Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
вспоминается как раз потому, что ключ – неправильный, злой…
Старик фотограф снова разволновался – дыхание участилось, пот выступил на лбу. Стэн поспешно сказал:
– Ну всё, не переживай. Забылось – и ладно. Лучше вспомни что-то хорошее. А я пока чайник включу ещё раз, а то остыл.
– Хорошее… – грустно повторил Айзек. – Оно-то тоже было, конечно, но всё как-то больше в молодости… Тогда меня даже здешняя слякоть не раздражала… Помнится, моя Дора была на четвёртом месяце или, может, уже на пятом, и мы заспорили… То есть это не столько спор был, сколько мы просто понять пытались, как же нам лучше? Ей хотелось на юг – там, говорят, такие районы есть, где лето нормальное, а туманов и нет почти. Городки небольшие, солнечные. Да я и сам был не прочь… Но потом подумали, покумекали и остались. У Дорочки тут родители, она бы скучала. Ну и я рассудил, что здесь, в крупном городе, возможностей больше, чтобы на ноги встать. Хотелось мне открыть своё дело.
– Ты и открыл, – сказал Стэн. – Ателье у тебя давно, разве нет?
– Давненько, это уж точно. Только я быстро понял, что звёзд с неба не хватаю… Погоди, не перебивай. И не бойся, что старый Айзек начнёт рвать на себе последние волосёнки и рыдать о никчёмно прожитой жизни. Нам таки не нужны подобные водевили. Жизнь я прожил не зря и бездарностью себя не считаю, просто вижу свой потолок. Хорошее – было, да, а вот по-настоящему новое… Разве что на семейном уровне внёс свой посильный вклад в… э-э-э… воспроизводство жизни. Процесс понравился, знаешь ли…
Старик неожиданно подмигнул, а Стэн заметил:
– Ну-ну. И этот человек жаловался на пошлые шутки…
– Иногда можно, для прояснения мировоззренческих тонкостей. Главное – не переусердствовать… Так вот, насчёт фотоателье. Чтобы ты понимал, люблю выстраивать освещение, развлекать посетителей, а потом уходить за дверку и наблюдать, как на бумаге проступает картинка. Это как безобидное колдовство, которое мне не надоедает, добротное ремесло. Но всё-таки не искусство.
– Я понимаю, к чему ты клонишь…
– Вот и не спорь тогда. Слушай умного дедушку, он плохого не посоветует. Обидно ведь за тебя, уже вроде вымахал за шесть футов, а дури в голове не убавилось. Я даже тебя не спрашиваю, где ты умудрился снять ту блестящую мерзость…
– Да, Айзек, лучше не надо. И не распространяйся, пожалуйста, что у меня есть такое фото. Оно тоже не ради искусства сделано. По работе столкнулся.
– Я уже понял. Не учи учёного, мальчик.
– Но если всё же сообразишь, какие ассоциации у тебя вызывает тот блеск, то сразу звони. Мне это пригодится.
– Да уж, его теперь из головы не вытравишь… И вроде что-то такое крутится на уме, но никак… Созвездие какое-то, что ли…
– Созвездие? Неожиданно.
– Только не могу вспомнить, какое именно. Как будто оно должно быть вместо этих бликов, но почему – не знаю. Ощущение просто… Задал ты мне загадку… Правильно говорят – один-единственный дурень может задать вопрос, с которым и дюжина мудрецов не справится.
– Спасибо за комплимент.
Они выпили ещё чаю, а потом пришла новая посетительница – почтенная дама в шляпке, похожей на мини-клумбу. Кажется, она даже пыталась пофлиртовать с Айзеком. Чтобы не мешать этому животрепещущему процессу, Стэн поспешил откланяться, забрав свой фотоаппарат и снимок треноги.
Шагая по мокрой улице, он с тоской посмотрел на вывеску «Вислоухого пса», но опять прошёл мимо. Поднялся к себе в контору.
Первым делом достал дневник, полистал. Но тот ничем не порадовал, в наличии были только те записи, которые Стэн уже изучил. Новые почему-то не проявлялись. Если бы дело происходило в какой-нибудь детской сказке или в мультфильме, то дневник сейчас мог бы издевательски захихикать.
Отогнав нелепую мысль, Стэн убрал загадочную тетрадь, а вместо неё положил на стол свой блокнот. В деле накопилось уже столько разрозненной информации, что требовалось её зафиксировать, хотя бы тезисно, в виде ключевых слов. Припомнив, он стал записывать.
Вестник. Дневник. Картина. Вибрация.
Крис и клуб «Жёлтый глаз».
Десятая миля. Клиника «Талый лёд» и Роггендорф, её спонсор (он же – владелец галереи, куда чуть не попала картина).
Маховик, который якобы не дозрел. Техническое железо как «перегной».
Двоелуние (рассказ Ферхойтена) и созвездие (рассказ Айзека).
Вроде всё?
То есть, конечно, были и другие детали, но эти – основные, пожалуй. Вопрос только, как их сложить в единое целое.
Он посидел ещё несколько минут, пытаясь найти ответ, но так и не придумал ничего путного. Плюнул, закрыл блокнот и пододвинул к себе телефонный справочник. Оставалось проверить последнюю зацепку, имевшуюся на данный момент.
В справочнике нашлось несколько человек с фамилией Лассаль. Лишь один из них, однако, квартировал на Совином Холме. Причём значился как художник, так что ошибки быть не могло.
Стэн решил не предупреждать о своём визите. Разговор, к которому собеседник не подготовился, всегда получается интереснее.
Да, Лассалю звонить не надо. А вот кое-кому другому – самое время…
Он нашарил в кармане листок бумаги с номером телефона. Снял трубку и принялся крутить диск.
– Слушаю вас, алло.
– Добрый день, Саманта. Я Стэн, фотограф. Мы вчера с вами познакомились в клубе. Надеюсь, вы меня помните.
– Ну конечно. Вы молодец, позвонили вовремя. Сегодня я наконец-то нормально выспалась, посидела в кафе без спешки. Скоро, правда, опять надо ехать в клуб, а вот завтра… Вы не передумали? Сфотографируете меня?
– Обязательно! Когда вам будет удобнее?
– Заезжайте, например, в час. Я живу на Второй Стекольной.
Он записал адрес и, повеселев, вышел из конторы. Пока ехал к Лассалю, вспоминал, как Саманта стояла у микрофона, а свет прожектора оглаживал её тело, высвечивая восхитительные изгибы…
Совиный Холм надвинулся раздражающе быстро. Пришлось отвлечься от приятных воспоминаний и настроиться на беседу с очередным дедулей.
Лассаль, однако, оказался бодрым и моложавым джентльменом, едва разменявшим шестой десяток. Внешность он имел импозантную – прямая осанка, гладко выбритое лицо и волосы, чуть посеребрённые сединой. Записав его в старики, Эрик явно погорячился. Хотя понять юнца было можно, с учителем он начал общаться, будучи почти школьником, когда любой человек за сорок кажется дряхлым пнём.
Выслушав Стэна, Лассаль сдержанно удивился:
– Эрик пропал? Весьма сожалею, но вряд ли могу помочь. Он давно перестал меня навещать. Видимо, полагает, что уже отлично освоил все необходимые навыки и постиг глубины изобразительного искусства.
– Это не так?
– Видите ли, мистер Логвин, я сразу распознаю талант. И Эрик, несомненно, является таковым. Но любой талант требует огранки и неустанной работы. Не то
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
