стащила с головы кепку, вуаль и никаб, обращаясь к подруге:
— О чём он думает?
Помещение, куда они вышли, было малым залом для приёмов. Одна из версий, где можно ставить трон.
Гвардейцы, повинуясь взмахам рук близнецов и не останавливаясь, исчезли через большие двойные двери в колонне по одному.
— Рейдерство. Городская администрация поделилась на фракции, за каждой стоит свой наследник. Если коротко, — Мадина без затей ткнула пальцем в лоб Самбура, — все грабят всех. На него вышли люди цесаревича Владимира, ты сама видела результат.
— Ой. — Ювелир поднял брови почти на затылок и удивлённо переводил взгляд с одной двойняшки на другую. — А кто из вас…?
Тон разговора, если подумать, однозначно ответить на этот вопрос не позволял.
— Или вы обе?! — по его лицу мелькнула тень озарения.
— А зачем оно вам надо? — спросил Ржевский ласково, хлопая соотечественника по плечу. — Ходатайство вы изложили, причём первому лицу непосредственно. То, что этих первых лиц двое, на ход рассмотрения вашего вопроса никак не повлияет. — Он подумал и добавил. — Слово Ржевского.
— Откуда такая уверенность? — Самбур не сильно поторопился полагаться на чужие слова.
— Слово Ржевского, — повторил опекун. — Мадина, тебе не сложно дорассказать, о чём он думает?
— Гвардия Наместника, ваш посольский приказ, вся команда цесаревича Владимира получили по носу даже не щелчок, — ответила менталистка. — А…
— … а полноценный удар. До кровавых соплей. И?
— Тебе и нам сделать ничего не смогут, особенно в краткосрочной перспективе. Но если замешанные утрутся, возникнут вопросы уже в дееспособности самого Владимира. Чего никто не может допустить: другие команды не дремлют и этих, как слабаков, просто растерзают.
— А-а-а, — Дмитрий понял. — У Самбура единственный вариант — срочно перейти в ваше подданство, дошло. Тогда вы и компенсацию для него выбьете по понятным каналам, — он указал взглядом на постамент для трона, — и на самом высоком уровне его имя прозвучит рано или поздно. Когда из канцелярии императора будут звонить с извинениями царственной сестре.
— Примерно.
Далия, не отпускавшая одной рукой японку, на мгновение задумалась:
— Я не против взять вас под зонтик нашей защиты, но прошу до конца сегодняшнего дня подготовить перечень вопросов, чем нашей короне можете быть полезны вы. В этом городе сейчас.
— От этого будет зависеть ваше решение? — мгновенно среагировал Самбур.
— Вот как нужно держать ментальную атаку, — тихо хохотнул себе под нос Ржевский.
— Нет. Я же уже сказала, я не против. От ответа на ваш вопрос будет зависеть лишь формат вашего взаимодействия с нашим посольством.
Через половину минуты вызванный по бесшумке чиновник увёл ювелира на первый этаж.
— Я не подвела вас, Ржевский-сан, — наконец отмерла Норимацу. — И тебя, — её следующий поклон был адресован Мадине.
Дмитрий как завороженный оба раза качнулся болванчиком вслед за разорванным почти до пупа декольте азиатки.
— Ты можешь привести её в порядок быстро? — спросила подругу аль-Футаим. — А то она ещё на приходе: притормаживает и не во всём адекватна.
— Сейчас. Знаю этот стимулятор, минута.
Мадина, не стесняясь своих, соединила браслеты особым образом, активируя нужную рунную цепочку:
— Стой ровно и смотри мне в глаза.
Через минуту взгляд японки просветлел:
— СПАСИБО! — на этот раз она поклонилась глубже.
Ржевский сделал шаг вперёд, обнял её и без слов прижал к себе.
Та в ответ хлопнула его несколько раз по спине.
— Козёл увидел морковку, — тихо пробормотала менталистка, ни к кому не обращаясь.
— А ведь я сантехнику так и не купил, — опекун расцепился из взаимного захвата со своей бизнес-партнёршей и грустно посмотрел на кучу бумажных пакетов, которые он собственноручно свалил на пол по выходе из портала.
— Погнали в Левый Берег по второму кругу? — абсолютно серьёзно предложила Далия. — Так и не гульнули нормально, у меня ещё куча времени. Мне что-то подсказывает, больше в этом здании ближайшие сутки проблем не будет, по крайней мере, у нашей компании.
Ржевский выпучил глаза, как поднятая на берег камбала, и красноречиво покрутил пальцем у виска.
— Далия права, — коротко заметила Наджиб, не вдаваясь в детали. — Единственное, надо косметику нанести так, чтобы новые лица отличались от предыдущих.
— Эй, вы чего? — взгляд опекуна затравлено заметался от одной дамы к другой.
— Мне актуально обновление гардероба, — поддержала идею протрезвевшая Норимацу. — После такого, наверное, просто на тот ярус заходить не стоит. А ваша сантехника, Ржевский-сан, всё равно же на семнадцатом этаже?
_____
Через двадцать минут, переодев японку в вещи Далии и перекрасившись, они вышли из посольства.
Самым хмурым был Дмитрий. Он беззвучно матерился, пинал подряд всё, попадающееся по дороге под ноги и даже не хотел ловить такси четыре или пять кварталов:
— Вы бы ещё на посольской машине заявились! Отойдём подальше, там поймаем!
*****
— Митя, Настя передавала, у тебя ко мне разговор срочный был?
Интерфейс моего связного амулета определил вызывающего как Барсукова-самого-старшего.
А здорово ему что-то припёрло, если он даже первый позвонил.
— Вы там, говорят, с твоими гостями на Левом Берегу пошумели? — продолжает старик. — Что стряслось-то? А то слухи самые разные.
Мы только вышли из такси и вчетвером идём пешком по набережной к главному входу.
— Мужик, говори мне "вы", — предлагаю достаточно мирно и спокойно. — Или я тебе тоже буду тыкать.
Ай, какого чёрта:
— Мои извинения, сейчас очень неудобно говорить. Вызову сам через минуту, — решительно разрываю соединение, чтобы набрать невесту уже своего деда.
— Митя? Что-то срочное?
Кажется, я невовремя, судя по некоторым деликатным моментам на том конце связи.
— Как имя-отчество твоего дедушки? Вашего главы рода? — в принципе, меня только это и интересует.
Я только поэтому разговор и оборвал: сообразительность под влиянием стресса снизилась и я только после звонка Барсукова-главного сообразил, что даже не знаю, как к нему обращаться.
Не обращаться же к нему "эй-ты!".
Не успевает Анастасия мне ответить, как в параллель с этим разговором приходит второй вызов от настырного старика.
Наджиб, от которой не ускользают все мои манипуляции, иронично ухмыляется сбоку, но ничего не говорит.
— Евгений Николаевич, — отвечает Барсукова в три присеста с хриплыми присвистами и разрывает соединение.
— Теперь могу, — выдыхаю с облегчением,
