мне привиделось?
– Ну что же ты, давай, – поторопил меня Вовка, блестя глазами от любопытства.
– Не подходит, – сказал я ровным голосом, – и тут не подходит… застрял.
– Чёрт, – расстроился Вовка, – а я так надеялся… А ну-ка ещё попробуй.
Я сделал вид, что стараюсь с усилием повернуть ключ, а потом резко вытащил его из скважины.
– Дай я, – протянул к нему руку Вовка, но я приложил палец к губам:
– Ш-ш… Слышишь, идёт кто-то?!
Вовка замер.
– Надо выбираться. – Я взял его за руку и решительно потащил к выходу.
Дождь уже прошёл, посвежело, и в воздухе разлился густой душистый аромат.
Я размахнулся и закинул ключ далеко в кусты.
– Зачем?! – воскликнул Вовка, с тоскою проследив за его полётом.
Мне показалось, что в кустах мелькнула чья-то чёрная тень. Кот?!
– Идём домой, предки волнуются небось…
– Ага, – легко согласился Вовка. – Слушай, Мишка, а ты знаешь Ольку с соседнего двора? Симпатичная такая девчонка…
И мы, не торопясь, пошли по улице, всё больше удаляясь от странного дома.
Я, конечно, думал, что ж это было: галлюцинация? Или время убыстрилось, прокрутив мне картинку будущего, – что-то вроде предупреждения?
– Погоди. – Я остановился и бегом бросился назад, к кустам.
– Послушай, кот! Пушок, Кузька, э, Игорь, ты приходи ко мне жить. – Я назвал адрес. – Блюдце молока у меня всегда найдётся… Хорошо?
Кусты ответили молчанием.
– Эй, ты что там? – Вовка удивлённо топтался на месте, и я бегом бросился к нему.
И мы пошли домой.
Из кустов, ломая ветки, выскочил крупный чёрный кот с большим ключом в зубах и, воровато оглядываясь, быстро затрусил к подъезду.
Бонус-хоррор-трек!
Валерий Роньшин
Как я летал в Малайзию
Как‑то раз написал я сказку и решил отнести её в детский журнал «Тик‑Так». Прихожу в редакцию, а там, прямо на столе, сидит главный редактор, задумчиво уставившись на потолок.
– Надо же, – рассуждает он сам с собой, – сколько на потолке места свободного. И диван можно поставить, и стол, и телевизор…
– Здравствуйте, – говорю я. – Вот сказку написал.
– Ну и что? – пожимает плечами главный редактор. – Прикажете сплясать по этому поводу?
И он, соскочив со стола, сплясал зажигательную «Лезгинку», затем исполнил па‑де‑де из балета «Спартак», а под конец сбацал брейк‑данс.
– Теперь показывайте свою сказку, – говорит. – Толька издалека.
Я достал рукопись и показал. Главный редактор, чтобы лучше видеть, вытянул шею. Шея у него оказалась очень длинная. Почти как у лебедя.
– Ну что ж, отличная бумага, прекрасный шрифт. Будем печатать. Вот только… – Он замялся: – Как с гонораром быть?.. Денег ведь вы не берёте?!
– Не беру, – твёрдо ответил я. – Деньги портят человека.
– Н‑да, – озадаченно сказал главный редактор и, порывшись в кармане, вытащил оттуда зажигалку, авторучку, подшивку «Тик‑Така» за позапрошлый год, яблочный огрызок, дырку от бублика и многое‑многое другое. Наконец он нашёл то, что искал. – Вот, держите, – протянул он мне мятый билет на самолёт. – Через час вы летите в Малайзию. По‑моему, вас там только и не хватает… – Подумав, редактор протянул мне ещё и яблочный огрызок: – Возьмите яблочко на дорожку.
Я взял огрызок и отправился в аэропорт.
Как только «Боинг 747» взмыл в синее небо, в салон вошла стюардесса.
