помогла вылечить крылышко, пострадавшее при ссоре с одной особенно раздражительной сорокой.
Они расселись за старым обшарпанным столом, всё ещё заваленным вчерашней воровской добычей Ма и Па, и просто ждали, грея руки о кружки с горячим какао. Возбуждение, вызванное их ночными приключениями, схлынуло, навалилась усталость. Вокруг сновали кухонные привидения, занимаясь теми же домашними хлопотами, что и столетия назад: месили призрачное тесто для хлеба, протягивали через гладильный каток призрачные простыни. Сет их, конечно, видеть не мог – из всех привидений ему показывался на глаза только Дедуля, – поэтому Малиса коротко описывала ему, чем они там заняты.
Солнце уже почти совсем взошло. Малиса и Сет лениво грели ноги у очага, а разомлевший в тепле дядюшка Язва уже начал было задрёмывать, как вдруг где-то у них под ногами послышался раскатистый грохот, от которого задрожали стены, а потом с громким «ПСССШШШШШ ББЛЛЛУУУППП!» из-под пола вытолкнуло Дедулю. Похоже, пережитые приключения ничуть ему не повредили. Даже наоборот: на шее у него красовался новенький вязаный шарф с помпонами в виде жуков-оленей, и щёки выглядели заметно округлившимися – видимо, сказалось всё съеденное за это время печенье из дохлых мух.
– Дедуля! – вскричала Малиса. – Как я рада тебя видеть!
Её словно окатило волной облегчения и радости – от макушки до самых пяток.
– Я тоже рад тебя видеть, Утёночек! – сказал Дедуля, выдёргивая ноги из пола и встряхивая ими. – Я рад видеть всех вас. – Взглянув на Сета, он хитро подмигнул ему. – Мне стоило сразу догадаться, что без тебя тут не обойдётся, юноша!
– Рад, что вы вернулись, Дедуля, – ответил Сет, сияя от гордости.
– Молодцы, молодцы! Сумели разрушить заклятие и освободили нас всех. Ооох, до чего же приятно снова оказаться дома!
– Но без Малисы у нас бы ничего не вышло, – сказал дядюшка Язва.
– А я и не сомневался! – согласился Дедуля. – У моей внучки и сердце на нужном месте, и голова работает как надо! – Дедуля плюхнулся в кресло у огня, пошарил в жилетном кармане, достал из него стеклянный шар со снежинками и вручил Малисе. – Вот, Короличка просила тебе передать, – сказал он.
Дядюшка Язва подвинулся ближе, чтобы посмотреть. Малиса встряхнула шар, и когда снежинки осели, внутри задвигались картинки, словно кадры старого чёрно-белого фильма. Там были Короличка, дедушка Флорус и Голова Короля. Все они танцевали в гостиной Королички, а Джек играл им на старом пианино. Когда же музыка кончилась, они дружно повернулись к Малисе, Сету и дядюшке Язве и, высунув языки и надув щёки, издали громкое, долгое и очень неприличное на слух фырканье – традиционный подмирский знак уважения и признательности.
– Короличка всё-таки получила назад своего дедушку! – улыбнулась Малиса. – А Голова Короля нашёл свою королеву.
– А я вернулся домой, к моей семье! – добавил довольный Дедуля. Он оглядел троицу таких непохожих друзей и одобрительно кивнул. – Вы трое сделали очень доброе дело, – сказал он. – Правда-правда. Очень доброе!
Тут послышался звук распахнувшейся входной двери, а за ним прокатившийся по всему дому гневный рёв:
– КТО ЭТО ОСМЕЛИЛСЯ ПРОИЗНЕСТИ В МОЁМ ДОМЕ СЛОВО НА «Д»?! МЫ НИКОМУ НЕ ПОМОГАЕМ И НИКОМУ НЕ ДЕЛАЕМ ДОБРА!
Это вернулись родители Малисы.
– Прячьтесь! – прошипела Малиса.
Сет быстро залез в кухонный шкаф, где обитал скелет по имени Костяшка.
– Ух ты! – шёпотом восхитился Сет. – Настоящий живой скелет!
Скелет дружески помахал ему и протянул для пожатия правую костяную руку, одновременно прикрывая левой дверцы шкафа. Перед тем как лицо Сета скрылось из виду, Малиса успела подумать, что ещё ни разу не видела его таким счастливым.
Дядюшка Язва выхватил из сваленной на столе горы краденого отделанный бахромой абажур, нахлобучил его на голову и встал в уголке, вытянувшись в струнку. Его длинные тощие ноги запросто могли сойти за ножку торшера. Правда, дядюшка Язва при этом так трясся, что бахрома по краю торшера колыхалась из стороны в сторону.
– Не трусь, парень, успокойся, – добродушно сказал ему Дедуля и сунул под абажур ириску.
Малиса тем временем поспешно схватила со стола лишние кружки и отнесла к раковине. Одно из кухонных привидений выручило её, тут же ополоснув их и отставив в сторонку. Малиса метнулась обратно к Дедуле, и они, встав рядышком, приняли беззаботный вид и притворились, что ничего особенного не происходит. Малиса уголком глаза покосилась на кухонный шкаф, где спрятался Сет, и от души понадеялась, что запах тины от его испачканных в болоте джинсов перебьёт исходящий от него вершковый дух. Едва она успела растянуть губы в улыбке, как Ма и Па шумно ввалились в кухню. Антипатия-Роза семенила следом, с хрустом грызя подобранную где-то доску.
– Дедуля! – воскликнул Па. – Ты вернулся!
Широкая улыбка Па могла заставить понервничать кого угодно: во-первых, потому, что зрелище было очень уж редкое, а во-вторых, потому, что обнажённые из-за растянутых губ дёсны с коричневыми зубами делали его похожим на скалящегося шимпанзе.
– Всё благодаря Малисе, – сказал Дедуля. – Это она разгадала очень хитрую ведьминскую уловку!
– Мы так беспокоились! – сказала Ма, против обыкновения мягко и даже почти с нежностью.
– Правда? – хором переспросили Малиса с Дедулей.
– Ну конечно! И ещё как! – сказала Ма.
– Значит, агентство «Злобстные Привидения» действительно не имело никакого отношения к исчезновению дедушек! – обрадовалась Малиса. Это было большое облегчение – убедиться, что она ошиблась в своих подозрениях о злых кознях родителей.
– Что за бредовая идея! – тут же взорвался Па. И судя по его лицу, эта идея в самом деле внушала ему отвращение.
– Твой дед, конечно, настоящая заноза в заднице, – сказала Ма. – Но это наша заноза в заднице, и мы не собираемся никому его отдавать! – И Ма улыбнулась. Не усмехнулась презрительно, не хмыкнула издевательски – просто по-настоящему улыбнулась.
Па вдруг принюхался.
– Что это за вонь? – грозно осведомился он.
Ма встала рядом с ним и тоже повела носом.
– Похоже на лавандовое мыло, – сказала она. – И гель для волос. Здесь воняет Уязвителем Злобстом!
Малиса украдкой бросила взгляд в угол, где её дядя продолжал изображать ничем не примечательный торшер. Бахрома на абажуре отчаянно тряслась. Малиса лихорадочно заозиралась, думая, чем бы отвлечь родителей, и тут заметила, что они оба сжимают перепачканными пальцами пачки каких-то листочков.
– А что это у вас в руках? – спросила Малиса.
– Ничего! – в один голос рявкнули Ма и Па, пряча листочки за спиной и бочком отступая к выходу из кухни. Но Малиса всё же успела мельком увидеть надпись
