испорчу.
— Мне немного страшно… — призналась я и закрыла глаза. Я прислонилась к его груди и полностью повернулась к нему. Теперь его рука, которая лежала на моей спине, соскользнула на одеяло. Так он нашёл, пожалуй, лучшее положение. Другой рукой он провёл по моему предплечью и положил её на мой затылок.
— Я не хотел напугать тебя, мне жаль… — он только шептал, а я слышала его голос ясно и отчётливо, потому что его губы были прямо возле моего уха.
Что сейчас здесь происходит? Моё тело отреагировало на его прикосновения так, как не реагировало никогда. Я чувствовала его лицо так близко, а в моем животе покалывало. Я начала дрожать и сжала руки на мгновение, но уже в следующий момент всё изменилось в противоположную сторону. Дрожь остановилась, и я смогла снова двигать руками, которые теперь крепко сжимали рубашку Генри. Он чувствовался по-другому. Очень мягко…
Наши щёки касались, и я легко приподняла голову, чтобы лучше чувствовать тёплую кожу Генри. Я зарылась лицом в его шею и вдохнула его запах. Это было по-другому, не так, как с Кристианом… Генри пах по-другому. Не только своим парфюмом, но и телом. Это была его кожа, которую я могла понюхать, это шампунь, который был мне так знаком. Я вдыхала его аромат и наслаждалась тем, как его пальцы снова заскользили по предплечью. Он двигался едва ли на несколько сантиметров вверх, но я наслаждалась каждым движением, которое могла почувствовать. Каждое мгновение с ним было так дорого, каждый миллиметр, который исследовали его пальцы на моей коже, был полон такого любопытства и осторожности, что я смогла совсем расслабиться. Даже если я не видела его, но могла точно чувствовать, как он исследовал мое предплечье кончиками пальцев, будто это место — что-то, чего он никогда не мог коснуться раньше. Он казался таким осторожным и сдержанным, будто я была сделана из тончайшего стекла, которое могло разбиться в любой момент.
Какой Генри на вкус? Он не курит, а сегодня вечером он съел много шоколадного торта. Может быть, вкус будет таким? Или как после алкоголя? Я тоже, конечно, была такой на вкус… Хотя я последним пила лимонад, а он опустошил мой стакан с киром.
Я хотела его поцеловать. Я хотела знать, каково это было — целоваться с Генри. Касаться его губ.
Не только пальцами, но и ртом. Как он будет целовать меня? Мягко? Порывисто? Как… как именно?
Я повернула своё лицо к нему и попыталась приблизиться к его губам. Теперь Генри тоже передвинулся. Должна ли я снова посмотреть на него? Улыбнуться? Что-то сказать? Будет ли он говорить мне что-то ещё? Мой разум катался на американских горках и подбрасывал мне так много идей и предложений в голову, что я почти упустила момент, когда Генри поцеловал мою щеку. Мои плечи застыли, но очень скоро я вновь расслабилась. Я ещё раз прикусила нижнюю губу, прежде чем вновь наклонить своё лицо к нему. Достаточно для моей щеки… я хочу, наконец, поцеловать его. Мои губы начали дрожать, когда я почувствовала, что Генри стал ближе и наклонил свою голову. Это было так далеко! Я затаила дыхание, не решалась вдохнуть, потому что не хотела дышать ему в рот. Я застыла, не двигаясь ни на сантиметр и предоставляя всю инициативу Генри. Он точно знал, что делал.
Генри наклонил лицо еще немного и нежно поцеловал меня, слегка прижимая свои губы напротив моих, так что для меня не было больше способа ускользнуть. Я приподняла брови и вцепилась в его рубашку, потому что не хотела упасть. Это было удивительно! Будто фейерверк взорвался у меня в животе, и сердце стучало так дико, что я хотела хватать ртом воздух, но не могла. Генри оторвался от меня, но я сразу же притянула его обратно. При этом я не открывала глаза, но смогла быстро вдохнуть воздух, прежде чем нашла его губы. Кончики пальцев Генри путешествовали по моей щеке. Мои глаза оставались закрытыми, я не хотела смотреть, я хотела узнать всё новым и волнующим способом. Только чувствовать… чувствовать всё и испытать чувственным способом, как это описывается только в книгах и фильмах.
Тепло от рук Генри распространялось почти на всё моё лицо. Я чувствовала, что мои веки дрожали, но заставила глаза оставаться закрытыми. Тогда я почувствовала, что он снова поцеловал меня, на этот раз дольше, но все ещё нежно, словно тёплый ветерок, который играл вокруг моего лица. Наши губы были закрытыми, но я чувствовала необходимость в том, чтобы их раскрыть. Я хотела попробовать, какой Генри на вкус… Но Генри отодвинулся от меня и нежно провел рукой по моей щеке.
Как, это уже всё? Всё закончилось? Конец сеанса? Я ждала ещё несколько секунд, прежде чем начала кусать свои губы и заморгала. Это было из-за алкоголя или сам поцелуй настолько выбил меня из колеи? Я вынуждена была сглотнуть. Неоднократно. Я не решалась посмотреть на Генри. Как он будет смотреть на меня? Он улыбается? Или я плохо целовалась? Почему без языка? Почему… Генри поцеловал меня в лоб и притянул меня в свои объятия. Теперь я могла положить голову на его грудь и опереться на него. Его сердце стучало так же сильно, как и моё.
Точно так я и хотела целоваться. Раньше, когда я была влюблена в Генри, я всегда представляла себе, как он придёт ко мне и скажет что-то вроде: "Хей, я люблю тебя, пошли обниматься, потому что ты такая классная!". При этом я всегда представляла себе сцены из фильмов, которые происходили на пляже или возле обрыва, на лодке или на закате. То, что мы действительно целовались ночью в моей комнате без всей этой чепухи и бреда, которые я представляла, не делал сам поцелуй хуже. Нет, этот поцелуй был намного лучше, потому что бы так честен. Но был ли он действительно честен? Когда я так лежала в руках Генри, я не была так уверена в этом. Значило ли это, что Генри и я теперь пара? Или он хотел только мне помочь? Он говорил это серьёзно? Он должен был быть серьёзным, почему нет?
— Ты хочешь спать? — спросил он, вытягивая меня из мыслей. Я только кивнула и села, не глядя на Генри.
— Ты останешься здесь со мной? Сегодня ночью? — спросила я его, когда Генри поднялся, чтобы выключить свет. Говоря это, я отвернулась в противоположную сторону и начала играть с волосами, чтобы он
