и Ратмира пустовали.
От звука открывающейся двери почти сразу проснулся Назар:
— Что случилось? — спросил он, подняв от подушки вихрастую голову.
— Друзья твои куда-то запропастились, — проворчала я.
В этот момент из леса донесся приглушенный испуганный вопль. Я выругалась и бросилась к двери на улицу. Назар кинулся за мной, на ходу натягивая порты.
Поисковое заклинание сорвалось с моих рук и потянулось туманной нитью вглубь леса. Назар затеплил магический огонек для освещения пути, и мы вдвоем кинулись на поиски практикантов.
…Тропа вывела нас к небольшой поляне, по которой перекатывались трое парней, одинаково пыльных и побитых. В двоих драчунах я опознала Еремея и Ратмира, а вот третий был мне незнаком. Его рубаха, расшитая шелковой нитью, была порвана в нескольких местах, в русых кудрях застряли засохшие сосновые иголки, а по красивому породистому лицу змеилась свежая царапина. К босой пятке парня надежно приклеилась заячья ловушка, и незнакомец без стеснения пользовался деревянным ящиком, норовя ударить практикантов своей утяжеленной ногой.
Я подхватила с земли расшитый каменьями сафьяновый сапог и метнула его в самую гущу потасовки:
— Прекратили быстро! — рявкнула я таким командным тоном, что драка мигом утихла. Еремей и Ратмир в четыре руки удерживали незнакомца прижатым к земле, но бить его перестали.
— Почему вы не в доме? — строго спросила я у парней.
— Елень Ягинична, у нас сигнальное заклятие сработало!
— Мы пошли проверить, а тут шпион! Он к нашему дому крался! — наперебой загомонили Еремей и Ратмир.
Я задумчиво оглядела незнакомца:
— Что, и правда шпион? — хмуро поинтересовалась я.
Парень вскинул русую голову:
— Я не шпион! Я Иван Царевич!
— Что, и ты тоже?! — расплодилось нынче царевичей, и все Иваны, будто других имен нет! — И чей же ты сын? Надеюсь, не царя Берендея?
Представляю, какой вой этот старый пройдоха поднимет, если узнает, что опальная преподавательница со своими сообщниками избила в лесу его драгоценную кровиночку!
— Нет, не Берендеев, я сын царя Выслава! Я странствую по свету, чтобы добыть жар-птицу, которая яблоки из отцовского сада ворует!
…Мой облегченный выдох слышен был, наверное, за версту…
— Да врет он все! — заспорил Ратмир. — Откуда издалека он мог приехать, если у него даже коня нет?!
И впрямь. Я с подозрением оглядела поляну. Под деревом валялась сума, дорогой кафтан и второй сапог. А вот следов лошади поблизости не имелось.
— Так волк моего коня задрал, одни косточки остались! — крикнул в отчаянии Иван Царевич. — Пришлось мне пешим идти через лес, уже со счета сбился, сколько блуждаю, отчаялся к людям выйти! Мне бы хоть какую деревню отыскать, чтобы коня себе купить да дорогу узнать, но здесь кругом один только лес! Наткнулся я на камень-указатель, обрадовался. Думаю, есть же кто-то, кто камень этот поставил? Значит, люди рядом! Ну и пусть, что рассудком могу тронуться, зато хоть живой останусь! Кинулся прямо по тропе, и еще неделю в светящемся лесу блуждал. Насилу вышел! Остановился переночевать, да услышал шорох в кустах. Пошел посмотреть, что там, а оказалось… вот! — Иван с тоской поднял с земли ногу, приклеенную к ловушке, и потряс ей в воздухе.
Я пожала плечами. А нечего ходить там, где мои студенты практикуются! И впрямь можно рассудком тронуться!
— Ладно, коль скоро инцидент исчерпан, тогда мы пойдем, — махнула я рукой.
Еремей и Ратмир дернули за ящик, и ловушка нехотя отделилась от босой пятки царевича.
— Ну уж нет! Я от вас теперь ни на шаг не отстану! — крикнул царевич, поднимаясь с земли. — Продайте мне хоть лошадь свою! Сгину же без помощи!
Я отрицательно мотнула головой:
— Мне лошадь и самой для передвижения нужна!
— Так у вас же метла есть, — заботливо подсказал Еремей, но Ратмир тотчас же пихнул друга локтем в бок.
— Значит, есть все же лошадь?!
Вот ведь какой приставучий, и впрямь теперь не отвяжется! Но не в избушку же его звать, у меня и так там не продохнуть! А вести его среди ночи в деревню желающих не найдется.
В лесу снова зашуршало, и все, как один, напряженно воззрились в темноту.
— Что прячешься?! — хмуро спросила я у кустов. — Это ты проблему создал, вот сам ее и расхлебывай!
На залитую лунным светом поляну вышел большой серый волк. Парни медленно попятились назад, и только Иван Царевич выдохнул:
— Так это он моего коня съел!
— Ага, — кивнула я, наблюдая, как волк уселся на землю и стал по-собачьи чесать себя за ухом. — Сожрал коня, и все это время за тобой по пятам ходит!
— Меня он тоже съесть хочет?! — лицо Ивана побелело. Кажется, он решил, что для нас самым простым способом избавиться от проблемы будет скормить эту проблему волку. Эх, жаль, что моя высокоморальная натура отвергает такие решения, и впрямь это было бы удобно.
Волк прекратил чесаться и посмотрел на царевича с обидой:
— Вообще-то, я за тобой приглядываю, чтобы ты без коня в лесу не сгинул, — сообщил он хриплым голосом, с трудом ворочая языком в клыкастой пасти.
— Так в этом же ты сам и повинен! — возмутился Иван.
Волк переступил с лапы на лапу и виновато повел головой:
— Я был голоден! У меня не было выбора! Если тебе станет легче, то я сожалею о своем поступке! Но исправить уже ничего не могу!
— Вообще-то всегда можно попытаться исправить то, что ты натворил! — вклинилась в их диалог я. Вдруг повезет, и получится спихнуть эту проблему со своей шеи?
Волк посмотрел на меня, потом тяжело вздохнул и подошел к парню:
— Ладно, виноват я перед тобой, Иван Царевич. Садись на меня да держись крепче. Сослужу тебе службу верную, довезу, куда скажешь.
Парень растерянно посмотрел на меня, но я лишь пожала плечами. Пусть сам решает, своя голова для этого есть.
Иван Царевич размышлял недолго. Почти сразу он подхватил с земли свои вещи, залез на спину волка, и, даже не попрощавшись, скрылся на нем в лесной чаще. Хоть бы спасибо сказал, отпрыск царский. Так себе этот Иван Царевич оказался, не самый благодарный и положительный персонаж. Впрочем, это их с волком личные дела.
— Знаете, какая мораль у этой истории? — спросила я у практикантов, глядя в ночную тьму леса.
— Чужое брать нехорошо? — предположил Еремей.
— Даже с волком можно договориться? — выдвинул свою гипотезу Ратмир.
— Нет, — я покачала головой. — Бойся тех, кто внушает тебе чувство вины. Как правило, они делают это для того, чтобы прокатиться на твоей спине!
Назар зажег магический огонек, чтобы осветить нам дорогу назад к избушке:
— У меня есть другой вариант, — произнес он,
