Некоторые мастера приходят в себя и пытаются встать. Другие держатся вдали, но не приближаются. Не то трусят, не то решают, стоит ли поддержать своего собрата по секте или его демонического врага.
Цзян активирует технику, и на испещрённой трещинами площади растекаются озёра лавы. Из них выныривают многоголовые огненные гидры. Чудовищного размера фамильяры извергают пламя и метают в демона небольшие метеориты. Однако тот даже не старается отбиваться от них. Его окутывает тонкая оболочка из тёмного дыма, превращая монументальную тушу в смазанный уродливый силуэт. Атаки Цзяна одна за другой разбиваются о непробиваемый покров.
Демон несколько раз быстро перемещается, преследуя прыткого человека, однако пока не может догнать его. Или не хочет, похоже, он… играется. Рывки твари оставляют позади себя хаос и разрушения. Он словно букашек давит попавшихся под его ноги адептов.
Один из мастеров, собравшись с силами, готовит технику, но демон играючи подхватывает его, и ненасытная пасть распахивается невозможно широко. Миг, и она накрывает всю верхнюю половину тела адепта, разрываясь плоть и кости. Кровь бьёт фонтаном, заливая дымку, а демон закидывает остаток тела туда же в утробу и проглатывает, словно рисовый шарик
Одна из гидр вытягивается и оплетает демона. Фамильяру удаётся ненадолго обездвижить ужасающее существо. В этот миг небеса озаряет яркий свет, словно наступил полдень. С неба обрушивается огромный метеорит, размером с небольшое здание.
Я чувствую, что это ещё не всё. Аура демона сжимается и уплотняется. По раскалённым кольцам гидры бегут трещины. Из них вырываются клубы чёрного дыма, застилая всё вокруг. Мощный порыв Ки бьёт в Цзяна, отбрасывая его на землю, но мастер не сдаётся. Он упорно поднимается, готовя новую технику.
Вокруг метеорита в воздухе разгорается пламя, сливаясь в огромное кольцо. Демон раскалывает свою огненную темницу изнутри, и тут же вокруг него сжимается пылающий диск, подобный тому, что служит наказанием ученикам, но гораздо большего размера.
Живое пламя скручивается и обволакивает демона. Тот продолжает двигаться, лишь немного замедляясь. Цзян жестикулирует руками, направляя свою технику. Демон лишь хохочет и одним движением разрывает новые путы.
Ублюдок обрушивается на Цзяна, не давая тому подготовить новую атаку. Исполин продолжает давить и разрывать подвернувшихся адептов. Кровь, редкие вскрики и смерть неотрывно следуют за ним.
Каждый удар демона ослабляет защиту человека и откидывает его, заставляя мастера кувыркаться по площади.
Цзян, явно понимая, что в прямом столкновении ему не одолеть противника, решает прибегнуть к хитрости. Он концентрирует свою Ки и в мгновение ока создаёт дюжину огненных копий. Фигуры мастера окружают демона со всех сторон и синхронно атакуют.
Однако тот лишь усмехается. Его глаза на секунду вспыхивают, и извечный враг Империи делает резкий вдох. В следующий миг из его пасти вырывается ураганный поток тёмной энергии, сметающий клонов Цзяна, словно свечи на ветру.
Однако человек не сдаётся. Пока демон отвлечён на клонов, настоящий мастер появляется прямо за его спиной. В руках Цзяна пылают два огненных клинка, которыми он наносит молниеносную серию ударов по спине и ногам чудовища, целясь в уязвимые точки.
Каких-либо ран на туше монстра не видно, лишь раздаётся яростный рёв. Демон резко разворачивается, пытаясь схватить наглеца, но Цзян уже исчез, растворившись в дыму и пламени. Через мгновение он возникает сбоку и обрушивает на бок демона мощный удар ногой, усиленный взрывной волной Ки.
Демон встречает его лоб в лоб, даже не заметив. Его Ки сгущается вокруг когтистых лап сумрачным ореолом. С нечеловеческой скоростью он бросается на адепта.
Цзян парирует и контратакует, искусно орудуя своими огненными клинками. Он двигается с изяществом танцора, уклоняясь от смертоносных выпадов демона. Искры и клочья тьмы летят во все стороны, когда техники сталкиваются снова и снова в стремительном смертельном танце.
Оба бойца мелькают по всему полю боя, появляясь то тут, то там. Их движения настолько быстры, что мы больше угадываем, что происходит, чем реально видим. Кажется, что сражаются не два воина, а два стихийных бедствия — неистовый огненный вихрь и беспощадная тёмная буря.
Постепенно становится ясно, что Цзян уступает демону в сырой мощи. Каждый обмен ударами отбрасывает мастера всё дальше, и он начинает замедляться. В какой-то момент демон прорывает его защиту и наносит глубокую рану поперёк груди.
Давление на наши плечи спадает — оба бойца слишком заняты друг другом, и это позволяет меня подняться на ноги.
— Надо ему помочь, — не выдерживаю я. — Если мы сейчас не прикончим демона, он уничтожит весь регион!
Каору виснет на моей руке и шепчет ослабшим голосом:
— Нет, Рен, прошу! — забывшись, она называет моё истинное имя. — Ты только посмотри на это!..
Ошарашенный я наблюдаю, что происходит с теми, кому не повезло оказаться поблизости от демона — они тают, словно воск. Адепты кричат, дёргаясь в конвульсиях. Их тела покрывает чёрный налёт, а плоть плавится прямо на глазах, оставляя после себя едкую гарь. Даже камни превращаются в жижу там, где ступает демон.
Тело Цзяна тоже не миновала эта участь. Он ещё держится за счёт своей силы и воли, но по его коже уже растекается тёмная хворь. Лицо практика бледное, но на нём не заметно страха. Глаза горят, зубы упрямо стиснуты. Мастер полон решимости убить демона или умереть.
Поток чернейшей ругани срывается с моих губ. Япроклинаю богов, эту секту, демонов, но в первую очередь свою беспомощность. Месяцы странствий, гора изученных секретов, солидный арсенал техник, искусное обращение с духовной энергией и всё равно… я беспомощен против этой твари, будто дитя.
Цзяну удаётся нацелить на демона ещё несколько огненных техник. Однако всё бесполезно. Демон развеивает их взмахом лапы, словно отгоняет мошкару. Его аура растёт, а Цзян слабеет. Каждый удар отправляет мастера в полёт. Своим телом он сбивает статуи и ломает деревья, попадающиеся на пути.
Вокруг них закручивается вихрь темной энергии и бушующего пламени, круша и сметая всё на своём пути. Хаос разрастается. Часть храма, способная гореть, вспыхивает. Массивное здание продолжает рушиться, погребая в огненных обломках всё новых адептов, которые не в силах двигаться нормально. Они еле ползут, подобно черепахам.
Сколько бы раз мастер ни падал, каждый раз он поднимается. Я не знаю, чего в нём больше в этот момента. Бессердечного изувера, безнаказанно отнимавшего чужие жизни, или непреклонного бесстрашного воина, задумавшего остановить многовековое зло.
По лицу Цзяна струится кровь, одна из рук уже висит плетью, в боку не хватает солидного шматка мяса, оголившего рёбра.
Демон нападает вновь и вновь. Неторопливо, без всяких сомнений растягивая момент. Все вокруг и так в его
