class="p1">— Два вертолёта? — уточнил я.
— Вот с тобой и хочу поговорить, кто у тебя есть на примете.
— Пока никого.
— Жаль. Тогда пускай Енотаев определится. Ты сам готов работать?
— Игорь Геннадьевич, странный вопрос.
Сопин затянулся и затушил сигарету.
— Ты в такой переделке побывал и без единой царапины вышел. Но я то знаю, что во сне та горная расщелина снится. Такое не забывается, — похлопал меня по плечу Игорь Геннадьевич.
Командир отряда знает, о чём говорит. Может, пуля меня и не настигла, но пережитое всегда накладывает отпечаток. Иногда намного сильнее, чем ранение.
— Всё нормально. Новый день — новый бой.
Перед вечерней постановкой задач, Енотаев вывел меня и Шаклина из палатки. Именно Веню комэска решил определить мне ведущим в пару.
— Клюковкин введёт тебя в курс дела. Задачу получите уже завтра от наших «коллег», — сказал нам Ефим Петрович и оставил нас.
Веня сначала хотел что-то уточнить, но не стал спешить.
— Что такого знаешь ты, чего не знаю я? Что это за секреты? Я командир звена или… — начал возмущаться Вениамин, подпрыгивая на месте.
— Веня, если не хочешь быть «или», слушай и запоминай.
— Я тебе говорил, что я не Веня. Совсем уже забыл, кто тут командир⁈ — начал тыкать в меня пальцем Вениамин.
Я закатил глаза, посмотрел по сторонам и подошёл вплотную к Шаклину.
— Значит слушай сюда, командир. Нам с тобой придётся работать вместе. Меня это не очень радует. Задача у нас будет специфическая, требующая взаимопонимания. Если у нас его не будет или я замечу, что в полёте ты не оказываешь мне поддержку, отправлю тебя в отпуск с диагнозом «асфальтовая болезнь».
— Угрожаешь?
— Предупреждаю, Веня. Никто не ставит под сомнение твоё командование. Но ты будь командиром, а не просто крутым парнем.
Вениамин насупился, но больше ворчать не стал.
— Так что за работа такая секретная?
— Работаем с личным составом 1й отдельной мотострелковой бригады.
Веня упёр руки в боки и замотал головой.
— Клюковкин… ладно, Саня, мне-то не рассказывай. Нет таких бригад в армии.
— Теперь есть, — улыбнулся я.
Наутро мы с Шаклиным ждали группу Сопина. Нам выделили для выполнения задания Ми-24 со встроенной пушкой. Борттехник Валера Носов заканчивал проверку вооружения, подвешенного на вертолёт и зарядку пушки.
— Давно у нас появились такие вертолёты? — спросил я, показывая на ожидающие нас Ми-24.
Они несколько отличались от тех, что мы перегнали из Мактаба сюда. Модификация «П» отличалась тем, что на правом борту имела встроенную пушку ГШ-2–30 с боекомплектом в 250 снарядов. В носовой части пулемёт ЯкБ-12.7 был демонтирован. Серийно такую модификацию выпускать начали в 1981 году. Видимо, что-то поменялось и сподвигло выпускать их раньше.
— Не помню уже. Кстати, ты в Торске ещё не видел новый вертолёт? Ходят слухи, что лётчики там уже летают на нём.
— О каком вертолёте идёт речь?
— Я точно не знаю. Что-то совсем новое. Говорят даже, что рулевой винт у него на букву «Х» похож.
Да чтоб меня! На дворе 1980 год, а уже идут такие разработки. Если я правильно помню, Ми-28 совершил первый полёт в 1982 году. На нём многое было установлено от Ми-24, а Х-образный винт появится и вовсе только в 1986 году. Хотя, если я подскажу кому надо, смогут сделать и быстрее. Надо чтоб ещё разок приехали в Баграм представители конструкторских бюро, и я им тихонько посоветую.
По магистральной рулёжке мчался ГАЗ-66. Подъехав к нам, из кузова начали выпрыгивать бойцы в различной одежде. Я насчитал 12 человек. Следом подъехал УАЗ.
На переднем сиденье в полевой форме сидел начальник особого отдела 109й дивизии майор Турин. Несмотря на раннее время, он был весьма свеж и бодр. За ним шёл и Сопин в полной экипировке.
Одет он был в костюм КЗС, на груди трофейный «лифчик» с полным комплектом магазинов. Как и все бойцы, Сопин тоже был в кроссовках.
— Доброе утро, товарищи лётчики! — поздоровался с нами Турин.
Следом за ним поприветствовал нас и Сопин. Он же и достал карту, чтобы показать район работы.
— Нам нужно прочесать местность в долине реки Кабул и осмотреть эту степь, — показывал на карте Игорь Геннадьевич.
К нам подошли операторы, чтобы изучить район.
— Мирт… Мартасло… — пытался прочитать название степной местности Кеша, но у него это не вышло.
Я и сам бы язык сломал, если бы попробовал его с первой попытки прочитать.
— Степь Миртсламсахиб-Дешт, — быстро сказал Турин без запинок.
Мне даже показалось, он произнёс это название на дари. Естественно, Вячеслав Иосифович может знать местный язык. Но уж очень хорошее у него произношение!
— В общем идём вдоль реки. Осматриваемся, а затем выходим на равнину и просматриваем всю степь. Там есть пару брошенных кишлаков. Возможно, караваны идут туда.
Я взглянул на карту. Есть сомнения. Слишком много населённых пунктов.
— Вдоль реки много кишлаков. Они тоже брошенные? — спросил я.
— Нет, но духов там нет. Над каждым кишлаком красный флаг. Агентура тоже докладывает об отсутствии душманов.
— Ну, это меняет дело, — иронично заметил я.
Красный флаг афганцы вывешивали, чтобы подтвердить свою лояльность законному правительству Афганистана.
— Что тебе не нравится, Клюковкин? — спросил у меня Турин.
— Ничего. Пару раз просто сведения вашей агентуры были недостоверными.
— Сань, сейчас иначе. Действительно, проверенные источники. Так что, мы только охотимся, — успокоил меня Игорь Геннадьевич.
Вячеслав Иосифович внимательно на меня посмотрел. В его взгляде так и читалось: ' — Зайдёшь ко мне потом, Клюковкин!'.
Задание разобрали, личный состав распределили по вертолётам и начали готовиться к запуску.
— Валера, борт готов? — спросил я, подойдя к бортовому технику, который уже надевал шлем.
— Да. Пушка и блоки заряжены.
— Заправка?
— Как и договаривались. Чуть больше, чем нужно.
— Эт хорошо. Неизвестно, сколько будем летать, — ответил я и пошёл к кабине.
Кеша сходил по нужде и теперь бежал к вертолёту. По традиции он не заметил большой ящик и споткнулся.
— Блин! Он же на борту постоянно был. Чего он тут-то стоит? — тёр колено Иннокентий, скривив лицо от боли.
— А чего сейчас не положили? Валер, иди сюда.
Я показал ему на ящик, но борттехник так и не понял, как он оказался здесь.
— Был на борту.
