
— Вы это серьезно?
— Лейте еще раз. Я должен быть уверен, что рана чистая.
Уэйд полил. Рана снова вскипела, края ее побелели, с пеной выделились сгустки крови. Лицо Бьюкенена заблестело от пота.
— А теперь немного на дырку в голове, — пробормотал Бьюкенен.
На этот раз Уэйд удивил Бьюкенена, повиновавшись без возражений. Прекрасно, думал Бьюкенен между волнами боли. Ты крепче, чем я ожидал, Уэйд. Тебе это понадобится, когда ты услышишь, что еще предстоит сделать.
Ощущение было такое, словно перекись прогрызла череп Бьюкенена и въедается в мозг.
Он судорожно передернулся.
— Отлично. Видите теперь вон тот тюбик? Это мазь, комбинация из трех антибиотиков. Выдавите немного на рану в голове и побольше на пулевую в плече.
