обворожительным взглядом и шикарной улыбкой. Но у Яны, которую парень в последствии встретил в ночном клубе, не было света даже на лице, она стала похожа на газетную бумагу и внешне и эмоционально.
Роман в отчаянии упал на колени и схватился за брюки, моля доктора спасти эту женщину, очень важную его сердцу.
— Несколько минут назад позвонил Белый и спросил, есть ли такой пациент в больнице, по описанию точно ваша Яна! — из соседнего кабинета выбежала медсестра.
— Нет! Нет никого по имени Яна! Нет новых больных! Ни одна душа не должна знать, что эта девочка здесь! Иначе, вы станете просто соучастниками убийства!
— Рома, но это Руслан, если он заподозрит……
— Это уже не твоё дело! Я совсем разберусь и завтра здесь уже никого не будет! Дайте мне одни сутки!
«Если бы Яна сейчас очнулась, последний, кого она захотела бы видеть, это Руслан. В купе с его бездарными методами, так она должна его и невероятно призирать, так что…».
Глава 19
— Как вы думаете, эта женщина немая?
— Она не просто немая, она ещё и слепая, вроде как лишилась зрения.
— А для чего Роман Филиппович привёз её? Почему решил заботиться?……
В течение нескольких дней прислуга не слышала ни слова от лежащей в постели женщины.
А в последствии её видели прислонившейся к оконной раме. Когда они приходили убирать комнату, женщина совершенно не реагировала на звуки, уж тем более на разговоры.
— Яна… — Рома появился в дверях.
Я слепа с того времени, как проснулась. Перед глазами кромешная темнота. Но не всё так плохо, по крайней мере, мой слух значительно обострился. Рому я научилась различать не только по голосу, но и по шагам.
— Ты должна поесть, я приказал повару готовить только то, что ты любишь.
Я знала, что Роман снова встанет передо мной на коленях. Он умолял меня каждый раз, сначала не расстраиваться, потом поговорить с ним, теперь есть, хотя пища просто не лезла мне в горло.
— Ешь понемногу, даже если невыносимо, нужно для восстановления, хорошо?
— Когда ты меня отпустишь? — мой голос так и не восстановился, и звучал хрипло и неприятно.
— Тебе сейчас нездоровится. Я не могу отпустить тебя, потому что твои глаза ещё… Яна, эти двое ищут тебя, так что не уходи, ладно?
Он не хотел, чтобы я пострадала, но мне невыносимо оставаться. Все надежды рухнули, оба ребёнка мертвы. Осталось лишь разломанное тело, из которого мне просто хочется выпрыгнуть наружу. Хотя, у меня сейчас нет ни средств, чтобы отомстить, ни сил, чтобы месть воплотить в жизнь.
— Где Мона?
«Раньше я не понимала все пределы этой гадины, но теперь… Она отняла моего мужа, мою внешность, мой дом и положение, потом она переключилась на мою жизнь и забрала жизнь моего ребёнка. Кроме того, как сыпать на неё проклятия, я не могла позволить себе ничего и сожалела, что не стала бороться в то время, когда была должна это делать. Мир перевернулся и в моей душе больше нет ничего кроме озлобленности».
Слёзы растекались по лицу полноводными реками, из пустых и потухших глаз. Диагноз, который поставили врачи, был приговором, и он не относился к зрению. Яна больше никогда не сможет иметь детей.
— Если хочешь, плачь! Вдруг захочешь кричать, кричи. Можешь даже избить меня!
— Почему я должна бить тебя? — улыбка расползлась по покрасневшему лицу — Ты можешь помочь мне убить её?
Рома замолчал, даже дыхание не было слышно.
— Я могу быть слепой, но вижу теперь иначе, чувствами. Боль и отчаяние от того, что со мной сделали эти люди…… Я не должна просто так отпускать их, особенно Мону……
Мои пальцы мёртвой хваткой вцепились в воротник Ромы.
— Я прошу тебя, пожалуйста, отпусти, хорошо? Ты позволишь мне убить её и отомстить за моего ребёнка?! Я прошу тебя! Я буду перед тобой в вечном долгу!
Мой голос хрипел, а Роман тем временем, крепко сжал меня в своих объятиях.
— Успокойся! Ты не можешь продолжать в том же духе! Доктор сказал, что нужно восстановиться! Перестань мучить себя!
— Мой ребёнок…… мой ребёнок!!! Эта сука забрала у меня всё, что было!!!
— Кто-нибудь! Быстро! Быстро, успокоительное! И звоните Алексею!!!
………
— Яна, мне очень жаль, но так нельзя. Ты больше не хочешь жить? Но жизнь, это самое ценное, что нам дано!
Человек на кровати даже не пошевелился. Грудь покоилась на месте практически без дыхания.
Алёша сказал, стоявшему на коленях перед кроватью, Роману:
— Бесполезно, ей трудно не сойти с ума после такого потрясения. Успокоительное — лишь внешний эффект, главное — её психологическая проблема…… Иначе можно просто соврать, что Мона мертва, например, и сказать, чтобы она расслабилась, может быть это поможет……
— Нет…… Если Мона умрёт, Яна…… потеряет последнюю нить, связывающую её с этим миром. Она жива сейчас только благодаря одному чувству — это месть.
Алёша поджал губы. У него был соблазн сказать, что нет никакой разницы между тем, жива Яна или мертва.
— Алёша, ты… спаси её, я просто хочу, чтобы она жила, я хочу, чтобы она жила хорошо……
— Но…… ты знаешь о рисках, связанных с этой операцией. Кровяные сгустки давят на мозг, и, если краниотомия будет сделана неправильно, она может умереть. 70 % шансов на смерть, 10 % шансов на выживание, а оставшиеся 20 % — она останется живым мертвецом……
Роман погрузился в глубокое уныние, которое разрывало душу.
Становилось темно. Слуга потрепал Романа, спящего на полу, по плечу. Рома открыл глаза в оцепенении и вскоре кое-что понял.
— Где Яна?
Кровать была пуста, но он решил проверить окно, а затем и балкон, где она часто сидела, но не обнаружил и следа. Роман сжал воротник слуги и невероятно вызверился:
— Я спрашиваю, куда делась Яна!
— Она……
Слуга чуть не упал в обморок от напора, заметно побледнев. Только тогда парень отпустил его.
— Яны Алексеевны…… не
