и вместо него появился здоровенный топор. Трофейный…
— Этот топор принадлежал ярлу, которому я лично отрубил голову, — выкрикнул я, провоцируя мужчину, и… помогло. Он разозлился.
Прорычав что-то непонятное, ярл сделал шаг вперёд, потом ещё один, а миг спустя наши топоры скрестились. И, к удивлению мужчины, его отбросило назад.
Со времён прошлой битвы с викингами я стал куда сильнее. А если бы питомцы не тянули из меня силы…
Ладно, не буду о грустном. Буду о ярле! Он отбросил копьё и, выхватив второй топор, тут же пустил его в дело. Но я отскочил назад и плюнул тому в лицо.
Ярл прикрылся топором, а кислота, попавшая на его лезвие, громко зашипела. Но я тут же атаковал своим топором и на этот раз влил больше магии в удар. Настолько, что ярл рефлекторно дёрнулся в сторону, уходя от удара.
Он сразу же атаковал меня, пытаясь достать, но моя рука покрылась алмазной коркой, и я отбил лезвие топора, после чего атаковал своим. Ярлу пришлось защититься своим оружием, за что он поплатился ударом электричеством.
Несколько защитных артефактов здоровяка лопнули, а сам он попятился назад. Я же начал давить и обрушивать удар за ударом, активно используя силу Блэр и не забывая плеваться кислотой.
Ярл не мог защищаться от топора и кислоты одновременно, так что несколько раз я попал ему в лицо. Это сильно бесило его, но урона нанести не могло. Он попросту закрывался плотным слоем маны. Но и не забывал бить огненными топорами.
Правда, в этой буре огонь был, мягко говоря, неэффективным.
— Да будь ты проклят! — выругался викинг и, взорвавшись маной, начал краснеть, а вены раздуваться. Берсерк!
— Обернись! — приказал я, и скандинав кинул взгляд назад, чем я и воспользовался, атакуя в полную мощь. Тот, конечно, успел среагировать, вот только я оказался сильнее, и мой топор вспорол ему грудную клетку. Жаль, что не глубоко. Не убило…
— Мерзавец! — яростно прокричал ярл, а магия в его теле начала бушевать. Глаза налились кровью, зубы оскалились, мышцы вздулись. Но… и кровь лилась рекой.
— Ты уже труп, и сейчас я отрублю твою голову, — я бросился вперёд, а тот взревел и, подняв топоры, заставил их пылать словно это огненные шары.
С рёвом, полным ярости, он ударил меня обоими топорами крест-накрест, но вдруг обнаружил копьё в моих руках, вонзённое в его грудь.
— Обманул, — оскалился я и выдернул копьё из сердца ярла. А Мия, которая изображала мой пояс, довольно зашипела. Берсерк даёт силу, но разум ослабевает… Так что он сам виноват, что так позорно погиб. И ещё…
Я огляделся, и тут как-то всё в трупах. Питомцы убили всех викингов, забравшихся на берег, и Кира с остальными уже добивала противников на корабле.
Что ж. Продолжаем сражение! Врагов ещё тьма.
Глава 8
Западный фронт.
Город Гродно. Штаб командования.
Некоторое время назад.
— Как они меня задолбали… — постанывал Белкин Виктор Андреевич, заходя в свою квартиру.
Почти с порога он сбросил с себя окровавленную одежду и погладил свежий шрам на груди. Целители только-только залечили рану. Благо, не смертельную, но прусский рыцарь-маг оказался на удивление сильным. Да и день выдался тяжёлым. Пришлось отражать несколько мощных атак, четыре из которых оказались отвлекающим манёвром.
И одна из этих мощных атак, обрушилась на Белкина и его людей. Но катастрофы удалось избежать, благодаря личной силе князя. Правда, и риск был такой, что он сам едва не погиб.
— Сволочи… — прорычал мужчина, сжимая кулаки. Этим днём погибли верные роду люди, и немалое их количество получили ранения.
Виктор прошёл дальше и остолбенел, увидев на кровати небольшой холмик… Там кто-то был!
Заозиравшись он увидел аккуратно сложенную одежду, а также подозрительно знакомые женские трусики, которые аккуратно лежали посреди квартиры.
Улыбнувшись, он подошёл к кровати и, содрав одеяло, увидел любимую жену в почти прозрачном пеньюаре. Она вытянула руки, и Виктор наклонился, чтобы любимая обвила его шею и поцеловала.
— Здесь опасно, не нужно было приезжать, — проворчал мужчина, смотря на жену голодным взглядом, а руки уже жадно сжимали её большую и упругую грудь.
— Опасно, но у меня есть кое-что от Зябликова, — она запустила руку под подушку и достала оттуда мешочек. Но мужу не отдала. — Сперва предупреди штаб, что сейчас здесь будет мощное магическое излучение, — заулыбалась та, ну и убрала здоровенные лапищи мужа со своей груди.
Тот, вздохнув, поднялся с кровати и, взяв трубку стационарного телефона, стоящего на рабочем столе, принялся вызванивать штаб. Благо, там был специальный телефон для «важных» звонящих, поэтому на звонок Белкина ответили быстро, да и линия не была занята.
Он объяснил, что сейчас в его квартире произойдёт магическая вспышка, чтобы не беспокоились. Ну и оповестили кого надо. Но пришлось немного подождать, так как это дело не быстрое. Всё же здесь столько всяких разных охранных протоколов, что, почуяв что-то неладное, сюда сбежится целая армия ликвидаторов диверсантов и шпионов.
А пока Белкин ожидал звонка, он принялся за свою любимую. Ему как раз хотелось сбросить скопившийся стресс. Да и по жене очень соскучился. Правда, звонок раздался очень уж быстро. Всего через пятнадцать минут…
— Мы продолжим после лекарства и… пошалим… — глаза блондинки заблестели, так как от дочки она уже узнала, что это за лекарство и что будет после применения.
Раскрыла мешочек, и из него вырвался голубой туман, а у князя прихватило дыхание. Он, конечно, иногда пользовался алхимией, но редко, да и она была далека от «этого».
— Так… — задумалась женщина, перекладывая в ладонь пилюлю за пилюлей, вспоминая инструкции Зябликова. — Должно хватить. На, глотай.
— Так много?.. — удивился тот и наклонился, чтобы съесть с руки пилюли.
— По словам Сергея, они слабенькие, так как он делал для молодёжи, да и энергия из них сильно подвыветрилась, — объяснила жена, а мужчина сразу понял о чём она. Тот голубой туман…
Вскоре и жена начала глотать пилюли и, схватив мужа, утащила в ванную, а там… началось. Ужасы и заливистый смех. Любимая жена… облысела! У Виктора чуть сердце не остановилось от этого. Вот только…
— Я обезьянка, — хихикала самая грудастая обезьянка в мире. Она была полностью в шерсти. Причём длинной и цвета золота, а вот муж… Горилла! Огромная и мощная. — О нет! Злая горилла хочет меня
