полностью отдавшись нам.
— Хорошая девочка, — Похвалил я и опустил голову, чтобы облизать заднюю часть ее крыла. — Совершенная маленькая шлюшка для меня. Идеальное подношение твоему богу.
Через несколько секунд я добился от нее оргазма. Она резко дернулась и закричала. Но я не остановился. Сомневаюсь, что смог бы, даже если бы захотел.
Технически я не нарушил своего обещания, данного Демону, но все равно было ошибкой прятать свой член в ее жаре. Она ощущалась лучше, чем я мог себе представить. Я крепко прижал ее к себе и трахал ее задницу.
Ее движения стали острыми и короткими, а сердце билось слишком быстро.
Комната наполнилась болезненными вздрагиваниями, смешанными с задыхающимися вздохами удовольствия.
— Это б-о-больно. Н-но я… не хочу, чтобы это прекращалось.
— Хорошо, — Прорычал я низко в мягкий изгиб ее плеча. — Потому что мы не закончим, пока я не скажу, что мы закончили.
Я провел языком по гладкой шее ее горла, слизывая капельку пота, стекающую по ее телу. Для моих чувств она была наркотиком, гораздо более сильным, чем то дерьмо, которое Молли продавала на местах смерти. Сильнее всего, что известно человечеству. Наркотик, достаточно мощный, чтобы поставить бога на колени.
Я потерялся в своих низменных побуждениях, самые черные мысли терзали мое тело, цепляясь за меня и захватывая контроль, доводя до первобытного безумия.
Я пытался схватить своего монстра, но был слишком слаб, чтобы его сдержать. Нечестивый, древний голод медленно выходил из своего двухдесятилетнего сна. В любую секунду я могу принять свою истинную форму.
Слишком поздно, чтобы остановить это.
Слишком поздно что-либо делать, кроме как молиться тем силам, которые могущественнее меня, чтобы я не убил ее. Потому что это уничтожит и Демона, и близнецов.
Я знал, что они любят ее. И в этот момент я понял, что тоже люблю ее. Я открыл рот, чтобы сказать ей, прежде чем потеряться на другой стороне.
Слишком поздно.
Тени вырвались из под моей кожи, лишив меня человеческой формы, которую я создал для себя, похитив мои слова и мои мысли, вырвав последние остатки контроля.
15
Смерть.
ДЕМОН
— Эй, зацени.
Я поднял голову и увидел, что Война развалился на одной из кроватей и наклонился, чтобы показать Чуме, который лежал на соседней кровати, телефон, украденный из моего кармана.
Чума практически проглотил сигарету, которую курил, когда посмотрел на экран. Он выругался на инфернальном и выхватил у Войны телефон, чтобы получше рассмотреть. Я подумал, что это сообщение от Алистера. Он всегда писал мне, когда я был в отъезде, выполняя его грязную работу.
Судя по тому, как загорелись глаза Чумы и напрягся его голый член, я понял, что это не одно из обычных сообщений Алистера.
— Ну, ты только посмотри на это. Кажется, наш Бог все-таки знает, как обращаться с суккубами.
— Говори потише. У Лилит будет аневризма, если она увидит, — Пробормотал Война, бросая усталый взгляд на ванную, где Астрид принимала душ.
С насмешкой Чума встал с кровати и поплелся туда, где я был прижат к стене. Я ненавидел, сколько усилий мне потребовалось, чтобы поднять голову, когда он приблизился. Я еще не пробыл здесь целых двадцать четыре часа, но было такое ощущение, будто я провел здесь несколько дней. Адамант истощал мои силы и делал меня слабым.
Чума присел передо мной и затушил сигарету о мое горло. Если он ждал реакции, он будет разочарован.
— Я невосприимчив к огню, дерьмовые мозги.
Я выдавил сухой смешок, даже несмотря на то, что легкое движение пронзило мое тело раскаленной болью.
Стоило того, чтобы залезть под кожу Чуме.
Его голубые глаза потемнели.
— У тебя есть иммунитет и к этому?
Он ударил кулаком мне в челюсть. Я отпрянул и поднял голову, чтобы выплюнуть ему в лицо каплю крови.
— Обычно мне не нравятся светлые волосы и голубые глаза. Но не так уж и плохо, когда ты весь в моей крови. Я буду иметь это в виду, когда буду трахать кожу, которую сорву с твоего трупа.
Окровавленные губы Всадника скривились в злобной ухмылке.
— Чтобы отдать Раздору, да? По общему признанию, это улучшило бы его гуманоидную форму. Намного лучше, чем смертная плоть, которую он носит сейчас. Но думаю, что он слишком занят, играя со своей новой игрушкой, чтобы тусоваться с тобой. Посмотришь?
Он поднял мой телефон. Мой член мгновенно затвердел, несмотря на то, что я уже потерял так много крови.
Алистер прислал мне фотографию Мэг. Она была в странной спальне, вероятно, в одной из волшебных комнат фургона. Стояла на коленях на роскошной кровати, закинув руки над головой, оплетенная тенями Алистера. Голая. Щупальца тьмы туго обвились вокруг ее груди и рогов, расправив крылья.
— Похоже, ты больше не самый любимый питомец своего хозяина, — Сказал Чума, насмешливо нахмурившись. — Будем надеяться, что он сможет вылезти из ее киски на достаточный период времени, чтобы понять, что ты пропал. В противном случае нам придется пойти к нему.
Война покачал лысой головой.
— Нет. Это будет слишком грязный бой. Мы должны увести его от всего, чем он потенциально может питаться. Если он уничтожит весь свой цирк уродов, он сможет поддерживать свою истинную форму несколько дней. Тогда мы не сможем навязать ему метку Лил.
Чума закатил глаза.
— Нам не пришлось бы ждать в этой дерьмовой дыре, если бы мы просто пошли к нему. Признай, наш бог стал слишком мягким. Он не убьет свой драгоценный цирк. Не тогда, когда он ради него оставил свое царство и весь свой народ.
— Ты ошибаешься, — Прохрипел я, снова привлекая внимание Чумы к себе. — Он убьет их всех, если это означает защитить ее.
Я не лгал. Алистер действительно любил свой цирк и своенравных монстров, которых принял. Но я знал его и узнал этот взгляд в его глазах, когда он смотрел на Мегеру. Потому что я тоже это чувствовал.
Мы оба сожгли бы весь мир ради этой девушки. Цирк и все прочее.
— Что ты делаешь? — Лилит стояла в дверях ванной, обернув полотенцем мокрые волосы, выставляя напоказ все свое тело.
Я с рычанием отвернулся, и она рассмеялась.
— Ой, что случилось, Дворняжка? Это тело, которое родило вашу маленькую полукровку из цирка. Ты должен поклоняться мне. — Она засмеялась, направляясь к нам. — Полагаю, как только я правильно спарюсь с Раздором, ты это сделаешь.
Когда демоница увидела экран моего телефона, все веселье исчезло с ее лица. Она вырвала телефон у Чумы. Ее глаза