– Добрый день, дамы и господа, – сказала она. – Меня зовут Алёнушка. Наш полёт проходит на высоте 6000 метров. Мы летим в Малайзию. Командир экипажа – лётчик первого класса Игнат Терентич Кадыгроб. Игнат Терентич – очень опытный пилот. Пять раз он попадал в авиакатастрофы и все пять раз оставался в живых. Счастливого вам полёта, дамы и господа. Спасибо за внимание.
После этого стюардесса подошла лично ко мне:
– Вы случайно не Ханс Кристиан Андерсен? – спросила она.
– Нет, – ответил я, – мои родители назвали меня по‑другому.
– Но вы же пишете сказки?.. А наш командир обожает сказочки. Как только он узнал, что вы летите этим рейсом, он сразу же захотел с вами познакомиться.
Я прошёл в носовой отсек. Там сидел лётчик Кадыгроб и его помощник. Они играли в шашки. В поддавки.
– А‑а! – радостно вскричал Кадыгроб, пожимая мне руку. – Здравствуйте, здравствуйте, господин Андерсен. Очень приятно познакомиться. Кадыгроб Игнат Терентич.
– Мне тоже очень приятно, – ответил я. – Но, к сожалению, я не Андерсен.
Он удивился:
– А разве это не вы написали про Снежную королеву, которая живёт на крыше?
– Нет, не я.
– Тогда до свидания. – Кадыгроб вновь пожал мне руку. – Если увидите Андерсена, передайте ему привет. – И он опять уселся играть в шашки.
– Простите, а кто управляет нашим самолётом? – спросил я.
– Да сын мой, Андрюха, – ответил Кадыгроб. – Дай, говорит, папка, порулить. А мне что, жалко? Рули на здоровье.
– Вы хотите сказать, что самолётом управляет… ребёнок?!
– Ничего себе – «ребёнок»! Парню уже пять лет стукнуло. В следующем году в школу пойдёт. Так что пускай привыкает к ответственности. В руках моего Андрюхи двести человеческих жизней! – гордо заявил Кадыгроб. – А вы говорите – «ребёнок».
Я вернулся на своё место.
Не успел я сесть, как ко мне снова подошла стюардесса Алёнушка.
– Наш самолёт падает, – шепнула она.
– А что вы мне‑то шепчете?! – пожал я плечами. – Идите вон к Кадыгробу и шепчите ему.
– Командир и его помощник спать легли, – ответила стюардесса. – Они всю ночь в шашки играли. Не выспались. Их теперь из пушки не разбудишь.
– А сын Кадыгроба что?
– Плачет. Есть хочет.
Я вытащил из кармана яблочный огрызок, которым меня угостил главный редактор «Тик‑Така»:
– Вот, отнесите ему яблочко.
Алёнушка ушла, а через минуту вернулась.
– Слопал он ваш огрызок, – говорит. – И теперь тоже спит.
– Как спит?! – ахнул я. – В его же руках двести человеческих жизней!
– А он спит. Чего вы хотите – малышу три годика.
– Как три?! – опять ахнул я. – Кадыгроб же говорил – пять лет!
– Игнат Терентич специально ему два года накинул, чтоб госкомиссия допустила Андрюшеньку к управлению самолётом. А на самом деле ему три годика.
«Да‑а… – думаю. – Дела‑а…»
А остальные пассажиры сидят себе хоть бы хны; кто книжку читает, кто в компьютерную игру играет…
А САМОЛЁТ ПАДАЕТ!
– Вот что, Алёна, – распорядился я, – откройте‑ка люк. Посмотрим, куда мы сейчас гробанёмся по милости вашего Кадыгроба.
Открыла стюардесса люк. Пригляделся я как следует. А под нами… Малайзия. Так что смело можно падать. Считай, прилетели.
– Дамы и господа, – объявила Алёнушка, – пристегните, пожалуйста, ремни. Падаем на посадку.
…Упали мы на посадку. А
